Джи Джи

Колокольчик на входной двери продребезжал начальные такты матчиша. Нельзя сказать, что это вызвало у профессора Артура Зарембы особо радостные чувства. Он избегал непрошеных посетителей, особенно теперь, после своего сенсационного выступления в Клубе технических новинок. Заремба приотворил дверь и увидел в щель двух молодых людей в рабочей униформе. – Чего нужно? – спросил он не очень вежливо. – Электрокомпания «Разряд», – произнес один из них, покачивая плоский чемоданчик. – Проверить у вас проводку, – добавил другой и простодушно улыбнулся. Заремба нахмурился: – Я на проводку не жаловался. И никого не вызывал. – Раз в год компания проводит обязательную проверку, – словно заученный урок, сказал первый. – Во избежание несчастных случаев, – продолжал улыбаться второй. – Не пущу! – категорически заявил Заремба. – Дело ваше, – пожал плечами первый электрик. Другой добавил: – Фирма отключит вам свет. Оба повернулись к лифту, а профессор яростно захлопнул дверь: «Шляются тут всякие!..» Он на несколько мгновений задумался. Отключат свет… Похоже, это не пустая угроза. В конце концов жить можно и при свечах, но вот работать… Теперь, когда Джи Джи набирает силу и поглощает такую массу энергии! Заремба снова приоткрыл дверь: – Эй! Молодые люди! Представители «Разряда» вернулись. – Документы! – потребовал Заремба. Привыкшие, видимо, к чудачествам клиентов, представители фирмы сунули в щель свои рабочие удостоверения. Заремба долго и придирчиво изучал их. – Входите, – буркнул он наконец, снимая цепочку. Рядом с лабораторией, за стенкой, располагалась и квартира, что было очень удобно. Профессор опустился на стул, не спуская глаз с электриков, которые без лишних слов приступили к делу. Работы, к их неудовольствию, оказалось достаточно. Кое-где провод был отодран от стены и свисал вниз, а в одном месте нарушена изоляция. – Словно кто-то грыз провод, – сказал один и покачал головой. – Звери у вас тут резвились, что ли? – поинтересовался второй. – Делайте свое дело, – бросил Заремба. Работали молодые люди споро, обмениваясь только необходимыми репликами, и это пришлось по душе Зарембе. Впрочем, внимания он не ослаблял. Заремба отнюдь не был простаком – по крайней мере, сам не считал себя таковым. Ученый прекрасно был осведомлен о различных формах научного и промышленного шпионажа, подчас невероятно изощренных, и потому, как говорится, держал ухо востро. Больше всего его беспокоил телефон, но рабочие даже не посмотрели в его сторону, и это тоже понравилось Зарембе. Быстро завершив свое дело, представители «Разряда» извинились за причиненное беспокойство. – Поосторожнее с проводкой, – сказал один. – Так недалеко и до короткого замыкания. – Фирма может сделать лаборатории новую проводку, скрытую, – предложил другой. – Денег нет. – Заремба нетерпеливо поднялся со стула. – Денег нет ни у кого, это верно. – Улыбка рабочего приобрела иронический оттенок. – Они неуловимее, чем нейтрино, о котором сейчас столько толкуют. Однако люди умудряются существовать, и иногда неплохо. – Сегодня денег нет – завтра они есть, – добавил другой. – Тогда и потолкуем, – сказал Заремба, легонько, но настойчиво подталкивая гостей к выходу. – Отлично, – подхватил один из электриков. Он достал из чемоданчика проспект фирмы – ее визитную карточку – и протянул Зарембе. – Наша фирма универсальная, занимается не только электропроводкой… Впрочем, там все написано. – Для вас в целях рекламы работы будут произведены на льготных условиях, сказал второй уже в дверях. Когда служащие электрокомпании ушли, Заремба тщательно, как всегда, запер все замки. Затем внимательно осмотрел лабораторию, задержав на мгновение взгляд на проспекте фирмы, небрежно брошенном на угол лабораторного

стола. Покрутил в руках счет, оставленный электриками, – тот оказался весьма скромным. Внимательно и дотошно осмотрел новые участки проводки, ожидая, что наткнется на какой-нибудь сюрприз: то ли в виде миниатюрного микрофончика, то ли в виде плоской бляшки, нафаршированной транзисторами… Поиски Зарембы, однако, не увенчались успехом, и мысли его повернули в другое русло. Похоже, это и в самом деле обычные электрики. Нельзя ведь видеть кругом сплошной подвох, невозможно существовать в атмосфере тотальной подозрительности и слежки! Заремба прошелся по лаборатории, покрутил неплотно прикрытый кран, щелкнул ногтем по выпуклому зрачку катодного осциллографа. «Вот закончу с Джи Джи, тогда будет полегче, – подумал он. – Мебель новую заказать, что ли?» За бронированным стеклом окна, совсем рядом, лениво проплывали облака клочья ваты, вывалившиеся из прохудившегося тюфяка небес. Первое время, когда Заремба, переехав в эту страну, на последние деньги арендовал помещение здесь, на Аллонзо-сквер, он никак не мог отделаться от ощущения, что находится в салоне высоко летящего лайнера. Сто пятьдесят девятый этаж – не шутка. Он прислонился лбом к стеклу. Далеко внизу, на нулевом уровне, чернели мартовские деревья чахлого городского сквера, похожие отсюда на изломанные спички. Словно муравьи, суетились люди. А повыше, на магистральных