Джулия и Джоконда

– Сколько стоит? – спросил я, неуверенно кивнув

Продавец взглянул на меня из-под очков и, не переставая копошиться за прилавком, хмуро ответил:

– Не продается.

Я внутренне вздрогнул, услышав ответ, и мне стало стыдно за свой вопрос, будто относился он не к полотну, а к тому, кто на нем изображен. Было так естественно услышать это «не продается», и так неловко оттого, что я посмел задать подобный вопрос.

Но всё же я преодолел эти странные ощущения, которые вскипели во мне, и поинтересовался еще раз, указав на другую картину с Джулией:

– И эта?

– Никакая с ней не продается, – уже проще поведал продавец и пристально уставился на картину, – это здесь только для красоты.

И снова я ощутил странное чувство, говорящее мне, что вопрос мой был глуп и неуместен. Продавец, заметив мое потускневшее лицо, решил проявить участие.

– Возьмите Джоконду, – предложил он, однако глаза его по-прежнему возвращались к Джулии.

Для приличия я повернулся к репродукциям, посмотрел на Джоконду и не смог придумать, зачем она может быть мне нужна. Продавец, похоже, прочитал мои сомнения и, вспомнив о своих обязанностях, начал рекламировать Джоконду дальше.

– Вот, ничем не хуже, – говорил он, но звучало это фальшиво. – Будете смотреть и разгадывать секрет ее улыбки, – ехидно добавил он.

Конец ознакомительного фрагмента.