Дзен-пушка
Шрифт:
Однако было похоже, что на эскорианской стороне кто-то пришел к аналогичному выводу. СН без труда сузила боевой периметр, но выгнать врага из сердцевины флота не сумела. Куда ни следовали корабли Арчера, эскорианцы утягивались за ними, наседали, уравниваясь с ними в скоростях, мешая принять галактическую формацию и слить пузыри. Две эскадры бесцельно заметались по сектору Эскории, от звезды к звезде, плюясь друг в друга яростными энергетическими импульсами.
Вдруг воссияла ослепляющая вспышка пурпурного света, и боевое пространство мостика исчезло. Вернулось обычное освещение. Арчер обнаружил себя на троне,
Он сидел и моргал. Даже бассейн отключился.
Спустя мгновение доложила девушка-офицер, занятая оценкой потерь:
— В нас почти попали. Рецепторы боевого режима на корпусе уничтожены.
— А остальные?
Офицер помолчала.
— Остальные системы коммуникации работают нормально.
— И орудия тоже, — сообщил Груверт. — Какой-то Симплексом забытый грузовоз, который они переделали в боевой корабль, дал залп и почти попал в нас. Так, захват работает, проверка пушек… — Он умолк, глазки остекленели в сосредоточенности.
— Есть шансы восстановить связь? — спросил Арчер у девушки-офицера. Та покачала головой.
Голографический мостик стал бесполезен, поскольку подключение к сенсорной сети флота, необходимое для боевого режима, выжгло взрывом.
— Тогда переходим на старый мостик, — решил Арчер. — Быстро поднимаемся туда.
— Это может оказаться сложновато, — заметил Арктус. — На палубах с тридцатой по тридцать пятую продолжается бурная вечеринка.
— Неважно, пускай откроют мостик. Все туда.
— Отличная работа, турель 14! — ожил Груверт. — Они его достали!
— Мои поздравления, — отозвался Арчер отсутствующим тоном. Спустился с трона, покинул мостик и в сопровождении полудюжины офицеров направился к ближайшему травелатору. Просторная кабина вознесла их на двадцать девятую палубу, где располагался старомодный мостик Знаменосца, без особых приключений: Арчер опасался, не влез ли кто в лифтовую систему, перепрограммировав ее так, чтобы всех случайных пассажиров высаживало на уровень вечеринки; это было популярным приколом. Но когда командование флагмана выбралось из лифта, стало ясно, что вечеринка выплеснулась за отведенные для празднества пределы. На палубе из смальты танцевали юноши в экстравагантных костюмах и девушки с лицами старух; толпа колыхалась, как живое существо. Строго говоря, вход им сюда был запрещен; двадцать девятая палуба принадлежала к рабочей зоне корабля, хотя ею уже давно не пользовались. Арчер вдохнул насыщенный разноцветным дымом воздух, и его повело. Кто-то подобрал для вечеринки на редкость забористую комбинацию наркотиков.
— Пропустите, пропустите! — гневно хрюкал Груверт. — На кону безопасность Империи!
Он прорвался через толпу танцующих, опустив морду и сердито распихивая людей по сторонам; остальные воспользовались расчищенным проходом. Арчер вспомнил, что его и самого приглашали на праздник — как адмирала, его приглашали вообще на все более-менее людные события Знаменосца, — и сообразил, что вечеринка затевалась еще до того, как стало известно о приближении битвы. Но какая разница? Большая часть населения флагмана во флотских делах никак не участвовала. Многие наверняка даже не подозревали, что в этот самый момент вокруг полыхает грандиозный космический
На мостике их встретила обезьяна-капуцин; вид у дежурного был загнанный и отчаявшийся. Арчера кольнула жалость: животные, наделенные большой эмоциональной восприимчивостью, острее реагировали на подобные стрессы. Капуцин нажал кнопку на панели, и дверь отъехала в сторону. Офицеры поспешили внутрь: проем был достаточной ширины, чтобы все могли пройти через него одновременно.
Обезьяна увязалась за Арчером.
— Адмирал, — прошептала она, — так, значит, бой проигран?
— Вовсе нет, — успокоил капуцина Арчер. — Уверен, мы победим, хотя и не так быстро, как хотелось бы.
Мостик выглядел старомодно: рабочая зона имела форму подковы, уставленной различным оборудованием и дисплеями высотой по пояс. Над нею протянулись широкие изогнутые видеоокна, служившие той же цели, что и бассейн голографического мостика, хотя и менее утонченные технологически. Арчер не терял времени, разблокируя дисплеи. Он знал, что уйдет еще несколько минут, прежде чем удастся поднять сеть, параллельную утраченной, связав резервные коммуникаторы. А флот в это время продолжает сражение без общего командования.
Тут выяснилось, что обезьяна забыла запереть дверь: внутрь повалили основательно поддатые танцоры. Девушка с морщинистыми щеками, чье блистающее спектроплатье транслировало инфракрасные оттенки в видимом спектре, прильнула к поднявшемуся на мостик Арчеру, вжалась подбородком в плечо и обвила руками. Интенсивный аромат духов облаком окутал его.
— О, адмирал, а правда, что у нас сражение? Это так классно! Покажите нам, адмирал!
И, словно повинуясь ее приказу, ожили видеоокна. На черном фоне возникло изображение длинного блестящего корабля, золотистого и серебристого — не в естественных цветах, а в цветовой кодировке, которую система применила для перевода данных сканирования в доступный человеку диапазон. Это был пассажирский лайнер, и его корпус уснащали грубо принайтовленные орудия. Видеоэкран создавал иллюзию окна прямо в космос, отчего казалось, будто вражеский корабль в считанных ярдах.
— Кто это передает? — рявкнул Арчер своей СН, на миг запутавшись в информационных символах на экране.
— Да мы сами! — заорала на него навигатор. — Расстояние десять световых минут!
Ошарашенный Арчер сообразил, что корабль мятежников подкрался, пока они перебирались на старый мостик. Но в тот же миг эскорианца пожрал взрыв, исторгнув искры и сгустки ослепительных — и гармоничных — цветов. Девушка, прильнувшая к Арчеру, издала охи-ахи, а наблюдавшие за происходящим ее друзья поддержали: вау! оуу! Арчер признал, что зрелище получилось впечатляющее.
— Отлично, турели 8, 14 и 23, — проворчал Груверт. — Они сами его взяли на прицел и дали залп, — объяснил он Арчеру.
— Так им! — завизжала девушка с вечеринки и, хихикнув, потрепала Арчера по шее.
— Еще им вмажьте! — поддержал молодой человек за ее спиной, которого ноги не держали. — Эй, все сюда, полюбуйтесь!
И тут, с шокирующей неожиданностью, по мостику прокатился гулкий долгий рев. Казалось, он исходил откуда-то с кормы. За ним последовало монотонное жужжащее рычание, пол мостика завибрировал, заходил ходуном.