горизонтах, проносились реабили, проплывали битком набитые монопланы. Услышав сзади шаги, Заремба обернулся. – Джи Джи, – строго сказал он, – я не звал тебя. – Мне стало скучно, Артур. С До До не поговоришь, а я… – Это не причина, – перебил Заремба. Андроид повернулся, чтобы уйти. – Оставайся, я пошутил. В голосе профессора послышались ласковые нотки. «Хорошо, что эти двое уже ушли», – подумал он. Джи Джи еще никто на свете не видел. Правда, Заремба рассказал о нем в Клубе технических новинок. Но одно дело услышать, и совсем другое – увидеть… Суть изобретения Зарембы состояла в создании биопластика, из которого можно было создать человекоподобного робота. Над синтезом биомассы Заремба бился добрых двадцать лет, все, включая личную жизнь, принеся в жертву Джи Джи. Воспитание андроида шло успешно. Уже после первого года обучения Джи Джи настолько походил на своего создателя, что даже прихрамывал, как он. И вызвано это было не желанием подражать, а общим биополем, которое связывало их на молекулярном уровне. Биопластик Зарембы представлял собой своеобразный органический компьютер, которому можно было задать определенную программу. Для начала Заремба «настроил» его на свою собственную личность. И Джи Джи сам конструировал себя день за днем, час за часом, как ЭВМ может строить себе подобные… На определенном этапе перед Зарембой встала задача – выяснить уровень развития своего питомца. Тогда-то он и поручил ему собрать из биомассы До До – подобного себе андроида. Получился До До на славу, хотя «интеллект» его был еще достаточно слаб. По существу, Джи Джи сделал для себя куклу. «Теперь мы уже не двойники, а тройники»– думал часто Зарейба, однако в Клубе технических новинок о До До умолчал. – Выучил книгу, которую я тебе дал? – спросил Заремба. – Я прочел «Курс обществоведения» один раз и сразу его усвоил, похвастался биоробот. – Сколько раз я говорил тебе: запомнить – еще не значит усвоить, поправил его Заремба. – Не понимаю… – пробормотал Джи Джи, и его большие, чуть навыкате глаза глаза Зарембы на мгновение блеснули. – Разве я мало знаю об окружающем мире? – Твоим познаниям мог бы позавидовать иной институт, а то и Академия наук, – улыбнулся профессор. – Но кое в чем ты разбираешься пока очень мало. Тебя, боюсь, любой сможет обвести вокруг пальца. Джи Джи посмотрел па него: – Но ты меня любишь? – Как сына, которого, как ты знаешь, у меня нет. – И я тебя люблю, – произнес Джи Джи и добавил: – И еще люблю До До. «Вот-вот, с легкой грустью подумал профессор, – он ставит меня на одну доску с куклой. Уровень семилетнего ребенка, не выше. Будет просто ужасно, если он попадет в чужие руки…» Джи Джи, прихрамывая, принялся носиться по лаборатории. Через несколько минут, став серьезным, присел к столу и занялся какой-то транзисторной безделушкой: настроение у него менялось, как у Зарембы в детстве. Профессор произнес еле слышно: – Мальчишка. – Что? – приподнял голову Джи Джи. – Ничего. Делай, что тебе интересно. Джи Джи скрутил несколько разноцветных проводов в толстый жгут, затем легко, без видимых усилий, разорвал его. «Как бы он визитную карточку не порвал», – мелькнули в голове у Зарембы, и он переложил проспект фирмы «Разряд» на середину стола. Откуда было знать простодушному профессору, что оставленная у него визитная карточка представляла собой не что иное, как хитроумно сработанный миниатюрный телепередатчик. Люди, находящиеся за несколько миль от дома на Аллонзо-сквер, могли записывать теперь на видеопленку все, что происходит в лаборатории. Энергии устройства должно было хватить на две недели непрерывной работы. Больше, собственно, и не требовалось. Решение, связанное с «визитной карточкой», пришло не сразу. Военный консорциум был очень заинтересован в том, чтобы раскрыть тайну изобретения профессора Зарембы, но как внедрить передающее устройство в лабораторию на Аллонзо-сквер? Прикрепить его с помощью ремонтной бригады где-нибудь в укромном местечке? Не очень много шансов на успех: эти ученые стали держать ухо востро, их на мякине не проведешь… Наконец остановились на плане с «визитной карточкой», тщательно разработанном с помощью штатных психологов военных фирм. Единственное неудобство его состояло в том, что точка, из которой велась передача, зависела от чистой случайности – от того, куда Зарембе будет угодно положить «визитную карточку». Но с этим приходилось мириться. Спасибо хоть, что Заремба нс порвал и не выбросил «визитку». А что, с него сталось бы! Сам того не ведая, Заремба невольно помог тем, кто стремился похитить секрет биопластика. Несколько раз перекладывал «визитную карточку» с места на место, тем самым меняя «точку зрения» передающего устройства: это помогло экспертам увидеть интересующие их предметы под разными углами. И все же организаторов хитроумной акции ждало разочарование. Хорошо, конечно, что загадочный Джи Джи был наконец зафиксирован на видеоплепке, которую без помех можно было прокручивать туда и обратно множество раз. Однако главное уловить не удалось: сущность биопластика, его структура на молекулярном уровне оставались