Джунгли Вечного Сумрака

Семенов Павел

Продолжая почесывать щеку, задумываюсь…

А чем, мать ее, я чешу щеку?!

Скосив глаз, дергаюсь.

— Че за?!

Щупальца, чесавшая кожу у носа, резко отстраняется.

Да, ну, нахрен?

Все еще не веря в происходящее, немного зависаю. А потом вперед вытягиваю все имеющиеся у краказю щупальца.

Сука…

Как это понимать…?

— Ты долго еще?! — кричит Закко. — Сань! Нам тут, как бы, тяжко!

— Он вроде оклемался, — заключает Буги. — Его больше не корежит. Сидит на коленках, почесывается щупальцами.

Ну,

да. Одна из щупалец почесывает мне затылок, пока я задумываюсь над происходящим со мной. Другая подбородок.

Сука! Это непроизвольно выходит. На рефлексе. Словно мышечная память.

Блин!

У меня теперь щупальца. Про Макса, отца Лехи, говорили, что он мог выпускать щупальца. Я долбанный косплейщик!

— Нам бы поторопиться! — бросает мне Леха.

Подскакиваю. Тело вроде слушается, хотя некоторые мышцы побаливают. Но ничего. Воевать могу.

Что же со мной произошло, разберусь позже. Эх! Ктулху, Ктулху… Сейчас не до этого.

Быстрый взгляд на Кешу.

Тот тут же пытается отбежать от меня на своих крабьих лапах. Не успевает.

— Куда собрался, мое ультимативное оружие?

Хватаю питомца за хвост.

— Я в норме! — кричу парням.

— Хорошо! — отвечает Леха. — Погнали дальше!

Глава 16(1). Мы тут не одни

Кровь и кишки. Кровь и кишки…

Вот глаз, застрявший на клюве Кеши. Кровь и кишки.

Все это на фоне листьев, ветвей, травы и поросших мхом и лишайником каменных оснований маленьких строений.

Мимо пролетает оторванная обезьянья рука. Кровь и кишки…

Сложно сказать, сколько все это продолжается. В какой-то момент у меня в руке, вместо Кеши, оказывается ножка от табуретки. Потом шампур из непонятной длинной кости. Почему он из кости — неясно. Может, и не шампур. Но глаза на него насаживаются — только в путь.

Потом, хвост Кеши снова оказывается у меня в руках. А шампуром довольно ловко орудует одно из щупалец Ктулху. Другие щупальца служат больше в защитных целях. Они перехватывают вражеское оружие. И я как-то даже перестаю уделять внимание контролю над ними.

Щупальца каким-то образом сами управляются. Иногда знаю, чувствую, что это я так захотел ими двинуть. В другой раз оно, вроде, само по себе так двинулось и что-то сделало. Возможно, Ктулху незаметно перехватывает контроль и делает своими конечностями то, что я упускаю из вида.

В общем, нихрена не понятно. И разбираться в этом некогда.

Мы тупо пробиваемся вперед. К пирамиде.

Перед глазами только кровь и кишки…

Эх, нам бы еще парочку варанов-узкоротов. Дело пошло бы быстрее. Хотя и так движемся. Пусть и не быстро.

В здания не лезем. Крупные, так вообще, стороной обходим. Внутри женщины и дети обезьянолюдов. Проверено ни раз. Они сидят под крышей и на улицу не высовываются. Боятся. Но, если попасть внутрь, то можно отхватить. Мелкие обезьянки пытаются защитить себя и свой дом, потому и огрызаются. Бить же в ответ как-то рука не поднимается.

Мне так и представляется, как они видят нас облепленных кровью и кишками мужчин их племени, с оружием в руках, вламывающихся им в дом. И, соответственно, считают нас злобными и кровожадными захватчиками. Вряд ли они понимают, что это их охотники племени сами решили на нас напасть и сожрать. А, может, и понимают. Но дико возмущены, с чего вдруг еда бегает по их поселению и убивает охотников. Фильм ужасов какой-то.

Брр! Чего я несу? О чем, вообще, думаю?!

Похоже, от однообразия фона — кровь и кишки, мой «чайник» свистит уже.

— Не получается! — зло бросает Закко после очередного разбившегося о голову обезьянолюда горшка.

И быстрый завистливый взгляд на меня.

Нечего так на меня смотреть!

О, еще один горшок возле маленького сарайчика! А чем еще могут быть небольшие шалаши из пальмовых ветвей, что находятся неподалеку от домов. Есть вероятность, что это туалеты. Но думать об этом не хочется. Потому что появляются подозрения насчет функции горшков, стоящих рядом с ними.

А я в эти горшки ноги сую. Не полностью, конечно. Так, мысиком поддеваю и, словно футбольный мяч, отправляю в полет. До ближайшей обезьяньей рожи.

И эффект получается хороший. Противник оглушен и валится на землю. Еще у него вся голова в порезах.

Вот, прямо, как сейчас. Еще один обезьянолюд падает с разбитой рожей.

А вот у Закко так эффективно не получается. Подцепляет он правильно. И метает метко. А вот ни оглушения, ни серьезного урона не выходит.

Вот полудроу и злится. Уровнем то он меня выше.

Что тут скажешь?! Оружейное умение скитальца — бью, чем хочу, видимо, распространяется не только на использование любого предмета руками, но и, как оказывается, ногами. И, скорее всего, так, вообще, урон увеличивается при воздействии на окружение любой частью моего тела.

Так что, Закко, нефиг на меня злиться. Специализацию такую крутую как у меня нужно было выбирать. Или идти по пути Буги.

Тот просто, глядя на нас, без затей пинает горшок. Как тот не рассыпается при ударе, для меня загадка. Но отлетает от ноги здоровяка предмет целым. Летит куда придется. Про меткость можно забыть. Но уж если попадает, то обезьянолюда просто сносит, порезав тело осколками. Вот, что значит сила и масса бьющего.

— Еще кто-то с обезьянами сражается! — бросает в пылу боя Леха, скачущий вокруг, как гранд мастер паркура.

У него, похоже, есть навык паркура, похожий на мой. Только раскачен намного лучше.

— Кто? Где? — спрашивает Буги.

— Там, — быстро сообщает Леха. Но я так и не успеваю увидеть, где. Может парень и ни указывал вовсе, а просто сказал. И тут он добавляет. — Там и там.

— Так где? — не выдерживаю я.

— И кто? — добавляет Закко.

— Заметил три очага сражения. Два далеко справа от нас… — на какое-то время Леха прерывается, не имея возможности говорить из-за сложной ситуации во время боя. — Они постепенно идут на сближение друг с другом…