Джинн из консервной банки
Шрифт:
Ольга была очарована невероятной щедростью русского поклонника. «Художница-аристократка» вцепилась в предпренимателя-плебея мертвой хваткой, впервые проявив истинный актерский талант. Беззастенчиво изображая чуждые ей изысканные манеры, она также беззастенчиво изобразила и чуждую ей пылкую страсть.
Роман длился два года, (ровно столько прожила жена Павла Александровича) после чего русский «меценат» с радостью предложил Ольге и руку, и кошелек, и сердце. Ольга согласилась, с восторгом приняла кошелек, совершенно не зная что делать с рукой и сердцем.
Соглашаясь поехать в Россию, она еще не знала на что решилась. Россия оглушила ее невыносимой скукой и повсеместной нищетой. Первое время Ольга порывалась вернуться во Францию, но вскоре постигла преимущества нового образа жизни. Здесь она (особенными стараниями мужа) была первой дамой (пусть и в определенных кругах), а во Франции…
Со временем то ли гены в Ольге заговорили, то ли, как и многие иноземцы, она подпала под необъяснимые чары России. Ольга по-настоящему полюбила и эту страну, и этот народ. Она быстро влилась в их жизнь и чувствовала себя здесь, как рыба в воде. Какая там Франция…
Глава 4
– Ангел мой, ты даже представить себе не можешь как я соскучился! – страстно воскликнул Павел Александрович едва за ними закрылась дверь.
Его руки предприимчиво и шаловливо «забегали» по телу супруги, но та, с трудом скрывая омерзение, отпрянула.
– Дорогой, осторожно, сейчас войдет Георгий, – нежно, но твердо произнесла она.
– Как? Разве Гоша не отправится к себе? – поразился Павел Александрович.
– Я пригласила его с нами пообедать.
– Зачем?
– Ну, милый, ты совсем потерял голову, – нежно попеняла Ольга мужу. – Разве так можно? Вы все же не виделись две недели, он тебя встретил…
– Он мой сын, – напомнил Павел Александрович. – Встретил и встретил – выполнил свой долг.
Ольга не во всем согласилась. Порой она старалась быть справедливой.
– Вот именно, дорогой. Жорж твой сын, а получается, что ты использовал его в качестве носильщика и водителя. «Загони машину в гараж и отправляйся к себе.» Это некрасиво.
Павел Александрович удивился.
– Странно, ты его защищаешь? – спросил он.
– Как видишь.
– Ты, которая открыла мне глаза на все его недостатки? К тому же Гоша не скрывает неприязни к тебе. Нет, я не перестаю удивляться благородству своей жены. Он относится к тебе с гораздо меньшим вниманием, чем к нашему коту Барсику, а ты проявляешь о нем трогательную заботу.
Ольга равнодушно повела плечом.
– Не переоценивай моего благородства. Марина готовит праздничный обед.
Марина, хорошенькая двадцатилетняя девушка, уже два года работала в их семье домработницей, и Ольга, подружившись с ней, переняла все ее «босяцкие», как говаривал Павел Александрович, манеры.
Впрочем, сам Павел Александрович, сурово осуждая Марину, даже не догадывался с каким успехом овладела ее жаргоном Ольга. Он терпел эту «нахальную девчонку» только ради жены, видя как привязался «его восхитительный ангел» к домработнице и как оживает этот «ангел» в присутствии Марины.
Услышав о Марине, Павел Александрович и вовсе переменился в лице.
– Марина?!! – закричал он. – Ты не отправила ее? Я-то думал что мы в доме одни.
Он был очень, очень разочарован. Ольга усмехнулась:
– Дорогой, ты настоящий сумасброд. Я требую соблюдения декорума. Кстати, не пора ли подумать об охране? Ты слишком часто оставляешь меня одну. Я боюсь.
– Но у нас же новейшая сигнализация.
Она отмахнулась:
– Ах, это ненадежно. Дом слишком огромный. Мне так и кажется, что кто-то бродит по этажам.
Павел Александрович особых богатств в доме не хранил, а потому тратиться на охрану был не намерен. Он поспешил перевести страхи жены в шутку:
– Кроме привидений бродить здесь некому. Столько лет жили и проблем не было, да и как посторонний человек сюда проникнет? Ангел мой, уверяю, это привидения.
Ольга рассердилась:
– Ты шутишь, а я серьезно. Когда ты уезжаешь, дом по ночам наполняется различными звуками. Я с ужасом прислушиваюсь и без снотворного не могу заснуть. Мне было бы спокойней, если б в доме жил здоровый сильный мужчина.
– Тогда спокойствия лишился бы я, – усмехнулся Павел Александрович, пытаясь прижать Ольгу к себе, но она выскользнула и топнула ногой.
– Как не стыдно! Павлуша! Не теряй головы. Жорж может войти в любой момент.
– Я соскучился, ангел. В твоем присутствии я действительно теряю голову и чувствую себя настоящим мальчишкой. А Гоша здесь лишний.
Павел Александрович вновь устремился к жене. Он обхватил ее за талию, шаловливо скользнув рукой в низ живота.
– И тем ни менее, дорогой, Марина готовит обед, и просто неудобно, если Георгия не окажется за столом, – стыдливо отстраняясь, поспешно произнесла Ольга. – Кстати, твой сын даже не завтракал, так торопился встретить тебя.
Павел Александрович шутливо поднял вверх руки и пробасил:
– Сдаюсь, сдаюсь. Устыдила. Устыдила и уговорила. Приличия никогда не были моим сильным местом. Как говаривала покойница-жена, я-то уехал из деревни, а вот деревня осталась во мне навсегда.