Дюжина черных роз

Коллинз Нэнси

— Вир! Папа пришел! Где ты, моя крошка!

За китайским экраном в углу комнаты послышалась возня, и оттуда выступил шестнадцатилетний мальчик с лицом перезревшего Купидона.

— Вот ты где! Зачем ты там прятался, глупый мальчик? — тихо засмеялся Синьджон. — Хотел сделать папе сюрприз?

— Нет, — ответил женский голос. — Сюрприз хотела сделать я.

Вир неуверенно шагнул вперед, открывая стоявшую за ним вампиршу. Одной рукой она держала его за руку выше локтя, а другой прижимала к шее раскрытый пружинный нож. Глаза Синьджона загорелись, и он двинулся к ней, обнажив клыки

и шипя, как клубок обозленных кобр.

— Назад! — рявкнула чужая, выворачивая мальчишке руку так, что он взвизгнул. — Еще шаг, и я ему отрежу голову на месте!

Синьджон подался назад, бешено сверкая глазами.

— Кто ты, женщина, и что ты делаешь в моем доме? Ты из мерзких траллсов Эшера?

— Так ему хочется думать, но я ему не принадлежу. Я пришла оказать тебе услугу.

— Почему-то я сомневаюсь в твоей искренности.

— Может, вот это тебе докажет, что я не замыслила зла, — отрезала она, толкнув испуганного Вира к Синьджону. — На, возьми своего песика. И кстати — Эшер тебя здорово подставил!

Мальчишка споткнулся, но сумел удержать равновесие, повернуться и показать ей средний палец.

— Вот тебе, сука! Папочка, убей ее!

— Замолчи и сядь, Вир, — ответил Синьджон. — Я поговорю с нашей гостьей.

— Но, папочка...

— Замолчи и сядь! — прошипел вампир, обнажая клыки. — Итак, что вы сказали, миледи?

— Сегодня вечером, примерно в то время, когда тебя пригласили к Эшеру в клуб, я проследила трех из его горилл до берега. Самое забавное, что они оделись в цвета «черных ложек». Представляешь себе? Они пошли туда на встречу с твоим другом, которого зовут Борхес. Гориллы завалили его вместе с его телохранителями и обставили все так, будто его убрали «ложки». Классная работа на подставу, приятель. Такую в Лувре повесить не стыдно.

Синьджон с абсолютно неподвижным лицом опустился в ближайшее кресло.

— Понимаю, — пробормотал он так тихо, что это был почти шепот. — Что еще тебе известно?

Незнакомка подошла к камину, прислонилась к полке.

— Что еще? Что люди Эшера взяли у Борхеса товар — примерно на пол-лимона по уличной цене. Сейчас он в лапах у Эшера. Он организует встречу с убитыми горем братцами Борхес. Считает, что они рвутся отомстить за смерть брата, но побоятся выступить против тебя, если на их стороне не будет кого-нибудь из Своих. Когда тебя на картинке уже не будет, он им вернет снежок, скажет, что вырвал его из твоих холодеющих пальцев, и будет держать и оружие, и дурь по всему Восточному побережью, а Город Мертвых будет принадлежать ему и только ему.

Вир наклонился и шепнул прямо в ухо Синьджону, настороженно поглядывая на неизвестную.

— А откуда мы знаем, что она все это не врет?

— Я знаю, что она не врет! — рявкнул на него Синьджон. — Поживи с мое, тоже будешь чуять, что правда, а что нет. В ее словах я костями правду чую. И это многое объясняет — особенно его смехотворную попытку перемирия! Эшер не из тех типов, что боятся цензуры Камарильи. Но чего я не понимаю, красавица, так это что ты будешь с этого иметь?

Неизвестная пожала плечами:

— Радость от помощи своему клану.

Синьджон нахмурился, чуть наклонил голову и прищурился, будто определяя породу редкой бабочки.

— Ты Вентра?

— Моим сиром был Морган, Лорд Утренней Звезды.

— Морган? — Синьджон нахмурился еще сильнее. — А разве его не убили недавно? Ходили слухи, что его свалил кто-то из его собственных потомков. Черной магией самого мерзкого разбора.

Неизвестная попыталась принять грустный вид.

— Это было ужасно. Мне его очень не хватает. Вот почему я решила тебе помочь, принц Синьджон. Мы, Вентра, должны держаться вместе в эти ненадежные времена.

— Да, как это верно!

— Я передам тебе весть, как только узнаю, где и когда Эшер собирается встретиться с братьями Борхес. Моим посыльным будет ребенок по имени Райан. И я хочу, чтобы твои подчиненные, и Свои, и люди, ясно понимали: никакого вреда этому мальчику. Если они увидят, что кто-то из миньонов Эшера его тронет, они должны вступиться. Это ясно?

— Абсолютно. Но что он для тебя значит, этот ребенок?

— Ничего. Он сын будущей невесты Эшера. И Эшер хочет его смерти.

Синьджон осклабился, показывая клыки.

— Ни слова более, дорогая! Если существование этого ребенка — заноза в боку у Эшера, то я лично прослежу, чтобы он дожил до седин! Но что ты предлагаешь делать нам?

— Я бы напала на Эшера на его встрече с братьями Борхес. По необходимости это произойдет вне Города Мертвых, и у него не будет возможности сбежать в свою хитрую берлогу. Пока вы свяжете его и его «звездников», я поищу в его доме спрятанный товар. Только вернув кокаин, ты можешь надеяться обелить свое имя перед братьями Борхес. В таких ситуациях они доверяют вампирам еще меньше обычного, если это только возможно.

Синьджон встал и подошел к стоящей у камина незнакомке.

— А когда, ты думаешь, будет у Эшера встреча с братьями?

— Ты согласился сегодня на перемирие?

— Нет.

— Тогда скоро. Может быть, даже завтра вечером. Эшер действует быстро — и боится, чтобы его не разоблачили.

Синьджон рассмеялся без всякого веселья:

— Ты хочешь сказать, он боится, что откроются его действия? Я уже говорил: он не из тех, кто боится Камарильи!

— Ну, Синьджон! Для того, кто столько времени провел в тайных обществах, ты как-то туго соображаешь. Неужели ты не понял, кого он на самом деле боится?

У Синьджона расширились глаза:

— Ну конечно! Венский Совет!

— Вот именно. — Неизвестная улыбнулась, чуть похлопав себя по ноздре. — Он боится, как бы семья не узнала, чем он тут занимается.

* * *

Солнце уже освещало утреннее небо, когда Клауди подошел к двери посмотреть, кто там. Фактически смотрел обрез, высовываясь в щель между косяком и взятой на цепочку дверью, как рыло осторожного зверя.

— Какого там хрена принесло?

— Клауди, это я.

Обрез быстро убрался. Дверь закрылась и открылась снова, пропуская женщину внутрь. Клауди стоял в своей заваленной книгами передней, одетый в драные джинсы и рубашку, расстегнутую до пояса, а седые косматые волосы были растрепаны со сна. Кроме обреза, у него был охотничий нож на поясе. В Городе Мертвых безопасного сна не бывает.