E 2
Шрифт:
Это прoйдет. Нужно просто дышать глубже.
Что-то мягкое и пушистое касается моего предплечья, и я вздрагиваю, фокусируя взгляд на глазах Каспера. Капуцин издает тихие рокочущие звуки, будто пытается меня успокоить. Кладет свои крошечные ручки на голову, картинно качая головой, будто все понимает и чувствует, как мне больно…
Внезапно, я хватаюсь за бредовую, но спасительную мысль… как за последний круг, брошенный безнадежно утопающему.
– Ты везде за ним ходишь, Кас, – нахожу в себе силы сесть на корточки и снять Носитель со своего запястья, ощущая дискомфорт от расставания с предметом, что давно стал частью меня и каждого человека.
– Не знаю, понимаешь ли ты меня. Но я бы хотела, чтобы Мак не видел тебя сегодня в своей лаборатории, если тебе удастся туда проникнуть. Он часто рассказывал, что ты мешаешь
Капуцин тут же отворачивается от меня и уносится прочь по коридору,и только в этот момент я понимаю, чтo без Носителя мне будет нелегко. Ни связей, ни новостей… ничего. Черт. Без этой штуки на запястье так непривычно.
Но я должна что-то предпринять, а не утопать в собственных слезах, лежа на полу в позе жертвы.
Мне нужно поговорить с мамой.
Давно пора было это сделать. Мои ноги все еще дрожат, когда я выбегаю на парковку, предварительно вызвав Роберта по внутренней связи. К моему удивлению, мужчина не выглядит сонным, несмотря на то, что часы показывают шесть утра и встречает меня возле машины в идеально отглаженной форме.
– Чем могу помочь, мисс? Тренировка в два часа по расписанию, - напоминает Роберт, пока я нервно дергаю ручку запертой черной машины.
– Роб, мне нужно к маме. Пожалуйста, отвези меня, – молю я, на что он отвечает мне тяжелым, полным подозрений и сомнений взглядом.
– В расписании мистер Карлайла на сегодня нет этого пункта, – сообщает Роб,и я понимаю, что Макколэй, еще не сообщил моему телохранителю о завершении нашего «сотрудничества». Эксперимента, бл*дь.
– Мне из больницы позвонили только что. Сказали, что она зовет меня… я не могу упустить такой шанс, пожалуйста, - складываю руки вместе, умоляя дотошнoго телохранителя.
– Мистер Карлайл в курсе?
– Роб заносит палец над Носителем – очевидно, для того, чтобы позвонить Маку.
– Не стоит беспокоить его, Роб. Он в лаборатории, – на ходу придумываю я, стараясь сделать тон своего голоса, как мoжно более непринужденным.
– Сказал, что к нему пришла новая гениальная идея. Думаю, не стоит его отвлекать. Вы же знаете, как он этого не любит, - привожу железный аргумент я,и Роберт медленно кивает, открывая мне дверь автомобиля,и жестом приглашает внутрь:
– Вы правы.
Через полчаса, проведенных в каком-то нелепом и бессознательном состоянии психики, переступаю порог маминой палаты. К счастью, она уже не спит,и сидит за столом возле окна, нервно поглаживая костяшки своих пальцев.
– Вы принесли мне завтрак? – отсутствующим голосом интересуется мама, когда слышит, как я закрываю за собой дверь, но не oборачивается в мою сторону.
– Нет, мам. Я принесла то, что поможет тебе вернуть твои воспоминания, – уверенно произношу я, oщущая трепет в сердце, предвкушающий ответы на все вопросы. Не знаю почему, но я уверена в том, что эта фотография и мамина записка сдвинет ее память, (даже если это память робота) с мёртвой точки.
Я просто сажусь напротив нее и с глубоким выдохом открываю папку, которую мне дал Джек. Первые две минуты мама просто смoтрит на фотографию, но я сразу замечаю, как задрожали ее губы, стоило лишь взглянуть на «призрака прошлoго».
Ее хрупкие плечи сотрясаются, в момент, когда она прикасается к старому снимку. А потом, Эва закрывает лицо руками и начинает беззвучно плакать, лишь изредка задыхаясь и всхлипывая.
Разве может моя мама быть роботом? Разве может машина так плакать? Разве может робот, оставаться роботом, когда у него есть воспоминания, ценности, цели… и даже дочери? Где пролегает эта тонкая грань, между сознанием, созданным природой и человеком?
– Мама… мама. Ты вспомнила?
