Джинн и Королева-кобра

Керр Филипп

— Вы хотите лететь в Нью-Йорк? — спросил Нимрод.

— Зачем искать одного монаха, когда можно найти целый монастырь? Нет, мой друг, я должен лететь в Индию. И найти там самого Зеленого дервиша.

— Зеленого дервиша? — повторил Нимрод. — Ах да, конечно. Он — ангел, верно? Живет на каком-то индийском острове. И знает практически все, что происходит на полуострове Индостан.

— Да, именно так. — Господин Ракшас кивнул. — Если Кобры снова развили бурную деятельность, то происходит это наверняка в Индии. И Дервиш точно знает, как это происходит, когда, а главное — где именно.

— Тогда я отправляюсь с вами, господин Ракшас, — сказал Нимрод. — Кроме всего прочего, должен же кто-то нести вашу

лампу.

— Я, чего уж греха таить, рад такому спутнику, Нимрод! Но путешествовать я намерен не в лампе. Пока мы не разберемся с этой историей, я сохраню человеческое обличье. Этим дикарям будет только на руку, окажись я в лампе. Они меня тогда попросту украдут. Нет, мы оставим лампу здесь. Запрем в вашем сейфе. Крепко-накрепко. Внутреннее убранство лампы отлично сохранится до моего возвращения. Не думаю, что среди джинн найдется глупец, который вздумает посетить чужую лампу без приглашения. — Помолчав, Ракшас добавил: — Надо соблюсти еще одно важное условие. Неприметность. Надо слиться с толпой. Наш маршрут — тайна для всего мира. Даже мистер Джалобин не должен знать, куда мы едем. А ему самому лучше остаться здесь. На всякий случай. Кстати, Индия — место совершенно несовместимое с его чувствительным желудком.

— Как вам будет угодно, господин Ракшас, — согласился Нимрод. — Как по-вашему, Иблис имеет какое-нибудь отношение к этой истории? Ведь прошло всего несколько месяцев с тех пор, как он угрожал Джону и Филиппе. А он за свои мерзкие слова, и уж тем более угрозы, обычно отвечает. То есть приводит их в действие.

— Иблис? Разумеется, он — змея. И по характеру, и по образу жизни. Но полагаю, что с культом Ааст Нааг он никак не связан, он боится их, как любой другой джинн, которому когда-то удалили зубы мудрости. Нет, он в этом деле не замешан, я в этом совершенно уверен.

— Тем не менее, ради безопасности близнецов, я чувствовал бы себя куда спокойнее, если б знал, где Иблис. И что он намерен делать.

— Да, это верно, на тропе, ведущей через болото, всегда грязь! И нам не найти Иблиса, не замаравшись в этой грязи. Но хочу успокоить вас, Нимрод: вряд ли он что-нибудь предпримет, пока Лейла остается в Нью-Йорке. Он отложит свою месть на потом. Когда она уже встанет над добром и злом в качестве Синей джинн Вавилона.

Иблис действительно хотел свести счеты с близнецами. Всего за полгода до нынешних событий он потерпел неудачу, пытаясь залучить на службу Зла семьдесят давно потерянных джинн фараона Эхнатона. Если бы ему это удалось, гомеостаз — шаткое равновесие между счастьем и несчастьем, все-таки существующее в мире, — был бы непоправимо нарушен. Но три добрых джинн из клана Марид — Нимрод и его юные племянники, Джон и Филиппа Гонт — заключили Иблиса в старинный флакон из-под духов. Он оставался бы там до сих пор, если б не один жадный американец да еще один доверчивый мальчик из французской Гвианы, освободивший Иблиса из заточения, когда хитрый джинн пообещал ему исполнение трех желаний. Никаких желаний Иблис, разумеется, не исполнил. Он не привык награждать людей, сделавших ему добро. Вместо этого он наложил на мальчика заклятие-диминуэндо и превратил его в живую куклу. Иблис и в самом деле не имел никакого отношения к культу кобр, но он непременно окажется причастен к событиям, которым предстоит случиться в этой книге, — ведь им движет ненависть к близнецам, Нимроду и господину Ракшасу. Впрочем, ни самому Иблису, ни кому бы то ни было другому пока неведомо, как именно он будет вовлечен в эти события, поскольку произойдет это самым неожиданным образом.

