Джоуи
Шрифт:
Для всех моих замечательных читателей, и особенно для тех из вас, кто когда-либо чувствовал, что вы не вписываетесь в коллектив.
Это не имеет значения.
Зачем тратить время, пытаясь вписаться, если вы способны добиться успеха самостоятельно?
Со всей моей любовью, Сейди xx
Пролог
Макс 20 лет
«Она, черт возьми, умерла, Ди». Я в ужасе смотрю на своего лучшего друга Данте, поскольку бутылка бренди, которую я выпил вчера вечером, грозит внезапно появиться
Его старший брат, Лоренцо, стоит позади него, кончики его пальцев на шее девушки, проверяя пульс, который, как мы все знаем, он не найдет. Ее губы синие, черт возьми.
«Успокойся, Макс», — говорит Данте тем холодным, спокойным тоном, который я так хорошо знаю. В любой другой ситуации это могло бы подействовать на меня, но не сегодня.
Я смотрю мимо него, мои глаза ищут на лице Лоренцо знак того, что она не умерла. Может быть, она отключилась от слишком большого количества водки и кокаина, может быть…
Его глаза отрываются от ее лица и смотрят на меня. «Мы обо всем позаботимся», — вот и все, что он говорит.
«Нет!» Я качаю головой и провожу руками по волосам. «Мы не можем это исправить. Я, блядь, убил ее, Лоз», — кричу я.
«Говори тише», — сердито шепчет Лоренцо. «Я сказал, мы разберемся».
Я снова смотрю на ее лицо. Ее пепельно-русые волосы разметались по подушке, а одеяло натянуто на ее голое тело, защищая ее скромность. За исключением синего оттенка губ, она выглядит так, будто спит. Но темно-фиолетовый синяк на ее шее — который я даже не помню, как туда его поставил — не вызывает никаких сомнений.
Желчь обжигает мне горло. Я гребаный монстр. Я даже не помню, как укладывал ее в постель, не говоря уже о том, чтобы трахать ее и обхватывать руками ее чертову шею. Но мне ведь нравится так делать, верно? Душить их, пока они почти не потеряют сознание? Это делает оргазм более интенсивным. Я ввязался в это с тех пор, как впервые открыл для себя удовольствие, которое можно найти между женских бедер. Хотя я никогда не пробовал этого, будучи пьяным в стельку. Я никогда не позволяю этому зайти слишком далеко.
До настоящего времени.
Я смотрю на нее. Девятнадцать лет. Жизнь, полная обещаний, уничтожена одним неосторожным поступком. Голова так сильно кружится, что я качаюсь на ногах.
«Макс! Я спросил тебя, видел ли кто-нибудь, как вы заходили сюда вместе?» — спрашивает Данте, и я понимаю, что, должно быть, не расслышал его в первый раз. Как долго он уже разговаривает со мной?
Я качаю головой. «Не знаю. Я был не в себе. Я даже не помню, как привел ее сюда. Я не помню…» Слова застревают у меня в горле, и я почти задыхаюсь. Я убивал много людей раньше, и мне доставляло огромное удовольствие причинять людям боль. Но это нечто гораздо худшее. Я полностью потерял контроль, а я человек, который процветает благодаря контролю.
Данте кладет руки мне на лицо, поворачивая мою голову так, чтобы я сосредоточился на нем, а не на мертвой девушке в моей постели. «Это был несчастный случай, compagno (друг)».
Друг? Какого хрена он может называть меня другом после того, что я сделал? «Я убил ее, Ди».
Лоренцо смотрит на часы. «Еще нет и десяти.
Я моргаю ему. «Мы говорим о Фионе Дельгадо. Ты не думаешь, что ее отец выйдет из себя, когда узнает, что его единственная дочь исчезла? Все знают, что она была здесь вчера вечером».
Лоренцо хмурится на меня. «А я Лоренцо, мать его, Моретти, и если я захочу, чтобы она исчезла, то она исчезнет. Брюс Дельгадо поверит во все, что я, черт возьми, захочу».
Я проглатываю комок эмоций, который, кажется, застрял у меня в горле. «Я не могу просить тебя сделать это для меня. Если кто-нибудь узнает…» Одно дело — уничтожить наших врагов или убить в интересах бизнеса, но задушить девушку во время секса — это совсем другой, блядь, уровень.
«Они не узнают», — уверяет меня Данте.
«Ты наш брат», — добавляет Лоренцо. «И это был несчастный случай». Последние слова он произносит с такой убежденностью, что я почти верю ему.
ГЛАВА 1
12 лет спустя
Джоуи
«Хорошая девочка», — говорит Макс с ухмылкой, когда моя правая нога касается площадки. Я благодарна, что мои щеки уже раскраснелись от тренировки, потому что эти слова, исходящие из его идеальных уст, заставляют меня растекаться лужицей.
Я, Джоуи Моретти — стопроцентная феминистка — с радостью упала бы на колени и приползла бы к этому мужчине, если бы он мне сказал.
«Ты еще не закончила». Он толкает меня лапой (Лапа для бокса), ожидая, что я снова его пну. Потому что наша тренировка еще даже наполовину не закончена. Он работает почти так же усердно, как и я, на этих тренировках — доводя меня до предела и делая меня быстрее и сильнее каждый раз.
Я бью его еще одним круговым ударом, и его одобрительное ворчание заставляет тепло разливаться по моему центру. Сомневаюсь, что я бы работала хотя бы вполовину так усердно для любого другого тренера, но Максимо ДиМарко — не просто тренер. Он — причина, по которой я встаю с кровати каждое утро. Он один из самых страшных людей в городе, но для меня он милый, забавный и добрый. И тот факт, что у него тело, которое выглядит так, будто его выточили сами боги, не говоря уже о самых невероятных темно-карих глазах, которые я когда-либо видела в своей жизни, тоже имеет свою пользу. Но он также лучший друг моих старших братьев, правая рука Коза Ностры и настолько недосягаем для меня, насколько это вообще возможно для любого мужчины.
«Ты уже устала?» — усмехается он, постукивая меня по голове.
«Нет», — лгу я. Мое желание сделать так, чтобы он мной гордился, пересиливает любую боль или усталость, которые я чувствую во время его изнурительных тренировок.
Мои братья договорились, что он научит меня самообороне, а взамен я получу немного больше свободы. Я также могу пускать слюни на голого потного Макса каждый понедельник, среду и пятницу, и это время — самое яркое событие моей недели.
«Сильнее, Джоуи. Я знаю, что ты можешь лучше», — говорит он, подпрыгивая на цыпочках и легко перемещаясь по рингу, — словно он не размером с гору.