Джагала
Шрифт:
Большой зал, четыре стола, где-то с дюжину официального вида персон сидели за ними и перебирали официального вида бумаги. Ни одной женщины. Интересно. На заднем плане – ведущая вверх лестница. Первой моей мыслью было – что-то слишком активная деятельность для Гильдии торговцев в столь невеликом городе. Впрочем, много ли я в этом смыслю?
Тип, что сидел за ближайшим к двери столом, поднял взгляд; молодой, серьезный, недокормленный, и судя по постной физиономии и одеревеневшему позвоночнику, вечно всем недовольный.
Он поинтересовался, не может ли он мне помочь. По-моему, ему было все равно. Захотелось переломать ему ноги, но тут всему виной мое дурное настроение.
– Чеур, – заявил я. – Я хочу видеть его.
Он открыл рот, замялся, оглядел меня, закрыл рот, помолчал. Я не умею читать мысли так, как это делает Деймар, но иногда и не нужно; бедняга пытался оценить мой статус для надлежащего обращения: «парень», «господин» или как-то еще. Ничего не получалось, выглядел я простолюдином, но при себе имел шпагу. Мне стало его немного жаль.
– Сударь, – наконец проговорил он, – если вы подождете, я узнаю, сможет ли…
– Оставьте, – прервал я. – Меня зовут Мерс Владимир, и вас тут слишком мало, чтобы помешать мне. Уверен, он наверху. Вы представите меня, или мне просто подняться?
Он с минуту пожевал губами. Наверное, одна из худших сторон моего характера в том, что мне нравится поступать так с бедными беззащитными ублюдками.
– Нет, – проговорил он, тихо, но спокойно. – Вас зовут Владимир Талтош, и к господину гильдейскому старшине вы войдете, когда он будет готов вас принять. Вашего визита ожидали. Я проверю, свободен ли он сейчас. Прошу меня извинить.
6.
Лефитт: Что ж, это тоже не помогло.
Бораан: Определенно нет.
Лефитт: Твоя следующая идея?
Бораан: Выпивка, разумеется. Кукурузная ойшка с водой. Шесть частей воды.
Лефитт: Слабовато.
Бораан: Да, но на сто частей ойшки, понимаешь?
Лефитт: О да, теперь понимаю.
Года три спустя, когда он поднимался по лестнице, Лойош спросил:
«Ну, босс, что теперь?»
Как лучше всего подкрепить уверенность подчиненных? Быстро принять решение в неожиданных обстоятельствах.
«Э…» – ответил я.
Вот и все, на что меня хватило. Вскоре парень спустился вниз и жестом пригласил меня подниматься, после чего сел обратно за стол и молча продолжил заниматься прежними делами. Я тоже промолчал. Уделали, ничего не попишешь.
Я, однако, отбросил плащ с левого бока, чтобы в случае чего шпага не запуталась в складках, а заодно проверил укрытые там сюрпризы.
Весь второй этаж состоял из одного обширного помещения, с высоким сводом и, так сказать, своеобразным декором, висящим на стенах. Пучок овощей, пара башмаков, шляпа, рубашка, ковш, молоток, бутылка вина, и еще масса всякого. Я не сразу сообразил, что это обозначало некоторых, а может, всех членов Гильдии. Старомодно, как всякая банальность определенного возраста.
Чеур оказался дородным, мощного сложения человеком с остатками черных кудрей, аккуратной бородкой и темными глазами. При моем приближении он встал, слегка поклонился и снова сел, указав мне на один из стульев, стоящих перед письменным столом.
Собственный письменный стол – не просто стол, как у клерков внизу, – один из признаков власти. Я не шучу, я помню, что ощущал, когда впервые устроился за своим собственным.
Я сел.
– Господин Талтош, – проговорил он. – Меня предупредили, что вы зайдете.
– Если не возражаете, я предпочитаю называть себя Мерс.
– Хорошо.
– А не сообщите ли, кто вас предупредил?
– Простите, не могу.
Ну да. Разговор складывался совсем не так, как я планировал. Неправильное начало, и никакого запугивания не получится.
– Жаль, – сказал я. – Понимаете, у меня есть враги. И есть друзья. Я неуютно себя чувствую, не зная, враг или друг предупредил вас.
– Это был друг.
Точно. Вот только у меня не было друзей, которые знали, куда я ушел.
– А будь это враг, вы бы сказали мне?
– Я понимаю, о чем вы, – проговорил Чеур, – и тем не менее…
– Ну да. Ладно, раз это был друг, я полагаю, он также попросил вас помогать мне?
Он нахмурился.
– Вовсе нет.
– Ага.
Чеуру стало неуютно. Уже лучше.
– Что, собственно говоря, вам нужно?
– Я прибыл сюда, разыскивая свою семью. Родню моей матери.
– Да, – сказал он. – Мне очень жаль, что так случилось.
(В фенарианском языке есть разница между «мне жаль, что вам причинили вред» и «разделяю с вами ваше горе». Он использовал последнюю формулировку, на что я промычал традиционное согласие.)
– Я собираюсь выяснить, кто это сделал, – заявил я.
Чеур поднял бровь.
– А потом?
Я склонил голову.
– О, потом я, разумеется, предам виновников в руки соответствующих властей.
Теперь была его очередь мычать.
– В Бурзе «соответствующие власти» – это я.
– Таков закон? – спросил я. – Или просто положение вещей?
– А какая разница?
– Отдаю вам должное, вы откровенный сукин сын.
Он расхохотался, запрокинув голову, живот его затрясся. По-моему, я не сказал ничего такого уж смешного.
– Да, господин, если хотите, Мерс, я откровенный сукин сын. А потому скажу откровенно: мне нравится положение вещей в моем городе, и если вы попытаетесь в него вмешаться, мы больше не будем друзьями.