Джено и красное зеркало истины
Шрифт:
— Наш предок Пауль Астор Венти и в самом деле был выдающимся ботаником, — сказал Рене. — М-да, от одной мысли, что его убил оскураб, у меня бегут мурашки. Здесь, в Домус Эрметика, Навозный Червяк привел Пауля к гибели. Даже не знаю, как мне полюбить это место.
Джено посмотрел на брата и понял, что он не вернется жить в Нижний Колокол и его семье не суждено будет воссоединиться.
Внезапно раздались два громких голоса, заставившие ребят содрогнуться.
«Будущий оскураб получит ампулу, наполненную искрами. Антей третьего уровня использует кость из Кобальтовой пустыни. В Древнем
Голоса принадлежали фаберам, продолжавшим шпионить за ними.
— Это приказ! Испытание! — воскликнул Рене, взмахнув крыльями.
— Да, и речь идет о Священной бочке. Мы должны ее реконструировать. Указания вполне конкретны, — сказал Джено, ставя корзинку на землю.
Он снял рюкзак и вытащил деревянные обломки.
— Голоса говорили о моей кости! С удовольствием воспользуюсь ею, — произнес Джено.
Вынимая из кармана магический объект, он увидел дымящуюся ампулу, летящую к брату. Рене схватил ее, и его руки засверкали.
Неожиданно свет погас, и вся магопсихическая оранжерея погрузилась в полумрак.
— Давай пускай ампулу в дело, а я побросаю деревяшки в колодец, — сказал Джено с замирающим сердцем.
Рене наклонил ампулу и вылил искрящуюся жидкость. Ему показалось, что его разум изменился, будто мысли его распространились во времени и в пространстве, и он испытал ощущение счастья и внутреннего спокойствия.
«Наверное, именно так себя и чувствуют оскурабы!» — подумал крылатый мальчик.
Жидкость из ампулы осветила колодец, куски дерева воспламенились, а кость завибрировала, издавая мелодичные звуки.
Лучи света засияли, отчего цветы, растения и витражи заблестели. Рене поднес ампулу к груди, и его тело тоже заискрилось. Золотая туника, белокурые волосы, легкие крылья — все начало люминесцировать.
Джено, ошеломленный этой картиной, неожиданно для себя вскрикнул.
Музыка прервалась, и в комнате вновь загорелся свет.
У ног братьев Асторов Венти оказалась Священная бочка — целая и невредимая. Джено обнял ее, словно она была деревянным младенцем:
— Вот это да! Теперь мы можем воссоздать клонафорт!
Крылатый мальчик был потрясен. Он узнал могущество магипсии фаберов и оскурабов и понял, что его судьба — остаться жить в Домус Эрметика. Легким толчком Рене заставил улететь ампулу туда, откуда она появилась.
— Здесь, где руки убийцы приготовили смертельный яд для суммуса сапиенса Пауля Астора Венти, я превращу ненависть в любовь, — произнес он.
Слова Рене услышали фаберы, скрывавшиеся за невидимой решеткой. Крылатый юноша не только выдержал испытание, но и настроился на новую жизнь в магопсихическом мире Домус Эрметика. Джено обнял брата. Два сердца бились в одном ритме. Прижавшись друг к другу, они осознали, что их пути скоро разойдутся.
— Поклянись мне, что хотя бы однажды вернешься в Нижний Колокол, — прошептал Джено.
— Конечно. Я хочу вернуться туда с тобой и нашими родителями. Я очень люблю тебя, брат, — сказал Рене, и Джено улыбнулся сквозь слезы. — Не плачь. Ведь ты самый сильный. В тебе есть и нежность и храбрость. Ты уникален! — говорил старший брат, и в его словах выражались все чувства, которые он питал к Джено.
Рене взял бочку и направился к выходу.
Джено схватил корзинку с растениями и поспешил вслед за братом. Ему не терпелось поговорить с Крикен и узнать, снял ли Илиас Букар чары с перстня.
Рене попытался вступить в телепатический контакт с Доротеей, опасаясь, как бы она не попала в беду из-за таинственной жидкости.
Прекрасная финская сапиенса выбралась из живой изгороди, держа в руках бутылку, по форме напоминавшую одного из тех павлинов, которые встречали их по прибытии.
— Что там внутри? — спросил Рене.
— Счастливая Трансмутация. Пахнет отлично. Надеюсь, Крикен знает, что делать с этой жидкостью. У меня же нет ни малейшего представления. — Пребывание в Домус Эрметика доставляло Доротее огромное удовольствие. Она увидела Священную бочку и корзинку, наполненную листьями и цветами, и в ее глазах засветилась радость: — Вот это да! Какие же вы молодцы! Значит, можно воссоздать клонафорт?
— Да, наконец все мы сможем выпить волшебный напиток, который доставил столько неприятностей нашей семье, — ответил Джено.
Они вышли во внутренний дворик, и магочи повели их в подземелье Домус Эрметика, в огромный зал собраний фаберов и оскурабов, секретное место, которое не посещали даже экстрасапиенсы и суммусы сапиенсы.
Ворота, окованные красной медью, открылись по слову магочи, и первым вошел Рене.
Десятки гусокресел, удобнейших кресел с гусиными лапами, парили в воздухе, медленно перемещаясь из одной части комнаты в другую. Большие и маленькие подушки из бархата были разбросаны по перламутровому полу, а в глубине возвышался горбатый стол, очень похожий на стол в той комнате Аркса, где держали в заточении Пьера с Коринной. На стенах сияли маленькие желтые фонарики, создававшие уютную обстановку. Сотни картин, подвешенных к потолку, представляли сцены из магопсихической жизни. На них были изображены луга с фиолетовой травой, странные животные, но на всех картинах была одна общая деталь — глаза! Да-да, большие и маленькие глаза, которые казались живыми.
В одном из гусокресел, парящем на двухметровой высоте, восседала мадам Крикен. Она держала в руках бронзовую шкатулку, в которой лежал перстень.
— Находиться в этой комнате — огромная привилегия для нас. Илиас Букар сделал нам исключение. На самом деле в соответствии с Золотым кодексом нам нельзя было сюда заходить, — возбужденно говорила Марго. Похоже, диалог с Илиасом Букаром потряс ее.
Такова была воля магипсии — Крикен будет постепенно открывать истину. Одна новость предназначалась только для Суоми и Доротеи, другая — для Джено, третья — для Рене. Каждому предстояло пройти свой духовный путь. Голос Джено вернул Марго к реальным событиям.
— Что ты скажешь насчет перстня? — с трепетом спросил он.
— Прежде чем говорить о перстне, должна сообщить вам, что оскурабы и фаберы сконструировали совершенно особое кресло на колесиках для Ламбера. Надеюсь, этот антей оправится и сможет смириться со своим состоянием.
Сообщение мадам было безоговорочно одобрено ребятами.
— Мы поможем ему справиться со всеми трудностями. Как церемониймейстер я сделаю все, чтобы облегчить жизнь Ламбера в Арксе Ментисе, — заявила Доротея.