Джоуи
Шрифт:
«Макс?» — хнычет она.
«Я не могу есть десерт перед ужином», — дразнюсь я, проводя большим пальцем по ее клитору, пока ее тело не начинает сопротивляться мне. «И я хочу, чтобы ты сидела, вся мокрая. После ужина мы посмотрим фильм, и я буду целовать твою шею и играть с твоей сладкой пиздой, не доводя тебя до оргазма. И ты будешь такой чертовски мокрой, потому что ты знаешь, что я собираюсь съесть тебя так чертовски хорошо, когда я наконец отведу тебя в постель».
Ее стенки сжимаются вокруг меня, выдаивая мои пальцы, пока я тру ее самые чувствительные места. «Макс, пожалуйста?» — умоляет она, потираясь о мои пальцы.
«Я знаю», — успокаиваю
«О, черт».
«Да, и я тебя сейчас трахну», — говорю я ей на ухо. «Потому что я не выдержу всю чертову ночь, если не сделаю этого. А теперь сделай глубокий вдох».
Она втягивает воздух, и я зажимаю рукой ее рот и нос, пока мои пальцы глубже проникают в нее, потирая основанием ладони по ее клитору. Она приближается к пропасти, ее пизда доит меня. Ее сердце колотится у моего бицепса, когда я притягиваю ее тело ближе к своему. Ее грудь вздымается, когда она борется за воздух, который я ей не дам, и ее кожа обжигает жаром. Она так близко. Я знаю ее тело так же хорошо, как свое собственное, и мне нравится контроль, который она позволяет мне иметь над собой. Она слишком чертовски идеальна.
Глубокий гортанный стон пронзает все ее тело, и я отпускаю руку, позволяя ей задыхаться, когда ее кульминация достигает ее. Она рычит, как моя принцесса-воин, ее тело полностью ошеломлено силой ее оргазма, когда она дрожит и содрогается в моих объятиях. Прежде чем она успевает полностью прийти в себя, я разворачиваю ее и насаживаю на свой член. Мое напряжение тает от чистого гребаного облегчения от того, что я глубоко внутри нее, и мой член пульсирует в ее тугом, влажном центре.
Ее голова падает мне на плечо, она продолжает тяжело дышать, а я обхватываю ее шею сзади, удерживая на месте, пока вхожу в нее.
«Переведи дух, Джоуи, потому что я не кончу в твою киску, а ты уже довела меня до грани».
«Хорошо», — тяжело дышит она, соглашаясь, делая глубокие вдохи, как я ее учил, пока я поднимаю бедра вверх и притягиваю ее к себе, проникая в нее так глубоко, как только могу.
«Я мог бы трахать тебя весь день, каждый день и все равно не насытиться», — шепчу я, прижимаясь губами к ее уху. Она вздрагивает от моих слов, и мягкая улыбка тянет ее губы. Ее горячее дыхание танцует на моей коже, пока она регулирует свое дыхание, готовясь к тому, что я запланировал дальше. «Ты сводишь меня с ума, малышка. Я люблю тебя больше, чем могу выразить словами или даже показать тебе, но если я смогу заставить тебя почувствовать хотя бы частичку этого, я буду счастливым человеком».
«Ты заставляешь меня чувствовать все это, Макс», — задыхается она. «Абсолютно всё. Клянусь».
«Да?» Я покачиваю бедрами, потирая пирсингом ее точку G и одновременно всасывая в рот один из ее твердых сосков.
«Д-да», — она запрокидывает голову назад, её стенки содрогаются, когда она снова кончает на меня.
Моя рука все еще на ее затылке, я наклоняю ее голову так, чтобы она посмотрела мне в глаза. Ее щеки розовые, ее ресницы мокрые от слез. «Моя очередь».
Я выскальзываю из нее, и она втягивает воздух полной грудью, прежде чем исчезнуть под пузырьками. Ее руки обхватывают заднюю часть моих бедер, а ее мягкие губы скользят по кончику моего члена, заставляя меня громко стонать. Она давится, когда я ударяю ее по задней стенке горла, и это заставляет мои яйца сжиматься от потребности заполнить ее.
Мои костяшки пальцев белеют,
«Блядь, Джоуи», — хрюкаю я. Мои глаза закатываются, и каждый мускул в моем теле напрягается, когда я жестко кончаю в ее горло. Она сосет и облизывает меня, мои конечности дрожат от силы моего освобождения. Затем ее мягкий рот исчезает, и она прорывается сквозь пузырьки, хватая ртом воздух, когда она снова оседлала меня.
«Это было чертовски потрясающе, детка».
Улыбка, которую она мне дарит в ответ, напоминает мне, какая жадная на похвалу моя жена. Она обводит меня вокруг пальца и постоянно нажимает на мои кнопки, но я бы не хотел ничего другого. Мне это чертовски нравится. Но как мужчина, который процветает за счет контроля, мне нравится знать, что я всегда могу держать ее в узде тем или иным способом — если наказание не сработает, то похвала точно сработает.
Я обнимаю ее, и она кладет голову мне на грудь, пока мы оба переводим дыхание. Обхватив ладонью одну из ее ягодиц, я нежно сжимаю, и она стонет. Я не чувствую их, но знаю, что следы от моего ремня там. Позже у нее также будут следы от моих укусов по всему телу. Мысль о том, что она покрыта мной — моими следами, моим запахом, моей спермой — делает меня диким и собственническим. Ей повезло, что я не держу ее прикованной к своей кровати двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.
«Ты думаешь, может быть, это и есть рай?» — шепчет она, проводя кончиками пальцев вверх и вниз по моей руке.
«Каждая секунда, которую я провожу с тобой, — это рай, малышка».
Она прижимается ближе, и я чувствую, как она улыбается мне в грудь. «Я думаю, ты прав».
Бонусный Эпилог
Джоуи
Темные глаза Макса блуждают по моему телу, пока я ставлю два бокала вина на журнальный столик, наклоняясь прямо перед ним, чтобы он мог хорошо рассмотреть мою задницу. Развернувшись, я поднимаю рукава его мягкой хлопковой рубашки выше локтей.
«Сними трусики, детка», — приказывает он своим фирменным тихим рычанием, от которого у меня внутри все тает, как шоколад, оставленный на солнце.
«Я думала, мы просто смотрим фильм?» — спрашиваю я, приподняв бровь.
«Мы», — отвечает он с самодовольной ухмылкой. «Я тебя уже достаточно трахнул за один день, но я все еще хочу поиграть. А теперь сними эти чертовы трусики».
«Ты такой властный», — я делаю вид, что надуваю губки, хотя мой живот трепещет от предвкушения.
Я стягиваю трусики и кладу их в протянутую руку Макса. Мои шеки краснеют, когда он подносит их к носу и глубоко вдыхает. «Уже мокрая, детка?»
«Ты кажешься удивленным этим фактом, хотя я весь ужин пялилась на тебя безьрубашки».
Подмигнув мне, он засовывает мои трусики в карман своих спортивных штанов, прежде чем протянуть руку. «Иди сюда».
Я переплетаю свои пальцы с его, и по моему предплечью пробегают электрические разряды, когда он тянет меня к себе на колени. «Какой фильм мы смотрим»
«Бля, я не помню», — хрюкает он, обхватывая меня своими огромными руками и усаживая в желаемое положение на коленях, прежде чем нажать кнопку воспроизведения на пульте от телевизора. «Ты что-то записала. Это было в планировщике».