Джекпот
Шрифт:
Зад Сандры такой же свинцовый, как и в первый раз, когда я увидел его, такой же сгусток стальных играющих мышц. Сколько раз она приседала в тренажёрном зале со штангой, чтобы добиться таких результатов? Только теперь тоннель в трусах предательски раскрывает ворота в неприступный город грехов. Дырку в попе ничем не прикроешь, её можно только заткнуть. Сандра вздрагивает, когда я вхожу в неё. Мириам не умеет трахать как мужчина. Она - кобыла с яйцами, а не жеребец. Может, её вымя и больше моего, зато она не умеет двигать бёдрами так же мощно и агрессивно, как я. Это нужно учитывать, когда я сверху.
Мириам прекрасно справляется с ролью оператора, подводя Сандру к обрыву с помощью вибратора. Не спешит толкать
Всю свою силу и энергию, скопившуюся с момента нашего знакомства с Сандрой, я выплёскиваю в эти хлёсткие движения. Мой член достигает ревущей лавы, будоражит её, вызывает в ней странное привыкание, отупляет микроощущения, которые уступают место одному свербящему потоку эмоций.
Сандра больше не целует и не ласкает Мириам под собой, не смотрит на неё влюблёнными глазами. Теперь всё её внимание сосредоточено на мне. Она сидит верхом на Мириам и пялится мне в глаза, вывернув шею. Бурый зелёный водоворот варится заревом в расширенных зрачках. Так жёстко и агрессивно её никогда не трахали. Тем более в закачанный зад. Тем более так глубоко и в таком беспомощном положении. Зуд усиливается, сливаясь со сладкой негой, она уже не различает где вибратор, а где член. Где чьи руки ласкают ей соски, и кто орёт, чтобы она заткнулась. Эта свая, которую вбивают в неё с невероятной скоростью, уже не вызывает в ней неприятных ощущений. Наоборот, когда назойливое жужжании прекращается, сладкая волна остаётся и с каждым приливом только усиливается.
Во взгляде Сандры просыпается уважение, любопытство, та самая женская покорливость, которая становится неизбежной истиной в моменты пассивного наблюдения за действиями партнёра. Она не властна над тем, что происходит с её телом, что делают с её телом, что собираются с ним сделать, она полностью предоставила себя в распоряжение. Чужой власти, чужой похоти, желанию. Но, втянувшись, она не заметила, как сама стала частью этой похоти, этого вожделения. Она и есть похоть.
Сандра кончает плаксиво и только от анальной стимуляции. Я затрахал её в дым так, что лобок онемел и пот валит с меня градом. Никогда бы не подумал, что она может расплакаться в такой ответственный момент. И всё же это оргазм, от которого её колотит и трясёт во все стороны. Она разбивается вдребезги, достигнув дна пропасти, чтобы, как птица Феникс, восстать из пепла, по крупицам собраться воедино и вернуться ко мне нежным поцелуем. Она впервые целует меня. В том, что это любовь, нет и капли сомнения.
Только когда её язык проникает в мой рот, участливо исследуя его участки, виновато заискивая на зубах, беспомощно лебезя на губах, я взрываюсь в раскалённую пылающую лаву, заливаю её молоком.
И пока наши языки бесконечно долго исследуют пределы чувствительности, я по инерции продолжаю взбивать молоко в пенящиеся сливки.
19
Проект «Мириам» набирал обороты. Через полгода после запуска с нами связался итальянский продюсер фильмов для взрослых Андреа Манфреди. Ролики с Мириам били все мыслимые рекорды в интернете. Её хотели фотографы, рекламодатели, журналисты, но особое желание она вызывала у армии поклонников, вечно озабоченных, маниакально одержимых, безумно преданных. В личных сообщениях, приходивших с сайта, один аноним, например, предлагал Мириам жить во дворце в гареме, купаться в бриллиантах, получить безлимитный кредит во всех банках ОАЭ. Были предложения и поскромнее: дом на Лазурном Берегу, замужество, хорошие деньги за трусики и сперму.
