Джина Джинджер и утерянные конспекты
Шрифт:
— У меня стоит нейросеть. С этим можно что-то сделать?
— Какая нейросеть? — слегка заинтересовалась Эйдафедель.
— Рабская, но я сломала вредоносные ограничения.
— Мусор! Вот если бы у тебя стояла эльдарская сетка или…
Эйдафедель замерла. Её лицо разгладилось и озарило радостью, будто в голову пришла гениальная мысль. Она тут же сорвалась к столу с креслом, расположенным сбоку от медкапсулы. Выдвинув ящик, она вынула оттуда кейс.
— Что ты делаешь? — встала позади Джина, разглядывая чёрный чемоданчик из материала, похожего на пластик.
— Нейросеть
— Мне это ни о чём не говорит, — развела руками Джина.
— Древние, чтоб ты понимала, мелочь, предки высшей расы эльдаров! Именно они изобрели нейросети, на основе которых после тёмных времён были созданы современные сетки. Но нынешние сетки не идут ни в какое сравнение с нейросетями Древних. А тут их сетка! — потрясла она кейсом.
— Я так понимаю, это редкость?
— Редкость?! — закатила глаза Эйдафедель. — Не то слово! Найти артефакты Древних, ещё и в рабочем виде — большое счастье. Такие находки зачастую двигают прогресс вперёд.
— И откуда же такая редкость тут взялась?
— Великая мать, дай мне сил! — глубоко вздохнула для успокоения эльдарка. — Задача эльдарских разведчиков — поиск артефактов Древних. Я нашла нейросеть.
— А почему тогда «это», — взор девочки застыл на кейсе, — хранится тут, а не в сейфе?
Щёки эльдарки побледнели и у неё резко дёрнулись уши.
— Не твоё дело! — излишне резко огрызнулась она.
Джина решила не развивать тему дальше. Она чувствовала, что эльдарка скрывает какую-то тайну.
— Ладно, Эйда, пусть это не моё дело, но что ты собираешься делать? Установить себе эту нейросеть?
Мордашка Эйдафедель погрустнела.
— Мелкая…
— У меня имя есть! Хватит уже меня обзывать. Я Джина. Джина Джинджер.
— Так вот, мелочь, — остроухая ухмыльнулась, любуясь раздражением на лице Джины, — большинство вещей и технологий Древних защищены многофакторной генно-псионической аунтификацией, которая завязана на особые генетические маркеры-метки крови чистоты генома. Раз уж ты умеешь взламывать нейросети — попробуй взломать эту. А я её установлю себе. Так мы спасёмся.
— Э-э… — Джина растерянно моргала, не спуская взора с чемоданчика. — Не знаю, получится ли. Я могу всё испортить.
— Но ты же сильный псионик, что тебе мешает попробовать? — горели надеждой очи эльдарки.
Джина начала догадываться, почему нейросеть Древних, ценный артефакт, хранится в медотсеке. Наверняка Эйдафедель пыталась её установить себе, но не вышло.
— Я совершенно не профессионал. Я только недавно узнала о магии. Скорее всего, я эту штуку сломаю.
— О чём узнала? — настороженно вздёрнула ушки Эйдафедель.
— О магии.
— Так-так, — похлопала эльдарка правой ладонью по бедру. — Магия, говоришь… Именно так называли псионику Древние. Мне кажется, что ты имела в виду совершенно иное — не то, что имеют в виду современные эльдары, а именно то, что подразумевали под этим Древние… А давай всё же полезай в медкапсулу. И не бойся — мы проверим уровень твоей совместимости с нейросетью Древних.
— Зачем? Неужели ты отдашь такую ценную вещь «манкей»?
— Не держи меня за дуру, мелочь! Тебе сколько лет?
— Одиннадцать, но скоро будет двенадцать.
— А мне триста. У меня ещё вся жизнь впереди, при этом я тебя почти в тридцать раз старше. Ты для меня микроб, а твои мысли как на ладони. Ты наверняка думаешь, что я ни за что не отдам артефакт Древних в лапы низшей?
— Да, — не стала таиться Джина, понимая, что они обе находятся в глубокой и тёмной кроличьей норе.
— Артефакты Древних хоть и ценные, но свою жизнь я ценю больше. Запомни, мелочь, во вселенной нет ничего ценнее жизни. Особенно твоей жизни. И если стоит выбор: спасти свою жизнь или железку, насколько бы дорогой та ни была, всегда выбирай первое. Я готова хвататься даже за малейший шанс на спасение. Я генетически совместима с нейросетью Древних, но псионически нет. Во всей вселенной тех, кто подходит под второй параметр защиты, можно пересчитать по пальцам. И что удивительно — в основном это манкеи.
— Но если я даже подойду по одному параметру, то по другому нет.
— Изменить ДНК несложно, когда под рукой автоматическая медкапсула двенадцатого поколения производства высшей расы, — приподняла уголки губ Эйдафедель. — А именно такие капсулы устанавливают на наши разведчики-поисковики. Экипаж всего из одного эльдара диктует свои правила. Тут нет вакансии медика, инженера, пилота и прочих, поэтому всё максимально автоматизировано.
Набравшись мужества, Джина принялась стягивать с себя комбинезон. Раз это единственный шанс к спасению — его нельзя упускать. Хоть она того не желала, но ей пришлось лезть в медкапсулу.
*Арфэн — благородный — ая, сударь / сударыня на квенья.
**Дисса эледрим — (квенья) — барышня (молодая девушка) из звёздного народа.
Глава 12
После пробуждения Джина обнаружила открытую крышку капсулы. Она поспешила выбраться оттуда. Неподалёку на полу лежала Эйдафедель. Она дёрнулась и распахнула глаза.
Джине показалось, что у эльдарки осунулось лицо и в целом она схуднула.
Женщина села и принялась с нескрываемым любопытством разглядывать девочку. Джине под её взором хотелось провалиться сквозь землю. Она стеснительно прикрывала руками интимные места и скользила по комнате взором в поисках своего комбеза. Ей в ноздри ударил тяжёлый запах немытого потного тела.
— Эйда, где моя одежда?
— В шкафчике, — махнула та рукой в сторону стены, в которой с трудом можно было различить ручку дверцы. Её голос был хриплым и тихим. — Какие чувствуешь изменения?
Джинджер прислушалась к себе и неуверенно пожала плечами.
— Пока не знаю. Вроде всё как обычно. А ты… Ты похудела и пахнешь.
— Неделя прошла, — Эйдафедель даже не предприняла попыток встать. — Есть тут нечего, душа нет, аварийного скафа тоже нет. Я демонтировала с боевого скафа систему рекуперации жидкости, так что хотя бы с жаждой удалось отчасти решить проблему.