Джокер
Шрифт:
одиночка, которая работает полный рабочий день, учится и присматривает за
больным семилетним ребенком.
– Вау, – бормочу я. – Это заставляет меня чувствовать себя плохо. Что с
ним случилось? – спрашиваю я. – Он написал в письме, что болен, но не
написал чем.
– Муковисцидоз, – отвечает она тихо. – Знаешь, что это такое?
– Я знаю, что это что-то в лёгких, – я так же знаю, что требуется пересадка,
и часто это заканчивается смертью,
– Лёгкие производят слишком много слизи, что затрудняет дыхание. Вот
почему он написал тебе письмо. Он хотел бы играть в теннис, играть с
друзьями в футбол, но не может. Он сердится, когда видит, как люди
растрачивают свою жизнь.
Я чувствую себя на два дюйма выше.
– Ох, мне очень жаль, – бормочу я.
– Не стоит, – отвечает она. – Это же не твоя проблема.
– Я сожалею, если вел себя грубо, – говорю я и именно это имею в виду. –
Я провел последнюю неделю лежа, абсолютно ничего не делая, думая о
письме, которое написал мне ваш сын. Я действительно хочу поговорить с
ним. Я хочу, чтобы он узнал, что я не только мелкий эгоистичный бабник, а
ещё немного хороший парень.
Она смеётся и испускает стон.
Я могу представить, как она сидит там и качает головой.
– Райдер, когда вы в последний раз делали что-то для других?
– Что? – спрашиваю я. Что это может значить? Я жил один, и большую
часть жизни проводил в дороге. В моем мире всё для меня.
– Ответь, – призывает она меня. – Могу поспорить, что ты даже не
помнишь. Я права?
– Когда ты делала то же самое? – парирую я. – Только для себя? Спорю, что
ты даже не помнишь, – имитирую я её голос.
– У меня больной маленький мальчик, – смеётся она в неверии. – Это вряд
ли то же самое.
– Почему нет? Разве ты не учишь его делать всё для себя? – спорю я.
– Ты не знаешь меня, – она отбивает меня. – Может быть, я в жизни
проститутка и наркоманка?
– Правда?
– Конечно, нет.
– Итак, ответь мне. Когда ты в последний раз жила для себя?
Она не отвечает, и я с усмешкой думаю, что я её сделал.
– Слушай, умник, вот, что я тебе скажу. Если в течение трёх следующих
дней ты сделаешь что-то для других, я имею в виду бескорыстное деяние, я
разрешу тебе поговорить с моим сыном, – говорит она.
Что? Какого черта я могу сделать лежа на заднице? Я едва могу делать что-
то для себя сейчас.
– Отлично, но ты сделаешь кое-что для меня.
– Нет, – протестует она. – Ты не можешь предлагать мне что-то на моё
предложение.
– Я могу делать, что захочу. Я Райдер Стивенс, – говорю я самодовольно. –
В следующие три дня ты сделаешь одну вещь для себя. Я бы сказал три, но
не хочу, что бы ты обанкротилась.
– О Боже, ты бесподобен, – она смеётся.
– Да, этого у меня не отнять.
– Хорошо. Не сомневаюсь. Теперь мне нужно пойти и забрать Джейка из
школы.
– Подожди, – кричу я, прежде чем она положит трубку. – Так ты скажешь,
как тебя зовут?
Она смеётся.
– Скарлетт, меня зовут Скарлетт.
7
Семь дней.
У меня это самое продолжительное время без секса за последние восемь
гребаных лет. Ну и, конечно же, болезнь всё ещё ухудшает. Я могу справиться
с болью, скукой, но без сексуального контакта? Это слишком.
Субботнее утро и первый раз, когда я остался один, с тех пор как нахожусь
здесь. Мои родственники решили пойти на экскурсию, пока они в Париже. Я
жду до тех пор, пока не убеждаюсь, что они ушли, и сбрасываю простынь.
Спускаю боксёры и обхватываю рукой член, пальцы скользят вверх вниз по
стволу. Я двигаюсь в темпе улитки, потому что не могу по-другому, боль
разрушает удовольствие.
Через несколько минут становится понятно, что ничего не выйдет. Я
чертовски твердый, но боль не даёт получить разрядку, мне нужно подрочить.
– Чёрт, – шиплю, сдаваясь. Я разочарован. Теперь я ещё больше не
удовлетворен, чем раньше.
Чертовски здорово!
Обычно находились люди, которых я приглашал, чтобы помочь мне с
«такой» проблемой, но сейчас я застрял в квартире вместе со своими
родителями и сестрой, посреди чужой страны. Совсем не рецепт обольщения.
Я шарю по тумбочке в поисках телефона и набираю номер Джоша.
– Мен, – он отвечает на втором гудке. – Как дела? Ты в порядке?
– Нет, – бормочу я. – Я схожу с ума здесь.
– Да, извини Райдер. Я должен был навестить тебя, перед тем как улететь,
но эти тренировки и всё остальное…
– Это не то, что я имел в виду. Я реально схожу с ума. Ты знаешь, сколько у
меня не было с тех пор как… ты знаешь?
– Ты серьёзно? – Он смеётся.
– Мне нужна твоя помощь. У меня сегодня есть время для себя, но я даже
подрочить не могу. Мне больно и плохо, – я стону. Это вероятно самый
мерзкий разговор, который был у меня с Джошем.
– Чувак, я не обслуживаю «СВОИХ».
– Я не имею в виду тебя! – шиплю я. – Мне нужно, что бы ты прислал