Джек Вэнс. Месть (сборник)
Шрифт:
Герсен, хоть и удивился подобным словам, но был более сдержан в проявлении чувств.
— Я не признаю за собой ни одной из этих ролей. — Какое-то безрассудно беспечное настроение, как наваждение, вдруг овладело им. — Подойдите сюда, где мы будем наедине друг с другом. — Он взял ее за руку и провел к самому дальнему столику в темном углу веранды. Жердин шла напряженно, едва ли не сопротивляясь ему, а присев, приняла чопорную позу, как будто намерена задержаться здесь всего лишь на секунду — другую. Взгляд ее теперь
— Я не могу надолго задерживаться. Впереди — экскурсия в пустыню, а я должна принять участие в подготовке к ней.
— Говорят, пустыня сказочно прекрасна ночью. Особенно, когда светит луна. Вы отправляетесь в пустыню пешком?
— Конечно же, нет. Мы наняли туристский автобус, специально предназначенный для поездок в пустыню. Я должна уходить. Проявленный мною интерес к вашим делам, заверяю вас, на самом деле чисто случаен.
— Наши чувства дополняют друг друга, поскольку мне расхотелось рассказывать вам о чем бы то ни было.
— Почему же? — удивленно спросила Жердин, даже не пытаясь подняться из-за стола.
— Вы могли бы поделиться услышанным с кем-нибудь и причинить мне огромнейшие неприятности.
Жердин нахмурилась.
— Значит, вы считаете, что я выбалтываю все, что мне известно, своим друзьям?
— Вовсе не обязательно. Но, как вы сами подчеркиваете, ваш интерес чисто случаен. Вы могли бы невзначай обронить что-нибудь, что со временем могло бы дойти до тех ушей, не для которых были предназначены те или иные мои слова. Я отведу вас к друзьям.
Герсен поднялся. Жердин же упрямо отказалась даже пошевелиться.
— Будьте настолько любезны, сядьте. По сути вы просите меня удалиться, что выставляет вас в далеко не лестном свете. Где же ваша хваленая обходительность сейчас?
Герсен медленно опустился на прежнее место.
— Не преувеличивайте мою галантность. Что-то, непонятное для меня самого, заставляло меня говорить совершенно искренне.
— Вас, похоже, совсем не заботит мое уязвленное женское самолюбие, — раздраженно произнесла Жердин.
— Ваше самолюбие в моих руках находится в полной безопасности, — сказал Герсен. — Могу ли я до конца быть откровенен с вами?
Жердин на мгновенье задумалась.
— Что ж — здесь нет никого, кто мог бы помешать вам.
Герсен наклонился далеко вперед, взял ее обе ладони в свои.
— Вся правда вот в чем: в двух десятках шагов отсюда стоит принадлежащая мне космическая яхта. Ни о чем большем я бы не мечтал, как о том, чтобы забрать вас отсюда и доказывать вам свою любовь под всеми созвездиями вселенной. Но я не имею права тешить себя подобными мыслями даже в самых потаенных мечтаниях.
— В самом деле? И — спрашиваю снова из чисто праздного любопытства — почему не можете?
— Потому что я всецело принадлежу работе, которая
В глазах Жердин сверкнули озорные искорки.
— Вы бы бросили эту работу, если бы я согласилась соединить свою судьбу с вашей?
— Даже не упоминайте об этом вслух. Мое сердце перестает биться, когда я слушаю вас.
— К вам вернулась вся ваша галантность в полном своем блеске.
Герсен еще ближе наклонился к Жердин — она не шелохнулась, чтобы отодвинуться. Когда лица их разделяло не более нескольких дюймов, Герсен замер, затем неожиданно отпрянул назад. И одновременно с этим почувствовал, как затрепетали руки Жердин в его пальцах.
— Если вы не забыли, в Сержеузе мы говорили о Ленсе Ларке, — выждав какое-то время, произнес Герсен.
Зрачки Жердин мгновенно расширились.
— Это самый порочный из всех ныне живущих на свете людей!
— Вы упомянули о каком-то неприятном эпизоде, связанном с Ленсом Ларком? В чем он заключался?
— Да, в общем, ничего особенного, обычный инцидент. Мы живем в районе под названием Ллаларкно. В один прекрасный день какому-то дарсайцу вздумалось приобрести дом, соседствующий с нашим. Мой отец не очень-то жалует дарсайцев, он терпеть не может запах их пищи, не переносит их музыку. Завидев покупателя, он негодующе вскричал: «Убирайтесь! Чтоб вашего духу здесь не было! Вам не удастся купить этот дом. Вы думаете, мне хочется изо дня в день обнаруживать, что над моим забором торчит ваше безразмерное дарсайское лицо? Ступайте прочь!» Дарсаец ушел. Позже мы узнали, что это был Ленс Ларк собственной персоной.
— Как он выглядит?
— Я видела его мельком. У меня впечатление, что он — крупный мужчина с длинными руками, большой лысой головой и черными усами. Кожа у него коричневато-розовая, с характерными дарсайскими бледными пятнами.
— После этого вы еще видели его когда-нибудь?
— Судя по всему — нет.
— Он никогда не прощает обид — об этой черте характера Ленса Ларка ходят легенды — и знаменит остроумными выходками.
— Пусть устраивает выходки, какие ему вздумается. Мы этого не боимся, так как поддерживаем строжайшую систему безопасности, находясь в непосредственной близости к Глуши. Но почему это вас так интересует Ленс Ларк?
— Я надеюсь убить его. Но сначала мне нужно найти его. Поэтому-то я и покупаю акции «Котзиш» — чтобы привлечь его внимание.
Жердин устремила на Герсена взгляд, полный ужаса и изумления. Уже захотела что-то сказать ему, как на их стол легла чья-то вытянутая тень. Это был Альдо, голова его была откинута чуть назад, лицо выражало недовольство. Резко наклонившись к Жердин, он произнес:
— Прошу прощения, но ваша тетушка, Высокочтимая Мейнисс, очень встревожена тем, что вы не торопитесь присоединиться к ней.