Джайна Праудмур: Приливы Войны
Шрифт:
Ноги Джайны подкосились, и она рухнула на песок, все еще держа в руке Радужное Средоточие. Ее разум колебался; его заволокло туманом и тоской.
Артас... Я не могу смотреть на то, что ты собираешься сделать.
Она говорила с ним, умоляя изменить его решение. Уехала с Утером, горюя о том, что сталось с Артасом. Медленно, будто ее голова весила тысячу тонн, она повернула ее, чтобы посмотреть на Радужное Средоточие. С виду простая вещица, но она обладала такой мощью и вызывала столько боли... Она вспомнила, что это ее сила использовалась для оживления пятиглавого чудовища Хроматуса.
Для уничтожения Оргриммара...
Она вспомнила об Артасе, насмехавшимся над Антонидасом перед тем, как Архимонд разрушил Даларан. Вспомнила лик ее наставника, возникший из фиолетовой дымки. "Это не для случайных рук и не для любопытных глаз. Останови свою руку, друг, или продолжай - если тебе ведом путь.”
Ей столь необходимо было оправдание, что она видела его в появлении облика своего наставника, хоть и была вынуждена разрушить магическую печать. Но это появление не было оправданием.
Продолжай - если тебе ведом путь.
Но он ей был вовсе не ведом. Она была растеряна и двигалась вслепую. Помимо всего прочего, его недолгое появление было предупреждением, а не кивком одобрения. В глубине души Джайна знала, как отреагировал бы Антонидас на то, что она собиралась сделать. И знание это ранило словно нож.
Рука, державшая Радужное Средоточие, сжалась.
Джайна медленно поднялась и повернула залитое слезами лицо сперва к Кейлеку, затем к Траллу.
– После того, что совершил Гаррош, он навсегда останется моим врагом - и Орда тоже, пока он возглавляет ее. У меня есть сотни водных элементалей, подчиняющихся мне. И я использую их!
Тралл и Кейлек напряглись.
Джайна сглотнула, и слова пробились сквозь ком в ее горле.
– Я использую их, чтобы помочь Альянсу. Чтобы защитить свой народ. Я не буду уничтожать целый город, ведь я не Гаррош. Я не буду устраивать резню безоружных гражданских, ведь я не Артас. Я сама себе хозяйка.
После этих слов волна распалась. Теперь это была не взметнувшаяся высоко в небеса стена воды, но сотни отдельных элементалей воды. Они покачивались на волнах, ожидая приказа Джайны.
– Ты имеешь право воевать с Ордой, Джайна, - сказал Тралл.
– Но теперь на твоих руках будет кровь тех воинов, а не детей. Со временем твое сердце только обрадуется этому выбору.
– Тебе больше неизвестны мои настоящие чувства, Тралл, - молвила Джайна.
– Я не мясник - но я не буду больше призывать к миру любой ценой. Невозглавляемая тобой Орда опасна, и ее нужно останавливать на каждом шагу - и побеждать. Только так возможен мир. И никак не иначе.
Несмотря на произнесенные слова о недоступности для орка ее чувств, она почувствовала боль при виде выражения его лица. Погибшие при обороне Терамора и Северной Стражи были далеко не единственными жертвами. Эта многолетняя дружба, так нежно хранимая и оберегаемая ими обоими, стала другой. Пройдет еще много, очень много времени, прежде чем она вновь сможет - если сможет - снова назвать Тралла другом. И она знала, что и он это понимал.
– Грядущая война потрясет этот мир, как и Катаклизм, но
– А я поклялся исцелить его. Я возвращаюсь к Водовороту. Леди Джайна, я хотел бы, чтобы наше расставание было другим.
– Как и я, - сказала Джайна, и это было правдой.
– Но это желание ничего не изменит.
Тралл низко поклонился. Он вызвал призрачного волка и взобрался ему на спину. Океан под шаманом и его мистическим зверем был тверд как земля. Джайна и Кейлек в тишине наблюдали, как он удаляется от них. Затем она повернулась к синему дракону.
– И что ты будешь делать, Калесгос из синей стаи?
– тихо спросила она.
– Я отвезу Леди Джайну туда, куда она захочет, - ответил он.
– Мне надо найти место, где флот Альянса ведет сражение, - сказала волшебница.
– Но сперва... я... я хочу увидеть Оргриммар.
Глава 26
Как только Гаррош понял, о чем толковал ему тролль, он забрался на своего лютого волка и погнал его настолько быстро, на сколько тот был способен, к бухте Острорука. Корабли еще не появились в поле зрения, потому он воспользовался судном гоблинов, которое, казалось, никогда не покидало берега - к радости его маленького зеленого капитана. Корабль с Гаррошем, Малкороком и многими другими на его борту, пыхтя, отправился к остальным, вышедшим из крепости Северной Стражи.
Они не могли оставаться долго незамеченными, но к счастью войска Альянса пока находились за пределами досягаемости. "Быстрее!" - требовал Гаррош, но на его борту не было шамана, чтобы заставить океан повиноваться. У вождя было непреодолимое желание притянуть одно из вражеских судов, прыгнуть на его палубу и начать там резню солдат Альянса, но он не мог. Пока не мог. Он взревел от разочарования, когда Альянс быстро и безжалостно отправил на дно первый корабль Орды. Гаррош смотрел, как судно погружается в воду, как разламывается надвое, и позволил своему гневу овладеть собой.
Новости застали Гарроша врасплох, но он быстро пришел в себя. Возможно, флот Орды был разбросан по всему Калимдору, но его секретное оружие могло быть применено где угодно. Несмотря на превосходство врага в численности, Гаррош знал, что вскоре победа будет за ним.
Когда гоблинское судно приблизилось к флоту Альянса, Гаррош расхохотался, видя, как несколько вражеских кораблей вдруг заволокло туманом.
– Пусть они боятся того, что там скрывается, - сказал он Малкороку.
– Пусть они чувствуют лишь ужас, не зная, что мы творим - пока не увидят нашу истинную силу!
– Если бы я смог сразиться с королем Варианом на его собственном судне, - прорычал Малкорок, - его смерть не была бы ни быстрой, ни благородной!
– Он заслужил прожить немногим дольше остальных, кто последовал за ним, дабы лицезреть их безысходную гибель, - ответил Гаррош, соглашаясь. Часть кораблей Альянса миновала туман или была еще вне зоны досягаемости. Они надвигались на три оставшихся судна Орды, но когда гоблинское судно, наконец, приблизилось к "Костолому", Гаррош со своими воинами легко перепрыгнули на его палубу. Вождь был спокоен и готов к схватке.