Джангл
Шрифт:
Эрмитаж, Главный штаб, Александрийская колонна стали обрастать лианами. Здание Адмиралтейства сейчас скрывалось за густыми лесными зарослями. Возможно, так в будущем будут выглядеть покинутые людьми мегаполисы.
Мы осмотрелись кругом, оглянулись назад – под сводами арки пролетела стая цветных птиц – такие никогда бы не завелись в серых городских джунглях. До слуха донеслась их скрипучая перекличка.
Несколько птиц бесстрашно пролетели рядом с нами и, описав дугу у Александрийского столпа, резко взмыли
– Пашка, стой.
Ты, опёршись на моё плечо, сняла туфли.
Рискуя остаться без зубов – ведь в любую минуту ты можешь резко поднять голову, – я чмокнул тебя в пробор.
– Чего?
– Ничего. Давай руку, идём дальше.
И мы с игрушечными лицами, какие бывают у влюблённых, в обнимку двинулись вперёд. Не стал я тебе говорить про ужика, прошмыгнувшего между кочками. А вот на бабочек ты и сама внимание обратила:
– Пашка, смотри! Красота какая!
Видимо, так причудливо смешались наши думы о доме и отдыхе в Крыму; посему и началось наше сонное путешествие с Невского и Дворцовой. Остаточные впечатления стали вытесняться новыми: мы двинулись на шум водопада.
– Ого! Глянь туда!
Из зарослей, в которых утопало Адмиралтейство, вышли несколько слонов.
Фасад Эрмитажа тоже представлял собой поросшую зеленью стену, вдоль которой сновали маленькие птички. Но она была не сплошная: кое-где проглядывали элементы здания. Парадный вход почти полностью был свободен от лиан: фронтон, несколько окон, ряд пилястр и колонн. Через пропилеи можно пройти, но для этого придётся попасть под струи водопада, исходящего из поля фронтона. Скульптуры Аида и Персефоны были отделены друг от друга сим водным потоком.
«Интересно, куда вода вся девается?»
Мы подошли ближе. Ответ на вопрос остался открытым – стена воды просто упиралась в мшистый ковёр.
«Странно, почему мох не уменьшил шум от водопада?»
За водой угадывались очертания колонн; а вот что дальше расположено? Видно лишь прямоугольник света.
– Прохладненькая водичка, – ты коснулась пальцами потока, а потом стряхнула капли в мою сторону.
Мне было лень раздеваться, хотя с удовольствием посмотрел бы, как это делаешь ты. Ну ничего, сейчас всё устрою. Не дав опомниться, я взял тебя за руку и потянул вперёд, в эту прохладу – «вуаля!».
Это было необыкновенное ощущение – будто мы уменьшились в размерах и стали падать вместе со струями водопада! Нас подхватил водоворот, всё кругом закачалось.
Когда я смог открыть глаза, мы уже качались на… морских волнах. Пара взмахов ногами – и вот песчаное дно. Вскоре мы уже выходили на берег. Под ногами очередной наплыв медленно сползал назад, увлекая за собой песок и разноцветные ракушки – я таких ещё не видел!
Теперь к звуку волн добавился необыкновенной красоты звон, доносившийся с берега. А запах морского ультрамарина смешался с запахом цветов.
– Пашка, смотри!
Не все ракушки поддавались воле волн; из некоторых торчали лапки – их хозяин явно не хотел смываться и удерживал своё жилище на берегу под лучами солнца.
– Ты лучше туда глянь! – я сам не понял, как такое может быть – солнце овальной формы.
Видимо, какой-то оптический обман из-за явлений в атмосфере.
Поднялись с пляжа на плато. Оно оказалось поросшим множеством диковинных цветов, которые источали те самые пьянящие запахи! Цветы качались на легком ветру и… звенели! Да-да! Звенели!
За лесом, окаймляющим поле, высилась невероятной красоты Розовая гора. Её очертания были размыты клубящимся над ней паром. Слева от горы, на ультрамариновом небосводе, проглядывали очертания двух планет.
Небось, с полчаса мы ходили с разинутыми от удивления ртами и пучили глаза на всё это природное великолепие! Дополнительную пикантность добавляло то, что оба мы были обнажёнными. Будет что вспомнить…
– Ты чего растелешилась?
«Я хотел посмотреть, как ты будешь раздеваться».
– С тебя пример взяла, – ответила ты лукаво. – Вот тебе и «вуаля».
Как ты прекрасна! Ни один поэт не смог бы сочинить сколь достойные стихи! Даже если бы самый лучший художник мира решил написать картину с такой натуры, и тот растерялся б от изобилия чувственных деталей, без которых образ не был передан со всей полнотой. Его бы похлопали по плечу и молвили: «Да, братан! А ручонки-то у тебя не оттуда, откуда надо, растут! Иди лучше что-нибудь другое рисуй. А эту красоту лучше Бога никто не нарисует».
Вот так! Совершенно невероятный пейзаж не затмил своей красотой твою.
Но пора спускаться с небес на землю… или на Марс, или…
– Ну и где мы?
– Наверно, в Эдеме.
– Нет-нет. Если без одежды оставили, значит, Родина где-то рядом.
– Куда нам идти?
– Думаю, нам надо обследовать лес на предмет чего-нибудь питательного, – похлопал я себя по животу.
– Пашуля в своём репертуаре, – улыбнулась ты.
Взявшись за руки, мы пошли на рекогносцировку, углубившись в джунгли.
Что интересно, никакой тревоги мы не испытывали. Не всматривались напряжённо вперёд, не искали звериных троп, не прислушивались к говору ветра. Шли себе, как обычные туристы, не таясь, наслаждаясь свободой от одежды.
Какой путь можно нарисовать себе, если не знаешь местность? Найти какую-нибудь гору, скалу, откуда можно будет посмотреть вокруг. Вот и я решил пробираться к высоким оранжевым скалам – интересно, что за ними?
Исполинские раскидистые деревья словно оберегали нас ветвями. Мы только и успевали замечать райских птиц: одна, вторая, третья. И все необычные, красочные, издающие то свист, то треск, то чириканье.