неразгаданными. Всего дне недели длилась секретная видеозапись, и много месяцев специалисты изучали каждую минуту, каждый миг ее, приговаривая совсем по Гёте: «Остановись, мгновенье». Увы, прекрасным оно для них ни в коей мере не оказалось. Итоговое совещание военных специалистов носило отчетливо выраженный мрачный характер. Думаю, этот проклятый биопластик – некая самонаращивающаяся система, способная сама себя воспроизводить. Но как нам узнать структуру клетки? Пленка, полученная с таким трудом, нс смогла ответить на этот вопрос, сказал один из руководителей консорциума, открывая обсуждение. Что будем делать? – Остается только одно: похитить Джн Джи! – предложил кто-то после продолжительного молчания. Невозможно! – послышались возгласы. – Почему, собственно, невозможно? – руководитель консорциума обвел взглядом ученых. – У нас достаточно средств и техники. – Заремба держит свое создание взаперти. Он не решился продемонстрировать его даже в Клубе технических новинок. Опасается выпускать его из дома, и не без оснований., Слышали ведь сами: у Джи Джи разум как у семилетнего ребенка. – С тех пор прошло время. – Ну десятилетнего – разве это ценяет дело? – Заремба врезал в дверь хитроумные замки, – добавил кто-то. – Не сбрасывает цепочку, не проверив документы… Разве вы не слышали рассказ наших ребят? – Ерунда все это замки, запоры… – махнул пренебрежительно рукой руководитель консорциума. – Да и документы не проблема. – Не забудьте, лаборатория на Аллонзо-сквер находится под спецохраной, напомнил старичок с бородкой клинышком. – И это чепуха, – сказал руководитель. – Спецохраной ведает полиция, а с полицией мы договоримся. Все заговорили наперебой, обсуждая план похищения Джи Джи. – Можно под дверь лаборатории подвести шланг с газом и усыпить на время Зарембу. На робота ведь газ не действует!.. – Но такую дверь без шума не высадишь. А нам нельзя привлекать внимание. – Идея! – воскликнул кто-то. – Если дверь отпадает, остаются окна. Выберем время, когда Зарембы нет, и через окно вытащим этого семилетка. Даже усыпляющего газа не понадобится! – А ты не забыл, на каком этаже лаборатория? – А вертолеты зачем? – парировал автор предложения. – Толпа внизу соберется. – Дымовое облако выпустим! Оно окутает вертолет, словно шуба. – Стекла бронированные, это установлено, – не сдавались оппоненты. – Алмаз не возьмет. – Выдавим целиком! – защищал автор свой проект. – Все это пустое! – прорезал общий шум дискант старичка с бородкой, слывшего одним из ведущих специалистов в области синтеза мозговых клеток. Насколько я понял из видеопленки, Джи Джи – робот слишком тонкой организации, и потому любое насилие может вызвать у него необратимые изменения. А он, не будем забывать, существует только в единственном числе. Значит, либо нужно организовать похищение так, чтобы робот ни о чем не догадался, либо придумать что-нибудь другое. – Не забывайте: все наши действия должны быть в рамках законности, напомнил руководитель. Кто-то протянул: – Задачка… – Нужно предложить Зарембе кругленькую сумму за его изобретение – и делу конец, – решился подать голос розовощекий молодой человек в очках. – Уже предлагали, – ответило сразу несколько голосов. – Отказался. Это, мол, все равно что продать собственного сына. – Значит, мало предлагали, – усмехнулся розовощекий. – Все это не то, – оборвал дискуссию руководитель. – Думайте над тем, как нам заполучить Джи Джи. Автор приемлемого проекта получит вознаграждение. – Есть еще одна возможность, – проговорил кто-то из задних рядов. Все обернулись к нему. – А что, если нам…

Выслушав предложение, руководитель благосклонно кивнул. – В этом, думаю, что-то есть, – произнес он. – Лично я считаю, что самое могущественное чувство, которое движет человеком, это страх. Почему бы нам не сыграть на нем? Необходимо только пригласить психологов, чтобы обсудить с ними детали. Как показал эксперимент с «электриками», Заремба очень подозрителен…

Артур Заремба задыхался от безденежья, и немудрено. все свои средства он истратил на эксперименты. Остатки синтезированной биомассы ушли на создание До До. Чтобы пополнить кошелек, профессор решился на трюк, к которому не лежала душа: выступить со своим питомцем по национальной телесети. Воспитанник и двойник Зарембы свободно решал математические и логические головоломки, предлагаемые зрителями, делил пресловутые три апельсина между двумя отцами и двумя сыновьями, и при этом у него не получалось дроби. При перевозке на лодке через реку волк у него не мог причинить ущерба козе, и сено при этом оставалось неприкосновенным. Зарембе ли было не знать, что все эти довольно дешевые трюки рассчитаны на обывателя, или, как любил он говорить, на среднего потребителя информации! И согласился он на весь этот «цирк» единственно ради рекламы, без которой нечего было рассчитывать на средства, необходимые для дальнейших опытов. Кошелек профессора начал понемногу пополняться, и в один прекрасный день он, отыскав на лабораторном столе «визитную карточку», решил связаться с фирмой «Разряд», дабы заказать для лаборатории новое оборудование. Названивал он долго и толку не добился, уж больно тупой попался клерк, но это не испортило его превосходного настроения. Заремба и предположить не мог, что его бесплодный звонок резко ускорит ход событий, который приведет к роковым (и не только для него самого) последствиям…

