Джокер
Шрифт:
— Никто ничего не понял, Равшон… — тот приобнял его за плечи. — Тебя просто сдали.
— Как сдали? Кто сдал?
— А кто был твоей связью в Душанбе? — достал пачку сигарет и протянул ему. Равшон прикурил и, жадно затягиваясь, за несколько секунд выкурил ее до фильтра. Парень, оказывается, все это время мучался без курева, а попросить не позволяло воспитание…
— Джума? — от удивления у него полезли на лоб глаза.
— А кто еще? — совместная операция Главного разведывательного управления и КГБ по внедрению в ряды сепаратистов Равшона, якобы вернувшегося в Таджикистан из США, была спланирована в Москве. Кто он такой на самом деле, в Душанбе знал только один человек, подполковник местного КГБ, Джума Бобоев, сын члена ЦК республиканской компартии.
— Они захватили Джуму? Он жив? — спросил бедный, наивный мальчик.
— Живее всех живых, позавчера получил повышение, теперь он начальник отдела.
— Значит…
— Значит, — подтвердил собеседник, протягивая ему следующую сигарету. Парню просто повезло, причем дважды. Первый раз, когда забил тревогу приглядывающий за Джумой человечек, второй — когда Москва, хоть и со скрипом, но дала добро на его спасение. — Успокойся, теперь у тебя все будет хорошо.
— А вы, правда, знали моего брата?
— Мы вместе служили в Афгане, — и добавил после паузы: — Алишер был отличным мужиком.
Новиков со своим замом Бацуниным передвинулись поближе к бывшим узникам, оставаясь, тем не менее, на некотором удалении от них.
— Ты как, друг? — поинтересовался Новиков. Паренек молча кивнул в ответ. Понимая его состояние, Сова в душу лезть не стал и, повернувшись ко второму, восторженно прокричал: — Орал ты, Влад, как потерпевший, так, что за десять верст слышно было.
— Я — такой… — потупился смущенный заслуженной похвалой исполнитель.
— Не хуже, чем Котов, — добавил Бацунин.
— Тот, который…
— Он самый, — именно Бацунин при планировании операции предложил исполнить несколько песен из ямы, чтобы точнее навести группу на зиндан с Саибназаровым, вспомнив, как это неплохо получилось у одного оперативника из ГРУ в Юго-Восточной Азии. Правда, тот горланил в джунглях и исполнял только одну песню. — Такой же певец из погорелого театра. Надо будет тебя с ним при случае познакомить. Вместе споете.
— Только не это! — в непритворном ужасе воскликнул Новиков.
Вертолет завис над бетонкой военного аэродрома Душанбе. Вылет в Москву предстоял через час с копейками, еще можно было попытаться раздобыть где-нибудь водки…
Через три месяца после этого Юрий Новиков, позывной Сова, уедет в Южную Америку обучать диверсионному делу повстанцев и огребет там кучу приключений.
В девяносто первом году Лось и Рыжий погибнут в Африке, а Бацунин лишится левой руки.
В девяносто пятом году тюремного барда Владислава познакомят с его коллегой по певческому цеху Котовым, они выпьют и даже разок споют вдвоем под дружный свист и улюлюканье присутствующих. «Чая вдвоем» из них, увы, не получилось.
В две тысячи четвертом году состоится очередное совместное заседание силовых структур стран СНГ по вопросам борьбы с международным терроризмом и незаконным оборотом наркотиков. Все пять часов, пока оно будет длиться, представляющий Республику Таджикистан генерал-лейтенант Бобоев просидит на жопе очень ровно, опустив глазки вниз, чтобы даже ненароком не столкнуться взглядом с подполковником ФСБ Саибназаровым из российской делегации.
А в две тысячи шестом году отдел под руководством теперь уже полковника ФСБ Саибназарова не только предотвратит крупную поставку афганского героина в Россию, но и вскроет весь маршрут прохождения дури, или почти весь, и выявит некоторых должностных лиц, причастных к этому. В результате проведенной работы полковник Р.А.Саибназаров будет награжден почетной грамотой директора ФСБ, а генерал-лейтенант Бобоев, принимавший самое активное участие в крышевании наркотрафика, решением военного трибунала будет приговорен к высшей мере наказания. Верховный суд Республики Таджикистан оставит приговор без изменения.
Владислав после того случая с песнями станет с поражающей регулярностью получать по физиономии практически на каждой проводимой им операции.
Но никто из них тогда ни о чем таком еще не догадывался…
Глава 35
— А ты что здесь делаешь, Санек? — багрово-красный от душившей его злости Босоногов, пнув ногой оказавшийся на пути стул, прошел на свое место и сел за стол.
— Тебя поджидаю. У нас, если ты не забыл, час назад встреча с одними людишками намечалась.
— Да? — Босоногов извлек из ящика стола четырехугольную бутылку виски, наполнил стакан и употребил залпом. — Точно, что-то такое планировалось. Вот, блин…
— Что-то случилось? — полюбопытствовал Дивотченко, пуская в потолок колечки дыма.
— С чего ты решил?
— Вид у тебя, Юрочка, как будто только что из парилки.
— А может, я как раз оттуда?
— Хренушки… — Дивотченко с хрустом потянулся. — Ты только что из ментовки, и я не могу взять в толк, почему ты до сих пор на свободе.
— Уже разнюхал?
— Фи, как грубо, — рассмеялся тот. — Просто есть еще на свете добрые люди. Позвонили, рассказали.
— Ну, и что же тебе рассказали?
— Что рассказали? Что у тебя полный магазин стволов, причем явно не охотничьих.
— Это подстава! Стволы мне подбросили.
— Я почему-то так сразу и подумал. Двадцать семь автоматов Калашникова, три «ручняка»…
— Два!
— Бога ради, извини. Два ручных пулемета, гранатомет, пистолеты, патроны, гранаты. Я ничего не забыл?
Босоногов, наливая себе еще виски, что-то пробурчал в ответ.
— И кто же это так тебя классно подставил, а? Тысяч на двадцать зеленью получилось, если не больше. Ты хочешь сказать, что неизвестный доброжелатель взял и приволок в твою лавку целую фуру оружия?
— Скажешь тоже, фуру.
— Прошу прощения, целую «газель». Кстати, а почему тебя все-таки не закрыли?
— Заяву написал, что был не в курсе, и бабок отвалил.
— Много?
— Даже не спрашивай. Ладно, проехали, давай о делах. Где Коля? — Дивотченко и сам не мог взять в толк, куда делся третий компаньон. Обычно педантичный до крайности, он не только не приехал в оговоренное время в офис, но и не вышел на связь. Все попытки разыскать его по домашнему номеру или по многочисленным «трубкам» ни к чему не привели: дома к телефону никто не подходил, а на звонки по мобильным милый женский голос сообщал о «временной недоступности абонента». Как выяснилось позже, отсутствие Парамонова серьезно повлияло на развитие событий. Будь он в этот день на рабочем месте, то наверняка смог бы сложить в уме два и два, и все могло бы пойти совсем по другому сценарию…