Андреа приехал на переговоры в Минск с молодой женой Петрой. С нашей стороны интересы Мириам представляли директор компании Родион Эпштейн и я - Виктор Градовский, руководитель проекта. Я купил билеты на балет, заказал столик в ресторане, продумал культурную программу.
К концу сентября благодаря связям Родни
Андреа остановился в «Краун Плаза». Впервые я увидел его в холле гостиницы, когда он сдавал ключи. Человек, который всю свою жизнь посвятил порно, чей член побывал в тысячах влагалищ, чьё лицо примелькалось в определённых кругах настолько, что даже на подсознательном уровне воспринималось как нечто порочное, человек этот в смокинге и бабочке - сицилийский дьявол - добродушно флиртовал с очаровательной славяночкой на ресепшене. Андреа начинал порноактёром, много лет стоял за камерой, наконец занялся продюсированием. К пятому десятку он сколотил огромное состояние. Империя Манфреди насчитывала десяток студий по всей Европе и США, пять кабельных порно-каналов, несколько печатных изданий, сотни платных сайтов с терабайтами контента. Не удивительно, что он захотел Мириам. Этот лакомый кусочек, талант, приносящий мешок денег раз за разом, не мог ускользнуть из его жадных рук.
Андреа сразу узнал меня и помахал рукой, как старому приятелю. Потом взял Петру под руку и вальяжной походкой направился в мою сторону. В индустрии он часто работал под псевдонимом Don - крёстный, потому что внешне странным образом напоминал заматеревшего Аль Пачино: такая же грива чёрных волос, усы и бородка главаря мафии, мужественный суровый взгляд под густыми бровями. И роли у него всегда были самые бандитские. В одном фильме, например, он выкупал чужие долги, чтобы забирать проценты натурой у жён должников. Мужья поначалу страдали, но, видя, с каким усердием жёны берутся отдавать долг, сами просились в спальню, дабы поддержать благоверных.
– Виктор! Как дела, мой друг?
– Андреа растянулся в кошачьей улыбке, словно мы знакомы тысячу лет, и протянул руку. Он говорил по-английски с сильным европейским акцентом. Так всегда говорят, когда много общаются с такими же разношёрстными европейцами.
Мы обменялись стандартными фразами, присматриваясь друг к другу. До этой встречи я только переписывался с ним и один раз созванивался по скайпу.
Петра - очаровательная смуглая блондинка с пухлыми, явно подкаченными губками - пугливым оленёнком Бэмби выглядывала из-за плеча крёстного. Её абсолютно круглые, как мячики, груди, неестественно большие для телосложения подростка, двумя холмиками возвышались по обе стороны глубокого декольте. На ней было воздушное вечернее платье алого цвета, с открытой спиной и плечами. Золотые пряди волос с розовыми подкрашенными локонами загустевшей сахарной ватой обрамляли вечно недовольное личико капризной дочурки. Даже на каблучках она едва дотягивалась подбородком до плеча невысокого Андреа. За весь вечер она не проронила ни слова и только украдкой бросала на меня любопытные взгляды. Она стреляла глазками так ловко, что я начал сомневаться в безупречности моего костюма.
Возле театра к нам присоединились Родни, Аня и Мириам. Мне оставалось лишь догадываться, как Родни представил их друг другу. Весь вечер он не отходил от Ани. Я же, в свою очередь, присматривал за Мириам. Она пришла в красном обтягивающем платье на бретелях. В антракте я заигрался с её пальчиками и пришёл в себя, только когда с ужасом заметил железный стояк под тонким стрейчем платья. Пришлось быстренько прикрывать это безобразие пиджаком.
Дамы в вечерних платьях, мужчины в смокингах - тремя парами мы общались между собой по-английски и выгодно выделялись в серой массе зрителей, привлекая всеобщее внимание, невольно купаясь в нём.