Непосредственным же результатом «показательного выступления» Джи Джи по телевидению явилось то, что сам президент республики назначил аудиенцию Зарембе и его питомцу. Поговаривали, правда, что президент не совсем в своем уме к пользуется весьма ограниченной властью, но это не могло испортить радужного настроения профессора. Итак, Заремба находился в зените славы, когда колокольчик над входной дверью продребезжал начальные такты матчиша. Верный своей тактике, профессор чуть приоткрыл дверь и, лишь убедившись при скудном свете коридорной панели, что перед ним государственный киберкурьер, откинул цепочку. Шагающая тележка с башней, увенчанной многоцветным гербом, покачнулась. – Профессор Артур Заремба? – пророкотал киберкурьер. – Да, это я, – ответил ученый, распахивая дверь настежь. Очутившись в лаборатории, курьер несколько мгновений вращал башню-анализатор, осваиваясь с обстановкой. Заремба знал, что киберкурьера посылают только по серьезным делам, возможность же имитации его какой-либо частной фирмой практически исключена. «Неужели меня решили наградить орденом за выдающиеся заслуги перед страной?» – с радостным волнением подумал профессор, запахивая на груди дорогой, недавно купленный халат: стояло раннее утро, и он не успел переодеться в рабочую одежду. Джи Джи отвернулся от мерцающего пульта и с удивлением воззрился на гостя: киберкурьеров он еще не видел. Правда, он и вообще-то мало чего видел в натуре, поглощая пока что информацию из книг да с экрана. – Потрудитесь получить и расписаться. – Курьер скользнул щупальцем в кассету, достал повестку и протянул ее Зарембе. Тот побледнел. – Вместе с Джи Джи явиться к полицей-президенту? Но зачем? – Вам все объяснят на месте, – произнес кнберкурьер. Словно в столбняке Заремба слушал звук удаляющихся шагов и стук захлопнувшейся двери. Не было даже сил подойти и накинуть цепочку. Он понимал, что визит к полицей-президенту означает нечто экстраординарное. – Что это. было за существо? – вывел его из забытья голос Джи Джи. – Я такого еще не видел. – Это кибернетический механизм, – нехотя пояснил Заремба. – Рассыльный. – Он мне не понравился, – изрек андроид. – Почему? – У него бегающие глаза. – Не глаза, а фотоэлементы… – машинально поправил Заремба. – Не «фантазируй, Джи Джи. – Ты никогда не говорил мне о такой государственной должности полицей-президент», – задумчиво произнес тот. – Я о многом не говорил. Ты знаешь структуру атомного ядра, но не представляешь, как устроено наше общество. – Неужели оно сложнее атома? – Сложнее, малыш, много сложнее, – против воли улыбнулся Заремба. – Ты завтра пойдешь туда? – Да. – И я с тобой? – Не знаю. – А почему в повестке сказано: «В случае неявки вы будете доставлены под стражей»? – не отставал Джи Джи. – Ты говорил, что мы живем в свободной стране, а свобода, как сказано в Британской энциклопедии, означает… – Я без энциклопедии знаю, что значит свобода! – воскликнул Заремба. И, взяв себя в руки, спокойно добавил: – Видишь ли, в жизни теория иногда расходится с практикой. Увы, малыш… Джи Джи решительно произнес: – Я обязательно пойду с тобой. – Зачем? – Если понадобится, буду тебя защищать. Узлом завяжу этого самого… полицей-президента! – Думаю, этого не понадобится, Джи Джи. Уверен, все обойдется, – сказал Заремба и вышел из лаборатории.

Ночь профессор провел дурно, без сна. Голова пухла от тревожных мыслей. Приглашение к самому могущественному человеку страны – явление чрезвычайное, и речь, ясное дело, пойдет не о награждении. Но о чем же еще? Задолго до рассвета он вскочил и принялся ходить по комнате. За окном тяжело ворочался город. – Воздушное пространство во всех направлениях бороздили летательные аппараты.

…«Крамольные» мысли, о которых кто-либо мог донести? Но ведь он, Заремба, так осторожен! Не откровенничает ни с кем – ни с ассистентами, ни с приятелями… Ни с кем?! Заремба остановился, пораженный внезапной мыслью. А Джи Джи? Ведь при нем-то он не стесняется в высказываниях. Андроид же никогда и ничего не забывает… Чувство неуверенности смутно шевельнулось в груди Зарембы. Конечно, Джи Джи его не выдаст, он привязан к нему как к родному отцу. Но… по незнанию, по наивности? Умом-то он пока что дитя! Во всяком случае, скрытности Джи Джи не обучен, и на этот счет придется его утром проинструктировать… Профессор мельком глянул в большое зеркало, оставшееся от прежнего владельца помещения. На него смотрело лицо, искаженное страхом. Куда девались спокойная осанка, полный уверенности взгляд? Надо лбом в ночной полутьме угадывались седые нечесаные космы. Заремба отвернулся от зеркала и снова зашагал, раздумывая о предстоящем визите. Нет, он не сделал ничего предосудительного, и совесть его чиста. Во всяком случае, его только что принимал сам президент республики… Уснул Заремба лишь под утро.

