Джунгли
Шрифт:
«Орегон» боролся с этим изо всех сил, но вред был причинен. Платформа сдвинулась настолько, что могла сместить центр тяжести тяжеловоза, и ее крен усилился еще больше. Волна нанесла роковой удар.
– Это все, – объявил Макс по рации. – Уходите оттуда. Хуан, это относится и к тебе. – Чуть подождал. – Председатель, ты меня слышишь? Хуан? Хуан, если слышишь, уходи с платформы. Черт возьми, Хуан! Отвечай. У тебя не остается времени.
Кабрильо молчал.
Глава 16
Хуан так
Нутро платформы было таким же путаным, как критский лабиринт: бесчисленные коридоры пересекались и делали петли. Маленький фонарик светил всего на полметра. Хуан несколько раз ударился головой о невидимые препятствия, получил синяки на голени и, возможно, вмятины на протезе.
Кабрильо обладал суперспособностью ориентации в пространстве. Он почувствовал, когда «Орегон» подошел и подтолкнул «Геркулес» ближе к ровному килю. Понимал, что его судно теперь терпит поражение, пытаясь удержать тяжеловоз на поверхности. Крен увеличился, и, когда платформа проскользила по палубе несколько футов, он понял, что его время завершается, однако не дрогнул и не задался вопросом, достаточно ли сделал и не пора ли уходить.
Он спустился по открытой лестнице, перескакивая через две ступеньки, придерживая поврежденную руку здоровой, чтобы ослабить толчки. На этой глубине платформа походила на стальной лес крестовых креплений, переборок и толстых колонн. Пол представлял собой голый металл, залитый тонким слоем пролитой сырой нефти, застывшей до консистенции смолы, скользкой и вместе с тем липкой.
– Линда? – громко закричал он.
В тишине, наступившей за его слабеющим эхом, будто что-то послышалось. Снова выкрикнул ее имя, еще громче.
Есть! Он услышал приглушенный, невнятный ответ. Побежал на голос женщины, зовущей на помощь. В дальнем углу пространства находилась закрытая комната без окон. Под дверь был вбит клин в виде дополнительной предосторожности, хотя ручка двери была заперта снаружи.
– Линда?
– Это в самом деле ты?
– Галахад пришел на выручку, – сказал он и сел, чтобы выбить клин протезом.
– Слава богу! – выдохнула Линда. – Тебе нужно вызволить нас отсюда!
– Нас? – переспросил Кабрильо между ударами.
– Солей Круассар провела здесь пленницей несколько недель.
Кабрильо, занятый их освобождением, напряженно думал. Логичной причины держать дочь под замком, а затем пытаться убить ее у Ролана Круассара не существовало. Она заложница и средство выполнить чье-то распоряжение. Смита? Хуан сомневался. Смит исполнитель, не босс. Значит, есть кто-то еще. Они провели бессчетные часы, изучая жизнь Круассара, только никаких зацепок по его целям не нашли. Кто-то другой за кулисами дергал за нити, и они понятия не имели кто. И если цель таинственного злодея – загадочная вещь из храма в джунглях, Круассар, скорее всего, ушел в мир
Наконец клин оторвался и отлетел в сторону. Кабрильо поднялся на ноги и распахнул дверь. Линда Росс бросилась к нему, не обращая внимания на то, что одна рука у него на перевязи. Крепко обняла, что причинило ему в равной мере боль и радость.
Позади Линды виднелась женщина. В слабом свете фонарика, после долгих лишений, она ухитрялась выглядеть поразительно красивой. Ее черные волосы были собраны на затылке в «конский хвост», оставляя открытыми большие карие глаза.
– Мисс Круассар, я Хуан Кабрильо.
– Qui, я узнала бы вас по описанию Линды.
Ее акцент был очаровательным.
– Нам нужно немедленно уходить отсюда.
Хуан повел их наверх по лабиринту нефтяной платформы. Он шел не раздумывая, веря, что память поможет найти кратчайший путь к свободе. Другая часть его сознания пыталась понять, кто скрывается за таинственным Джоном Смитом.
«Сведения у Солей выведаю потом, – размышлял он. – Может, у нее есть представление о том, что происходит».
Сейчас же Кабрильо опирался только на известные факты.
Приближаясь к основному настилу, он попробовал разговаривать по рации.
– Макс, слышишь меня?
После треска помех он как будто расслышал:
– Бы… десь.
– Макс?
– … десь… час.
– Мы уже почти вышли.
Когда они торопливо поднимались по последней лестнице, прием улучшился.
– Хуан, Гомес находится на вертолетной площадке, но у вас остается меньше минуты. Мы не сможем дольше удерживать платформу.
– Макс, слушай внимательно. Приставь к Макду вооруженную охрану. Если он попытается говорить по телефону или по рации, застрелите его.
– Как? Почему? – От удивления голос у Хенли сорвался.
– Объясню, когда увидимся. Действуй.
Последние ступени были такими косыми, что они бежали словно через «павильон смеха», а когда наконец выскочили из двери на висящий над морем переходной мостик, все трое уперлись в поручень, потому что не могли остановить бег. Когда неслись по мостику, наклоненному больше чем на двадцать градусов, в тридцати метрах над палубой «Орегона», все поняли, что обещание Максом минуты было слишком оптимистичным. У них оставались секунды до того, как платформа повалится.
Гомес Адамс держал вертолет над площадкой, одна лыжа касалась настила, другая висела высоко над морем. Вертолет находился в ровном положении. Кренилась площадка. Концы лопастей винта едва не задевали настил.
– Быстрее! Быстрее! – крикнул Хуан.
Платформа под ними заскрипела снова, сила тяжести подтянула ее ближе к точке падения. Поручень «Геркулеса» погрузился в море, и платформа накренилась еще больше.
В оперативном центре Эрик Стоун вернул трубы откачивающего устройства на место и быстро повел «Орегон» прочь от валящейся на них стальной лавины. На борту опрокидывающегося тяжеловоза Эдди, Линк и Майк ухватились за поручни верхней палубы.