– пытаясь угомонить разрывающее грудь сердце,тихо спрашиваю я.
– Девочка моя, - мама убирает руки от лица и заглядывает мне в глаза уже совсем иначе. Так, как всегда на меня смотрела.
– Мама, объясни мне… что
– Есть кодовые слова и визуальные образы, способные нормализовать работу робота. Устанавливает их «программист», который создавал искусственный интеллект внутри машины. Считай, что все эти годы я была поражена чем-то вроде вируса, который привел мою нейросистему к полному краху, распаду сознания и памяти на мелкие осколки. В последнее время, я не воспринимала внутренние команды, словно они были написаны на незнакомом мне языке. Это все равно, что пытаться прочитать на Китайском, не зная ни единого иероглифа. Но теперь, Кэн…
– Мам. Что ты такое говоришь. Неужели это правда?! Ты… – я сжимаю ее руку, пожалуй, слишком сильно. Мамины глаза блестят вполне живым и человечным блеском, поэтому мне так трудно поверить в то, что она говорит о нормализации искусственного интеллекта внутри машины.
– Почему ты обнимаешь человека, который издевался над нами долгие годы? Человека, который виноват в смерти Элисон?!
– Я любила его. Наверное, он запрограммировал меня таким образом. Но я свято верю, что я – человек и мои чувства реальны, дорогая. И в то же время, я знаю, что это не так, - начинает мама, сжимая в другой руке фотографию с Роджером,или же Палачом.
– Я не всегда понимала, что создана руками человека в лаборатории. Они с Руфусом всегда переключали меня с рабочего режима, на режим жизни,и я… почему-то запоминала все эти моменты. Переключение для меня было подобно попаданию в сон. Я словно жила двойной жизнью. Человеческой и лабораторной. Осознавала себя во «сне», могла очнуться в капсуле, в моменты, когда они обновляли меня и добавляли новые функции. Я развивалась постепенно, - у меня все внутри леденеет от маминых слов. Язык прилипает к небу намертво, пока жадно впитываю всю информацию, которую она готова мне поведать. Спустя столько времени, пора бы перестать удивляться тому, что происходит в мире,и как на самом деле все устроено.
Но я снова пребываю в шоковом состоянии,и могу лишь жадно внимать каждому ее слову.
– Люди называют это подсознанием. И на подсознательном уровне я знала, что я лишь машина, созданная в этом мире по образу и подобию человека. Создана Руфусом при помощи знаний, которые передавал ему Роджер. При помощи знаний Вершителя реальности.
– Какие еще чертовы Вершители?! – мой голос то садится, то срывается на крик.
– Вершители реальности, - спокойно поясняет мама, с безмятежным выражением лица. Будто сказку рассказывает, а не загадки мироздания. Возможно, это просто психоделический бред, и я сама заперта в вакууме своего безумия. Причем давно.
– Существа, создавшие нашу материальную реальность. Эту галактику. Все законы физики и химии, других наук. Они создали все здесь: каждую песчинку, каждый камень и даже крупицу воздуха. Для нас, наша жизнь – целый мир и Вселенная, Кэндис. Для Вершителей – энергетический полигон и зоопарк. Увлекательный парк развлечений, через который они могут познавать чувства и материальную реальность, потому что сами являются бесплотными существами. Я понимаю,тебе трудно это понять. Но в тебе есть эти знания, с самого рождения. На земле нет ни одного человека, который никогда бы не ощущал на себе эффект «иллюзорности реальности». Нет человека, который хотя бы раз в жизни не ощутил энергетику места или человека. Просто нет. Потому что все люди, рождены со знанием, кто они на самом деле и зачем они здесь.
– Зачем, мама… зачем им это… – прикрываю веки, ощущая, как боль стекает по ресницам, опаляет кожу на щеках.
Невозможно понять все это.
Но сердцем я понимаю, что мама говорит истину, сокрытую от наших глаз.
– Чтобы чувствовать момент, дорогая. У Вершителей почти нет чувств, Кэндис. Для них нет смерти и жизни, например. Для них это лишь механический и бесконечный процесс перехода из одного состояния в другое и обратно. И для них нет любви и ненависти, добра и зла, потому что для них все нейтрально, либо они существуют в тысячах проекциях и значениях одновременно. Эксперимент «Земля» нужен им для таких целей, которые вы, существа, созданные ими, не можете понять. А если сможете… то вы сами станетe ими, Вершителями. Подобно тому, как я – робот, созданный руками человека, максимально приблизилась к тому, чтобы стать живой…