…Он находился внутри обширной прозрачной сферы, дверей здесь не было, каким образом он оказался здесь? И как он отсюда выйдет? Округлые стены мутнели, наливались синью грозового света. Отовсюду, словно паучьи лапы, тянулись хищные щупальца, похожие на конечности киберкурьера. Свободно плавая внутри сферы, он ловко увертывался от них, но они теснили его к центру шара. Дальше отступать некуда. Хотел закричать, но голос пропал. Тогда он ринулся прямо на щупальца, продолжавшие извиваться, и неожиданно заметил круглое отверстие в оболочке – как же он не увидел его раньше? Люк вывел его в узкий изгибающийся коридор. Он мчался изо всех сил. Мягкий пол поглощал звук бега. Сердце Зарембы колотилось, перед глазами плавали огненные круги. Потеряв счет поворотам, он бежал все быстрее, и вдруг впереди забрезжило пятнышко света. Не давая себе ни мгновения передышки, Заремба прыгнул в отверстие – и очутился внутри сферы, откуда начал свой путь. «Теперь вы убедились, что выхода нет?» – пророкотал откуда-то голос киберкурьера… Заремба сел на постели, ошеломленно озираясь. С жадностью выпил стакан воды. «Приснится же такая чепуха!» Сквозь бронированное оконное стекло просачивался мутный городской рассвет. Был тот неверный час, когда предметы не имеют еще четких очертаний, кажутся зыбкими, нереальными. – Через несколько часов все разъяснится, – сказал он вслух. – Только нужно решить, идти одному или вместе с Джи Джи, как того требует повестка. Явка может быть обязательной только для человека. Когда Заремба вышел на Аллонзо-сквер, было еще рано, и он решил прогуляться пешком до ближайшей катапультной станции. Как всегда, неугомонные ленты тротуаров мчали потоки людей в различных направлениях. Придерживаясь за скользкие от множества прикосновений поручни, все с недоумением поглядывали на бредущего своим ходом Зарембу. И впрямь в этом городе ходить разучишься. А ведь Зарембе в свое время приходилось преодолевать пешком огромные расстояния. В сельве, в джунглях, в болотах – там, на далекой родине, когда он скрывался от ищеек правительства. Вот и станция. Заремба втиснулся сквозь люк в подрагивающий шар и набрал на программном пульте координаты. Ажурный рычаг подхватил шар и точно рассчитанным движением швырнул ввысь. Тотчас стремительно провалились кудато вниз матовые разноцветные купола, еще продолжавшие светиться, и многоэтажные коробки, которые сохранились, говорят, с прошлого века. Шар описал длинную баллистическую кривую и мягко опустился на магнитную подушку, как называли горожане тормозящее силовое поле. Еще через десяток минут Заремба был возле желтой громады здания, внушавшего трепет каждому. Перед вращающейся дверью безостановочно вышагивал взад-вперед вооруженный кибер, очень похожий на вчерашнего курьера, только из башни его угрожающе торчали в разные стороны стволы лучеметов. Одного импульса такого деструктора хватило бы, чтобы превратить человека в горстку пыли, Заремба, словно ныряльщик перед погружением, набрал полную грудь воздуха и показал киберу понестку. Массивная дверь тут же отделила его от ннешнего мира…

Посреди кабинета располагался огромный стол, похожий на тот, что стоял в лаборатории на Аллонзо-сквер. Над столом едва возвышалось узкое аскетическое лицо, знакомое всей стране. Полицей-президент встал. – Раньше говорили: точность – вежливость королей… Я бы сказал: точность – вежливость ученых. Прошу – садитесь. Заремба опустился в кресло. Своего питомца вы оставили в коридоре? Зря, разговор у нас будет общий. Сейчас… – Полицей-президент потянулся к селектору. – Я пришел один, – сказал Заремба. – Один? – поднял брови хозяин кабинета. – В повестке было сказано ясно: вы приглашаетесь оба. Ученый опустил голову. – Я… решил, что это недоразумение. Разве может быть у полиции дело к… нечеловеку? – Вот как? Зачем же я вас пригласил, как вы считаете? – Откуда мне знать? – пожал плечами Заремба, на которого вдруг накатила волна отчаянного спокойствия. – Надеюсь, что по делу. Слишком уж серьезное у вас ведомство. – Верно, серьезное, – согласился хозяин. – Но поговорим о вас. Вы – выдающийся ученый, без пяти минут нобелевский лауреат… Где вы проводите свободное время? Вопрос застал Зарембу врасплох. – Свободное время? Откуда оно у меня? Ну, иногда за город выбираюсь, там траву настоящую можно увидеть… – С друзьями? – Как правило, один. Мои приятели не любят этот вид развлечений. – Ну а где вы еще бываете? В церкви, например? – Н-нет. По времени не получается, – выдавил Заремба. Он понимал, что лгать бессмысленно – разве не зафиксирован каждый его шаг в личном деле, которое было заведено на него, едва он перешагнул границу этой страны? – Не бываете, – с легким оттенком грусти констатировал полицей-президент. Но не это самое скверное. Дело в том, уважаемый, что Джи Джи проживает у вас противозаконно. – П-простите… Что значит противозаконно? – окончательно смешался Заремба. – Джи Джи не зарегистрирован, как это положено, в ближайшем полицейском участке. – Но… это недоразумение… Джи Джи не человек, он скорее очень сложная машина… – Напрасно улыбаетесь, уважаемый, – покачал головой хозяин, хотя Заремба и не думал улыбаться. – Дело гораздо серьезнее, чем вам кажется. Что же это за машина, которую не