Джин Грин — Неприкасаемый
Шрифт:
Старика Грата называли ни больше ни меньше как самым или почти самым богатым человеком Америки [36] , техасским Мидасом, нефтяным Крезом, а Ширли была ни больше ни меньше как женой этого человека. От нечего делать эта дама завела себе в Нью-Йорке шикарное издательство и таким образом получила возможность называться «паблишер». Справедливости ради следует сказать, что ее издательство в последние годы завоевало солидную репутацию в интеллектуальных кругах, ибо Ширли сумела набрать в свой штат целую команду «яйцеголовых» умников.
36
Самыми
Однако светская хроника подавала Ширли главным образом как предводительницу шайки международных бездельников и прощелыг, что, впрочем, тоже соответствовало действительности.
— Идите сюда! — махнула рукой Ширли. — Берите своих друзей, здесь весело! Хайли! — она засмеялась. — Ну что вы дуетесь? Сто лет уже дуется — как не надоело?
— Пойдем? — спросил Джин Лота. — Она славная баба, ручаюсь.
Лот захохотал.
— Пошли, везунок! Может быть, эта славная баба купит тебе Багамские острова? Хайли, а ты? Ты ведь вроде знаком с ее величеством?
— Я предпочитаю остаться здесь, — пробормотал Хайли.
— Мое имя вам известно, — без обиняков сказала Ширли, пожимая руку Джина. — А вас как?
— Мое имя Джин Грин, миссис Грант.
— Отставить «миссис»! Неужели я так уж стара? Я Ширли и только Ширли, спросите у всей этой банды, — она улыбнулась задорно и вызывающе, но в глазах у нее мелькнуло снова то прежнее робкое выражение.
— Это мой друг Лот, Ширли! — сказал, усмехнувшись, Джин.
Лот щелкнул каблуками.
— Вы военный? — подняла брови Ширли.
— В прошлом, мадам, — сказал Лот.
— По-моему, вам не хватает монокля, — усмехнулась «королева».
Лот был уязвлен: он явно не понравился Ширли.
— А что, Джин, с тобой стряслось? Все лицо в йоде и меркурохроме. Попал в автомобильную катастрофу?
— Да, мэм, — пробормотал Джин. От Ширли пахло дорогими духами «Essence Imperial Russe».
— Чарльз, познакомься с мальчиками, — сказала через плечо Ширли.
В углу ложи сидел, напевая себе под нос какую-то ковбойскую песенку, всемогущий нефтяной магнат Чарльз Борегард Грант, Си-Би Грант, как его называла вся Америка. На вид ему было лет сто — сто пятьдесят, но пальцы, крутящие солнечные очки, выдавали недюжинную силу и ловкость.
С удивительным детским добродушием смотрели на мир выцветшие голубые глазки. Под цвет глаз были протертые добела джинсы. Старенький свитер дополнял туалет миллиардера, но в зубах его, между прочим, торчала трубка «Данхилл» с двумя пятнышками из слоновой кости. [37]
Си-Би Грант ласково покивал Джину и Лоту, как бы говоря: «будет вам и белка, будет и свисток», отвернулся к треку, потеряв к новым знакомым всяческий интерес.
Джин и Лот уселись в кресла рядом с Ширли Грант. В ложе было тесновато. Ежеминутно входили и выходили безупречные, но тем не менее подозрительные хлыщи, пожилые и юные леди. Два боя под руководством старшего стюарда обносили общество шампанским «Вдова Клико» 1891 года. Краем уха Джин слышал гудящий вокруг разговор, напоминающий диалог из ультрасовременной пьесы абсурда.
37
Знаменитые, лучшие в мире английские трубки «Данхилл» производятся в индивидуальном порядке, по заказу. Чубук трубки изготовляется из шестьдесят третьего кольца конголезского баобаба Верхняя часть мундштука — из семнадцатого кольца
— …Генрих VII на полкорпуса… Джонни Ротц — подонок… Чаша Цветов сломала ногу на тренировке… Кэрри Бэк принес в общей сложности Джему Прайсу миллион сто семьдесят… девять «грэндов» за покрытие кобылы… позавидуешь… На дерби в этом году «завал».. Кто-нибудь из наших играл Ларкспура?.. Селвуда знаете?.. Семь лошадей и Хэттерсэт — в кучу… ой, боюсь, Селвуду не сносить головы. Мадам Хенесси закатила проводы Мандарину… подумать только, выйти в отставку на двенадцатом году!.. Слышали, продается ипподром в Манчестере… Вот до чего доводят нас эти федеральные социалисты своей налоговой политикой…
— Да что вы так на меня смотрите в упор? — спросил Джин Ширли.
— Ты мне напоминаешь мальчика, с которым в детстве во Фриско я дралась из-за мяча, — тихо смеясь, ответила она.
— О! Так вы девушка с золотого Запада, где мужчины настоящие мужчины, где женщинам это нравится?!
Оркестр морской пехоты грянул марш «Поднять якоря!» На трек выходили лошади международных скачек. Здесь был великий Келсо и Боуперил, итальянец Салтыков и русский Рекорд, французский конь Матч II и англичанин Мистер Уот, победитель дерби ирландец Ларкспур и конь из княжества Лихтенштейн с загадочным именем Воспоминание о Мариенбаде…
Пегие, вороные, гнедые красавцы с лоснящимися крупами, с мальчишескими фигурами жокеев в седлах медленно прогарцевали мимо трибун. Началась последняя разминка. Ипподром возбужденно загудел.
— Что же это был за гадкий мальчик? — тихо спросил Джин.
Ширли продолжала смеяться.
— Позже он покушался на мою честь. Ну-ну, я шучу. Кого вы играете, Джин?
— Рекорда. Мы с Лотом поставили на десять «грэндов».
Она округлила глаза.
— Ого! Может быть, вы внебрачный сын моего мужа?
— Нет, просто собираюсь пойти по его стопам. Это первый шаг. Надоела нищета.
В это время Лот притронулся к плечу Джина и протянул ему сложенную вчетверо газету.
— Взгляни-ка, малыш!
«Три трупа на дне карьера. Убийство или несчастный случай?
Сегодня утром полиция Спрингдэйла обнаружила на дне заброшенного карьера три обгоревших мужских трупа в «форде» выпуска 1953 года. Несмотря на найденную в машине бутылку из-под виски, полиция допускает возможность, что трое неизвестных стали жертвами убийства.
Итак, возможно еще одно тройное убийство. Было ли здесь преступление и будет ли оно раскрыто? В прошлом году, по сообщению ФБР, в стране каждый час совершалось одно убийство, каждые шесть минут — кража, каждые 37 секунд — ограбление. За первые семь месяцев текущего года преступность увеличилась на три процента…»
— Слушай, может быть, нужно заявить в полицию? — шепнул Джин Лоту.
— Браво! — шепнул Лот. — Состояние твоей головы начинает мне внушать опасение.
— Папочка! — крикнула Ширли своему мужу. — Кого ты играешь?
— Я играю французского лошадку, — прошамкал Си-Би Грант. — Она очень милая.
— О! — удивилась Ширли. — Ведь ты всегда играешь только своих лошадей.
— А кто тебе сказал, детка, что это не моя лошадка? — миллиардер взглянул на жену чистыми, как техасское небо, глазами.