Джокер в колоде

Чейз Джеймс Хэдли

Они подъехали к роскошному отелю «Алмазный берег» с его устроенными по лучшим мировым стандартам теннисными кортами, полем для питч-энд-патта [1] , обширными бассейнами и собственным пляжем.

Двое слуг уже поджидали их. Хельга вошла в богато украшенный вестибюль, где ее встретил администратор, подобострастно склонившийся, пожимая ей руку. Отправившись из заснеженного и ледяного Цюриха, Хельга была не по погоде одета, ей было жарко, она устала. Ее сопроводили на верхний этаж, вежливо расспросили, не желает ли она

выпить что-нибудь или пообедать на веранде, еще раз расшаркались и наконец оставили одну.

1

Питч-энд-патт – разновидность гольфа, адаптированная к укороченному (9 лунок) полю.

Она разделась и направилась в ванную. Полная прохладной, душистой воды ванна уже ждала ее. Обнаженная, Хельга помедлила у высокого, от пола до потолка, зеркала.

Она хороша – назло сорока трем годам. Стройная, плоский живот, тяжелые груди, округлые бедра. Лицо? Придвинувшись ближе, Хельга принялась изучать его и нахмурилась. Усталое, конечно. Кто бы не устал после этого треклятого перелета? Усталое, но интересное. Высокие скулы, большие ярко-синие глаза, красивый носик, полные губы и здоровый цвет кожи. Да… Привлекательность, несмотря на возраст, никуда не делась.

Приняв ванну, она облачилась в брючный костюм из хлопка. Ее личная служанка Мария уже прислала все необходимые в Нассау вещи. Почувствовав себя более свободно, Хельга решила подкрепиться в номере:

– Двойной мартини с водкой и сэндвичи с копченым лососем.

Она вышла на балкон и посмотрела на простиравшийся вдалеке пляж. Мужчины, женщины, дети всех сортов и размеров нежились под ослепительным солнцем. Море лизало песок. Девочки визжали, мальчишки носились. Хельга снова ощутила неудовлетворенное сексуальное томление, вернулась в прохладу гостиной, подняла телефонную трубку и осведомилась, в гостинице ли доктор Леви. Безымянный любезный голос сообщил, что доктор в номере, и попросил миссис Рольф обождать одну минуту.

Вскоре в трубке раздался голос доктора Леви, голос мягкий, обволакивающий. А при разговорах с ней тон у врача становился еще и чрезвычайно почтительным, будто он общается с коронованной особой.

– Как я рад слышать, что вы благополучно добрались, миссис Рольф! Вы наверняка страшно устали. Могу я что-нибудь сделать для вас? Быть может, транквилизаторы?

Леви был известен Хельге как самый дорогой и блестящий врач в Парадиз-Сити. К тому же он был чрезвычайно богат, и это его благоговение перед именем Рольфа всегда бесило ее.

– Вы можете подняться ко мне, доктор?

– Разумеется.

Леви появился вскоре после того, как официант доставил бутерброды с лососиной и шейкер мартини с водкой.

– Выпить не желаете, доктор?

– Спасибо, нет. Присядьте, пожалуйста, миссис Рольф. У вас…

– Хорошо, хорошо. – Сев, она посмотрела на него: низенький, похожий на птицу человечек с крючковатым носом, в очках без оправы и с очень высоким лбом. – Расскажите, как дела у мужа.

Врач тоже сел. Как и Хельга, он был профессионалом и, как и она, говорил без обиняков.

– Мистеру

Рольфу шестьдесят восемь лет, – начал Леви негромко. – Он все так же много работает под колоссальным давлением. В его возрасте и состоянии самое время сделать перерыв и дать немного отдыха своему измученному организму, но мистер Рольф продолжает загонять себя. В течение последних трех недель он организовывал сделку, которая лишила бы сил даже самого здорового мужчину, не говоря уж о пожилом инвалиде. А теперь вот он прилетел из Нью-Йорка сюда. – Доктор помолчал немного и пожал плечами. – Честно говоря, миссис Рольф, ваш муж очень плох, но отказывается признавать это. Мой совет таков: вернуться в уют собственного дома, забросить все дела и ближайшие три месяца – это как минимум! – просто нежиться на солнышке.

Хельга потянулась за сэндвичем:

– Никому еще не удалось оторвать его от работы.

Леви кивнул:

– Верно. Вот почему сегодня вечером я уезжаю. У меня есть менее важные, но более послушные пациенты. Они, в отличие от вашего супруга, следуют моим советам. Скажу вам строго конфиденциально: если ваш муж не прекратит работать так напряженно, как сейчас, он умрет.

– Если работа делает его счастливым, так ли это важно? – спросила Хельга.

Врач пристально посмотрел на нее, потом снова кивнул:

– Пожалуй. Да, когда человек в его возрасте, инвалид, постоянно страдающий от боли, я вполне могу допустить… – Он развел руками.

– Я его жена, и меня все это очень беспокоит. Вы можете сказать мне откровенно: как долго он протянет?

Едва эти слова сорвались с языка, Хельга поняла, что озвучила свои потаенные мысли, и пожалела об этом, но доктор Леви выказал полное понимание.

– Он может умереть завтра. Или через год. В общем и целом, если мистер Рольф не бросит работу и не отдохнет как следует, я рискнул бы назвать срок в шесть месяцев.

– Но ведь сейчас он отдыхает.

– Ничего подобного. Мистер Рольф постоянно на телефоне. Постоянно получает телеграммы, каблограммы, сообщения по телексу и так далее. Даже отсюда он продолжает управлять своей империей.

– С этим ни вы, ни я ничего не в состоянии поделать.

– Совершенно верно. Я его предупредил. Он отмел мой совет, поэтому сегодня вечером я возвращаюсь в Парадиз-Сити.

Когда врач ушел, Хельга задумчиво прикончила бутерброды и выпила еще мартини с водкой. «Когда Герман умрет, – размышляла она, – я унаследую шестьдесят миллионов долларов и смогу делать все, что захочу. Когда он умрет, я смогу заполучить любого мужчину!»

Слегка захмелев и ощутив прилив сил, она позвонила Хинклю:

– Мистер Рольф знает о моем приезде?

– Да, мадам. Он ждет вас. Третья дверь по левой стороне, считая от выхода из ваших апартаментов.

Хельга подошла к зеркалу и внимательно осмотрела себя. Для Германа всегда была очень важна внешность женщины. Удовлетворенная, она захватила кожаную папку с треклятыми отчетами и, взяв себя в руки, вышла из номера.

Муж сидел в инвалидной коляске в ярком солнечном свете. Просторная терраса, открывающийся с нее вид, солнечные зонтики, корзины с яркими цветами и бар – все служило символами его власти и богатства.