отличишь от человека? – повысил он голос. – Машина, которая может принять обличье кого угодно, от мусорщика до сенатора? Представьте себе, что у вас на Аллонзо-сквер поселился некто, занимающийся антигосударственной деятельностью. Кто за него отвечает? – Но Джи Джи никогда… Я ручаюсь за него! – воскликнул Заремба. – Превосходно. Ну а за вас кто может поручиться? – полицей-президент сделал ударение на слове «вас». – Учтите, мы осведомлены и о вашей прежней деятельности. До того, как вы очутились в нашей стране. Заремба поник головой. Ему припомнилась далекая родина, из последних сил сражающаяся с захватчиками, летучие партизанские отряды, без устали наносящие удары по вооруженному до зубов врагу. Молодой ученый, подающий большие надежды, он пришел в отряд, чтобы отомстить за погибшую семью. Забросил университет, науку, все выжгло чувство ненависти к оккупантам. Но слишком неравны были силы, и враг теснил их шаг за шагом. А потом… Заремба оказался в числе тех, кто не погиб. Ему удалось сохранить записную книжку, где были записаны данные опытов по созданию биопластика, он пронес ее сквозь все передряги партизанской поры. Ну а после – прощание с родиной, долгие очереди иммигрантов, надменные таможенные чиновники, множество унизительных процедур… – Пока не решится вопрос с вашим двойником, вам придется оставить подписку о невыезде, – привел Зарембу в себя голос полицей-президента. – Его надлежит зарегистрировать как гражданина страны. В конце концов, вы должны гордиться, что ваш питомец станет полноправным членом нашего общества. Договорились? – Странно все-таки, – в раздумье проговорил Заремба. – Вы хотите зарегистрировать машину как человека… – Случай, согласен, сложный. Более того – беспрецедентный. Потому я и решил лично заняться им… Но если говорить честно, где она, четкая грань между сложной машиной и разумным существом? По-моему, такой грани не существует. – Я тоже так полагаю, – кивнул Заремба. – Рад встретить в вашем лице единомышленника. – Полицей-президент поднялся, давая понять, что аудиенция закончена.

По дороге домой Зарембу снова начали терзать сомнения. Интуиция подсказывала ему, что главный полицейский страны чего-то явно не договаривал. Не являться завтра на регистрацию? Нет, это несерьезно. Скрыться, бежать? Но куда?! Придерживаясь за поручень, он перешел на самую быструю ленту. Сырой осенний ветерок постепенно придал его мыслям более спокойное направление. Может быть, речь и в самом деле идет о заурядной полицейской процедуре? Подозревал же он тех двух ребят из «Разряда», а они на поверку оказались честными. Электропроводку починили как следует и счет выставили скромный… Поглощенный своими мыслями, Заремба не заметил, что от самой двери полицейского управления его сопровождали двое в штатском. Мартовское солнце пригревало совсем по-летнему, что бывало в этом городе не так часто. Голые ветви деревьев не спеша колыхались под порывами ветра. И впрямь подумаешь, что это обычные тополя, а не кибернетические устройства с программным управлением… Но какое дерево выживет в такой атмосфере? Человек – дело другое. Возвратившись домой, Заремба рассказал Джи Джи о результатах поездки и категорическом, хотя и необычном, требовании полицей-президента. – Значит, едем завтра вместе! – воскликнул Джи Джи. – Боюсь, здесь таится подвох. Они походили на двух братьев-близнецов, которые мирно беседуют, обсуждая планы на завтра. – Разве люди лгут? Ты не говорил мне этого прежде. – Ты еще не был готов к восприятию жестоких истин. Считай, это первый урок в области человековедения, – невесело усмехнулся Заремба. – Ложь… обман… неправда. Это осложняет дело. Появляется множество вариантов, которые необходимо рассмотреть. Заремба присел, на край подоконника. – Ты прав, множество вариантов, И один из них таков: кто-то хочет с помощью полиции завладеть тобой. Вот о чем мы должны подумать. Наступил вечер. Капризный март, посулив с утра хорошую погоду, нахмурился. Небо затянулось облаками, начал накрапывать дождь. Когда совсем стемнело, Заремба услышал возбужденный возглас Джи Джи: – Я придумал логическую схему действий! – Ну? – оживился Заремба. – Мы втроем обведем полицейских ищеек вокруг пальца, и меня они не заполучат. – Втроем? – Ты забыл про До До. – Но это кукла с разумом на уровне первичных рефлексов. – Для наших целей сойдет. Вероятно, выход из дома охраняется. Необходимо навести охрану на ложный след, выиграть хотя бы час… Выслушав своего двойника, профессор воскликнул: – Придумано здорово! Но что, если люди у выхода заподозрят неладное? – Это уж от нас зависит, чтобы план удался, – блеснул выпуклыми глазами Джи Джи, – Согласен? Пойду приведу До До. К завтрашнему утру все должно быть готово, а работа предстоит немалая…