Иблис скрывался в роскошном пентхаусе отеля «Крез» в Лас-Вегасе. Он проводил целые дни в постели, наблюдая на нескольких компьютерных экранах, как в разных концах мира мундусяне проигрывают свои денежки

в казино. Всеми этими казино владел джинн-клан Ифрит, предводителем которого был Иблис. На крыше, сразу за затемненным окном, стоял вертолет, рядом были плавательный бассейн, кегельбан и библиотека. Однако книг Иблис не читал, в кегли не играл, в бассейне не плавал и даже не летал на вертолете. Всецело захваченный одной идеей, идеей мести, Иблис не обращал ни на что внимания и запустил себя совершенно. Отрастил ногти длиной с карандаш и бороду чуть не до пупа, а если он в чем-то нуждался, было достаточно хлопнуть в ладоши, и Олиджинус, его раб-мундусянин, беспрекословно исполнял все приказания. Единственными настоящими друзьями Иблиса были черные крысы, целая дюжина. Он держал их в качестве домашних животных: позволял бегать по своей кровати и даже брал на руки, как мундусяне — своих собачек. Впрочем, некоторые из его крыс и вправду были с собаку величиной.

Лишь две вещи портили безмятежную, полную роскоши жизнь Иблиса. Во-первых, вид казино, расположенного в гостинице напротив. Иблис терпеть не мог «Аладдин» и воспринимал его поддельное арабское убранство в стиле «Тысяча и одна ночь» почти как личное оскорбление. Он даже подумывал устроить землетрясение, чтобы разрушить наконец этот безобразный китч. Удерживала его только надежда на то, что в один прекрасный день он перекупит это казино и сменит его название и дизайн на что-нибудь более приятное для глаза и слуха.

Кроме соседнего казино, роскошную жизнь Иблиса портила неудовлетворенная жажда мести. Желание отомстить Джону и Филиппе Гонт снедало его денно и нощно, но месть все откладывалась по разным причинам: сперва он долго придумывал, как бы сделать будущее близнецов воистину ужасным, а потом узнал, что Лейла Гонт должна стать следующей Синей джинн, и это стало серьезным основанием для новой отсрочки. С этой семьей лучше не связываться — по крайней мере до тех пор, пока Лейла находится рядом со своими детьми, иначе ее всесокрушающего гнева не избежать. Тем не менее Иблис неустанно прикидывал то один, то другой план мести. Вот и сейчас он кое-что надумал и призвал Олиджинуса.

Едва переступив порог просторной спальни, Олиджинус поклонился и робко приблизился к изножью огромной кровати, на которой лежал хозяин. Слуга опустил бумажный пакет с лакомствами для крыс на пол и вздрогнул, потому что одна из крыс, черная и блестящая, как шелковая пижама Иблиса, пробежала по его ноге и проворно юркнула в пакет. Олиджинус почувствовал, что хозяин, как всегда, раздражен и недоволен и сейчас последуют какие-то важные распоряжения. Слуга вытер вспотевшие от страха руки о рубашку и вынул блокнот и карандаш.

— Пока мелкие близнецы Гонт остаются на острове Манхэттен в Нью-Йорке, — сказал Иблис, не сводя холодного безжизненного взгляда с экрана компьютера, — с ними ничего не должно случиться.

— Слушаюсь, хозяин.

— Однако они должны быть под неусыпным наблюдением. И они, и их нелепый дядька Нимрод. А заодно и его приятель, старый дурень Ракшас. Чтобы, как только близнецы окажутся за пределами Манхэттена, их тут же поймали, закатали в бутылки и доставили сюда. В бутылках, но в целости и сохранности, слышишь? То же самое относится к Нимроду с Ракшасом. Все ясно?

— Да, хозяин.

— Боекомплекты для джинн-заклятия и миниатюрные тепловые камеры для обнаружения джинн можно получить с ифритских складов.

— Слушаюсь, хозяин.

— Конечно, это задание небезопасно. Лейла Гонт обладает колоссальной джинн-силой, как и ее брат, Нимрод. Но тот, кто успешно справится с этой миссией, будет вознагражден. Достойно вознагражден. Как всегда. Напомни-ка, что значит «как всегда». — Иблис нетерпеливо прищелкнул пальцами. — А то я давненько не делал ничего хорошего для мундусян, позабыл все. Напомни-ка. Олиджинус.