Дженни Герхардт

Драйзер Теодор

— Может, вы немножко подождете? — попросила Дженни. — Это все так неожиданно. Я боюсь.

— Ни дня не стану ждать, детка. Разве ты не видишь, что я не в силах больше ждать? Посмотри мне в глаза. Поедем?

— Хорошо, — ответила она печально, и все же странное чувство нежности к этому человеку шевельнулось в ее душе. — Поедем.

Глава XXIII

С отъездом все уладилось гораздо легче, чем можно было ожидать. Дженни решила сказать матери всю правду, а отцу можно было сообщить только одно: миссис Брейсбридж уезжает и хочет, чтобы Дженни ее сопровождала. Отец, конечно, начнет расспрашивать, но едва ли у него возникнут какие-либо сомнения. В этот день по дороге домой Дженни зашла с Дестером в универсальный магазин, и Лестер купил ей сундук, немоден, дорожный костюм и шляпу. Он был очень горд своей победой.

— Когда приедем в Нью-Йорк, я куплю тебе что-нибудь получше, — сказал он. — Ты еще сама не знаешь себе цены, на тебя все станут оглядываться.

Он распорядился, чтобы покупки сложили в сундук и отправили к нему в отель. Затем уговорился с Дженни, что в понедельник перед отъездом она придет в отель и переоденется.

Вернувшись домой, Дженни застала мать в кухне, и та, как всегда, обрадовалась ей.

— У тебя был трудный день? — ласково спросила миссис Герхардт. — Ты, мне кажется, очень устала.

— Нет, — сказала Дженни, — я не устала. Не в этом дело. Просто я не совсем себя хорошо чувствую.

— Что-нибудь случилось?

— Ах, мамочка, я должна тебе сказать… Это так трудно…

Она замолчала, вопросительно глядя на мать, потом отвела глаза.

— Ну, что такое? — встревоженно спросила миссис Герхардт. Их уже постигло столько несчастий, что она все время жила в ожидании какой-нибудь новой беды. Ты потеряла место?

— Нет, — ответила Дженни, стараясь не выдать волнения, — но я собираюсь уйти.

— Да не может быть! — воскликнула мать. — Почему?

— Я уезжаю в Нью-Йорк.

Миссис Герхардт изумленно раскрыла глаза.

— Что вдруг? Когда ты решила?

— Сегодня.

— Ты это всерьез?

— Да, мамочка. Послушай. Я хочу кое-что тебе рассказать. Ты же знаешь, как нам трудно живется. Нам все равно никак не поправить наши дела. А сейчас нашелся такой человек, который хочет нам помочь. Он говорит, что любит меня, и хочет, чтоб я в понедельник уехала с ним в Нью-Йорк. Я решила ехать.

— Нет, Дженни, ни за что! — воскликнула мать. — Как же ты можешь опять пойти на такое! Подумай об отце!

— Я уже обо всем подумала, — твердо сказала Дженни. — Так будет лучше. Он хороший человек, я знаю. И у него много денег. Он хочет, чтоб я поехала с ним, и я поеду. А когда вернемся, он купит для нас новый дом и вообще станет помогать. Ты же сама знаешь, на мне никто не женится. Пускай будет так. Он меня любит. И я его люблю. Почему бы мне не поехать.

— А он знает про Весту? — осторожно спросила миссис Герхардт.

— Нет, виновато ответила Дженни. — Я думаю, лучше ему не говорить. Я постараюсь ее в это не вмешивать.

— Боюсь, ты наживешь себе беду, Дженни. Неужто ты думаешь, что это никогда не откроется?

— Я думала, может, она поживет здесь, с вами, пока ей не пора будет в школу, — сказала Дженни. — А потом я, наверно, смогу отправить ее куда-нибудь учиться.

— Так-то так, — согласилась мать. — Но, может быть, все-таки лучше сказать ему сразу? Он будет только лучшего мнения о тебе, если ты скажешь правду.

— Не в этом дело. Дело в Весте, — горячо сказала Дженни. — Я не хочу вмешивать ее во все это.

Миссис Герхардт покачала головой.

— Где ты с ним познакомилась? — спросила она.

— У миссис Брейсбридж.

— Давно?

— Да уже почти два месяца.

— И ты ни разу ни слова про него не сказала, — упрекнула ее миссис Герхардт.

— Я не знала, что он так ко мне относится, — виновато сказала Дженни.

— А может, обождешь? Почему бы ему сперва не зайти к нам? — спросила мать. Тогда все будет гораздо проще. Ведь все равно, если ты уедешь, отец узнает правду.

— Я хочу сказать, что уезжаю с миссис Брейсбридж. Тогда папа не станет возражать.

— Да, пожалуй, — в раздумье согласилась мать.

Они молча смотрели друг на друга. Миссис Герхардт пыталась нарисовать в своем воображении этого нового, удивительного человека, который вошел теперь в жизнь Дженни. Он богат. Он хочет увезти Дженни. И хочет купить им хороший дом. Прямо как в сказке!

— И вот что он мне дал, — прибавила Дженни, каким-то чутьем угадывавшая мысли матери.

Она достала двести пятьдесят долларов, которые были спрятаны у нее на груди, и вложила их в руки миссис Герхардт.

Та в изумлении уставилась на деньги. В этой пачке зеленых и желтых бумажек заключалось избавление от всех забот — о еде, одежде, угле, плате за квартиру. Если в доме будет много денег, Герхардту не придется так убиваться из-за того, что с обожженными руками он не может работать; Джорджу, Марте и Веронике можно будет накупить хороших вещей — им так этого хочется! Дженни приоденется. Веста получит образование.

— Ты думаешь, он когда-нибудь на тебе женится? — спросила наконец мать.

— Не знаю, — ответила Дженни. — Может быть. Я знаю только, что он меня любит.

— Что ж, — помолчав, сказала миссис Герхардт, — если ты думаешь сказать отцу, что уезжаешь, так не откладывай. Ему и без того это покажется очень странным.

Дженни поняла, что победа осталась за нею. Сила обстоятельств заставила мать примириться со случившимся. Она огорчена, но все-таки ей уже кажется, что может быть, это и к лучшему.

— Я помогу тебе, — со вздохом сказала она дочери.

Миссис Герхардт было нелегко солгать, но она солгала с таким непринужденным видом, что усыпила все подозрения мужа. Новость сообщили детям, все оживленно обсуждали ее, а когда затем и Дженни повторила эту выдумку отцу, все вышло довольно естественно.