Аллонзо-сквер на рассвете, как и всегда в эту краткую пору, был пустынен. Вскоре на ленте центральной аллеи появились первые люди, озабоченные своими делами. Наконец, словно река в половодье, хлынула толпа. Приближался час «пик», когда городской транспорт трещит от натуги, не в силах справиться с торопящимися массами. «Концы» в огромном мегаполисе были немалые, они измерялись десятками, даже сотнями километров. Двое плотных верзил сидели на влажной скамейке сквера и время от времени поглядывали на парадное высотной башни. Судя по всему, кого-то ждали. – Ветреный март выдался, – проворчал один из них, поеживаясь. – До костей прохватывает. Того и гляди, заработаешь ревматизм или радикулит. Второй посмотрел на часы. – Уже недолго осталось, – произнес он, плотнее запахивая плащ. – Должны скоро выйти. – Вот и они! – перебил первый. – Легки, как говорится, на помине. Минуту они наблюдали за двумя вышедшими из подъезда фигурами. Второй агент пригнулся к переговорному устройству, бросил несколько слов, после чего заметил, провожая Зарембу и Джи Джи взглядом: – Близнецы, да и только! Удивительную штуку сотворил этот самый профессор. Не отличишь. – Если приглядеться, отличить можно. – Каким образом? – Погляди – один шагает спокойно, а второй все время оглядывается, будто у него голова на шарнирах. Ему все любопытно, он все хочет знать. Словно ребенок. Значит, первый – это Заремба, второй – Джи Джи. – А может, наоборот? Может, Джи Джи ничего не смыслит в опасностях, которые могут его подстерегать, потому и идет так уверенно. А Заремба умудрен опытом, ведь он из иммигрантов, оттуда… Понимает, что в любой момент может кирпич свалиться на голову… Между тем две фигуры, не очень четкие в утренней дымке, одинаково прихрамывая, вышли на аллею и заторопились к перекрестку, где сходилось несколько лент, без устали бегущих в разных направлениях и на разных уровнях. Встали на ленту, бегущую в сторону полицейского управления. – Вот и все, – удовлетворенно потер руки первый агент. – Наша миссия окончена. Неподалеку есть недурное кафе, я еще вчера вечером, когда заступали на дежурство, присмотрел. Думаю, мы заслужили по чашечке двойного кофе. Неожиданно пискнул сигнал зуммера, агент поднес мембрану к уху. – Черти бы их взяли, – ругнулся он, – Плакало наше кофе. Что-то померещилось старому лису. – Что мы должны делать? – Следить за всеми выходящими и задержать, если кто-либо покажется подозрительным. В общем, пойди туда, не знаю куда… – Собачья жизнь, – подытожил второй агент. Заремба стоял на ленте рядом со своим молчаливым попутчиком. Мысли были мрачными и тревожными.

…Только к утру успел он закончить работу по изменению внешнего облика Джи Джи. С болью ломал и искажал черты, к которым успел привыкнуть за столько лет, – свои собственные черты. Биопластик менялся, послушный новой программе. Джи Джи приобрел вид пожилого рабочего, измученного тяжелым физическим трудом. Лоб его прорезали глубокие морщины, плечи ссутулились. Но непомерная физическая сила осталась прежней. Заремба отыскал для Джи Джи свой старый лабораторный комбинезон, в нескольких местах прожженный кислотой, без которой невозможно проводить опыты с биопластиком. Затем нагрузил сумку инструментом: чего-чего, а этого добра имелось в лаборатории в изобилии – Заремба любил ручной труд и все, что мог, делал сам. Джи Джи, естественно, перенял эту привычку, что в данной ситуации могло весьма пригодиться. Единственное, чего они не смогли сделать, несмотря на все усилия, – это избавиться от хромоты Джи Джи. Все попытки изменить походку остались тщетными. – Ладно, оставим так, – произнес наконец Заремба, с беспокойством поглядывая в светлеющее окно. – Мы с До До выедем первыми. Ты тронешься через полчаса. – Так долго ждать? – удивился Джи Джи. – Зато охрана будет снята наверняка. Действуй осмотрительно. Выберешь ленту, ведущую в порт. Там ты не вызовешь подозрений. Пакгаузы тянутся на километры, есть где спрятаться. А потом садись на корабль, идущий в страну, о которой я тебе рассказывал. Договоришься с капитаном… – Я уже сказал, отец, – перебил Джи Джи. – Без тебя никуда не уеду. – Не будем об этом, сынок… Возможно, в скором времени ты получишь новую информацию, которая изменит твое решение. А пока постарайся не попадаться на глаза полицейским ищейкам. – Не попадусь, – пообещал Джи Джи. Что касается До До, то он как две капли воды походил на Зарембу и умел самостоятельно передвигаться – большего от него и не требовалось. Перед тем как покинуть лабораторию на Аллонзосквер, Заремба произвел над безответным До До манипуляцию, которая являлась одним из звеньев задуманного плана. Джи Джи этого не видел… Заремба покосился на безмятежного До До, молча глядящего на проносящийся мимо пейзаж, и усмехнулся. Ему припомнилось предположение Джи Джи относительно реакции полицей-президента, когда тот обнаружит обман, «Он накричит и выгонит вас обоих!» Наивный Джи Джи… Нет, полиция вряд ли выпустит того, кто попал в ее липкую сеть. Что они станут делать с ним? Обрабатывать психотропными препаратами? При этом, Заремба знал, человек утрачивает волю и в таком состоянии может наболтать что угодно. «Нет, я придумал единственно правильный выход», – подумал Заремба и снова посмотрел на До До. Снова припомнилась прошедшая ночь. Быть может, последняя в его жизни. Они работали, он говорил, а Джи Джи слушал, и Заремба знал, что ни одно его слово не пропадает втуне, навеки отпечатываясь в мозгу двойника. О чем он рассказывал? О своей жизни. О детстве, о стране, где вырос. О сверстниках, об играх и забавах. О первой любви… О том, какими нелегкими путями шел он в науку, как возникла идея биопластика, в чем суть изобретения…

– Точность – вежливость королей и ученых. – Полицей-президент вышел из-за стола. – Решительно, придется менять поговорку. Он подошел к ним почти вплотную и хлопнул в ладоши, словно еще не веря своей удаче. Поздоровался за руку, поморщившись от крепкого рукопожатия До До, и добавил, обращаясь к Зарембе: – Вот так-то лучше. Знаете, милейший профессор, как я отличил вас от вашего воспитанника? – И как же? – По рукопожатию! – расхохотался полицейпрезидент. – У него, как я и ожидал, железная хватка! Сейчас приглашу регистратора, произведем необходимые формальности, и вы снова свободны как птицы. Профессор Заремба разъяснил тебе, о чем идет речь, не так ли, Джи Джи? – с улыбкой обратился он к фигуре, безмолвно стоявшей рядом с Зарембой. – Я не Джи Джи, – сказала фигура. – Если это шутка, то не самая удачная, – нахмурился полицей-президент,Кого же вы привели сюда? – Голос его стал зловеще-тихим. – Это До До, – сказал Заремба. – Он, правда, лишен биопрограммы, которая вас интересует. Зато, как видите, может самостоятельно передвигаться и отвечать на простейшие вопросы, а это тоже неплохо. – Вы посмели притащить сюда безмозглую куклу! – взревел полицей-президент. – Впрочем, я ожидал от вас чего-то подобного, – неожиданно спокойным голосом добавил он, – ваша биография давала на то основания. И я обезопасил себя от неожиданностей… Джи Джи никуда не денется из лаборатории на Аллонзо-сквер, Я хотел по-хорошему, теперь пеняйте на себя. Знаете, что вас ждет? – Знаю, – усмехнулся Заремба. – Нет, ты не знаешь, мерзавец, – словно рассерженная кобра, прошипел полицей-президент. Неуловимо быстрым движением он протянул руку к столу, чтобы нажать кнопку вызова, однако Заремба опередил его, хлопнув по плечу До До. Звук открываемой двери потонул в грохоте взрыва. – Может, смену пришлют? – с надеждой в голосе произнес один из верзил в штатском. Он пританцовывал рядом со скамейкой, чтобы хоть немного согреться. – Прошло полчаса, они уже на месте. Зачем же нас здесь держать? – Глянь-ка, – оборвал его напарник и кивнул в сторону высотного здания. Из парадного, прихрамывая, вышел пожилой мастеровой с изможденным лицом. На боку его болталась тяжелая сумка с инструментами. – И что? Обычный работяга, каких тысячи. – Хромота его мне не нравится. Подозрительно. – Что ж, давай проверим раба божьего, – согласился тот, который приплясывал. Между тем рабочий в старом, видавшем виды комбинезоне ковылял к ленточному перекрестку. – Эй, парень, погоди-ка, – крикнул один из охранников, но рабочий не обратил на возглас внимания, только ускорил шаг. – Стой, говорю! – воскликнул второй охранник. Рабочий побежал, переваливаясь, как лодка на сильной волне. Прыгнул на ленту, ведущую в сторону порта, покачнулся, но сумел удержаться, ухватившись за поручень. Охранники в штатском вскочили следом и подошли к нему, зажав с двух сторон. – Ты что, оглох? – В чем, собственно, дело? – спокойно спросил рабочий. – Я вас не знаю. – Ты нас и не должен знать. Это мы желаем тебя знать, – осклабился охранник. – Дурачка-то не строй. Предъяви документы, – потребовал он угрожающим голосом. Находящиеся рядом пассажиры начали прислушиваться к разговору. Привлекать их внимание отнюдь не входило в планы охранников. Один из них расстегнул плащ, отвернул лацкан пиджака и показал рабочему тускло блеснувший значок. Реакция, однако, оказалась неожиданной. – Любопытный экземпляр, мне нравится. Никогда не видел такого. Поменяемся? Но я свои значки дома оставил. На плоскогубцы махнемся, новенькие, – предложил рабочий и, не дожидаясь ответа, слегка ковырнув пальцем, вырвал значок «с мясом». Охранник побелел от ярости. Его напарник, лучше разобравшийся в ситуации, без лишних слов выхватил стальные наручники я профессиональным жестом защелкнул их на кистях рабочего. Тот в недоумении посмотрел на наручники. – Зачем это? – Пойдешь с нами, на месте все растолкуем, – усмехнулся охранник. Легко, без видимых усилий разведя в стороны руки, рабочий разорвал наручники, и они с глухим стуком упали на подрагивающую ленту. В тот же момент охранники бросились на него, но он оттолкнул их. Один, не удержавшись, упал на ленту, другой остался стоять; изловчившись, он нанес мастеровому сильный удар в челюсть и тут же, потряхивая кулаком, застонал от боли. Между тем лента продолжала нестись, словно бесконечная река. Сменялись дома, улицы и уровни. Иногда рядом по монорельсу проносились каплевидные капсулы, пролетали со свистом шары катапультного сообщения. Толпа вокруг прибывала, внешне безучастно наблюдая за развитием событий. Люди напирали на впереди стоящих, рискуя свалиться с ленты, становились на цыпочки, стараясь разглядеть, что происходит там, подле поручня. – Кого поймали? – шепотом спросила у соседа прилично одетая дама. – Разве не видите? Крокодила. Дама поджала губы. Кто-то завопил: – Гляди! Толпа ахнула. Человек, которого двое молодчиков в штатском пытались схватить, вдруг низко присел и… прыгнул! Нет, у него не появились крылья. Он летел ввысь, подобно транспортному шару, брошенному рычагом катапульты!.. Люди на бегущей ленте, разинув рты, следили за удаляющейся фигуркой. Описав плавную параболу, она опустилась на туманный купол одного из домов-башен. Только тогда ошеломленные охранники вспомнили о радиопередатчике.