Э(п)рон-2
Шрифт:
— Нормальный, — не стал спорить кэп. — Главное, чтобы не упертый был.
— Вот это сейчас и проверим.
— Ну-ну…
— Кумо, что с «убийцей»?
— Траектория просчитана. До выхода на атакующую позицию при условии ее сохранения четырнадцать минут двадцать одна секунда… четырнадцать минут двадцать секунд…
— Спасибо, я понял. Противодействие просчитал?
— Так точно, сэр. Понтоны один и четыре в готовности, перекрывают до девяноста пяти процентов возможных вариантов ракетной атаки. Понтон номер два требует серьезной коррекции траектории для попадания в зону противодействия.
— Забей.
— Принято, капитан Заварзин.
— Что там Краузе? Хоть чего-то добился?
— Атака довольно умелая, капитан Заварзин. Ему не хватает вычислительной мощности и быстродействия рабочей станции, тогда бы мне пришлось гораздо труднее.
— Дай ему ограниченный доступ, пусть думает, что справляется.
— Принято, капитан Заварзин.
Что ж, все условия для «проверки на вшивость» созданы. Вот сейчас и посмотрим, что у тебя за душой, корветтен-капитан Ценкер…
— Запрос на связь, капитан Заварзин.
— От кэпа? Как он умудрился от канала отвалиться?!
— Никак нет, запрос со стороны объекта с позывным XR-1311-NPF.
— Ха! От «убийцы», что ли?!
— Ответ положительный, капитан Заварзин.
— Рин, слышал?!
— Угу. Шли их далеко и надолго. Будут зубы заговаривать.
— Кумо? Чего хотят-то?
— Информационный пакет. Принять?
— Давай.
— Процесс завершен. Стандартный кодовый запрос «четыре девятки» и «две семерки».
— «Отключить защитное поле, приготовиться к досмотру». Что думаешь, Алекс?
— Будем слать. Если бы не «две семерки», еще бы подумал… а так — сразу лесом. Еще угрожать будут, уроды!
— Поддерживаю. Нечем им нас прижучить, «на пушку» берут.
Код «две семерки», если еще кто не догадался — «при невыполнении требования атакую».
— Кумо, просканируй их. Собери максимум инфы, попробуем выяснить, кто такие.
— Есть, сэр.
Так, что еще? Пожалуй, ничего. Работаем по плану, тем более, почти до рубки дотопал.
— Герр корветтен-капитан! Получилось! Ограниченный доступ! Можно активировать систему наведения ракет!
Наивный тевтонский парень, блин…
— Запускай немедленно! Когда взломаешь полностью?
— Еще минут пять-семь, герр корветтен-капитан!
Дважды наивный…
— Продолжай. На боевой режим ракеты выводи без приказа, сразу по достижении результата.
— Яволль, герр корветтен-капитан!
— Рядовой! Занять позицию с фланга, держать люк на прицеле. Если откроется, стрелять без дополнительного приказа.
— Яволль, герр корветтен-капитан!
— Эй, герр Заварзин! — Ценкер не придумал ничего лучше, чем уставиться в потолок — видимо, в надежде обнаружить там скрытый объектив камеры. — По-моему, у нас появилась почва для переговоров, не находите?
— Так я и не отказываюсь, герр Ценкер, — усмехнулся я, подключившись к каналу дойчей. — Мне просто интересно, как далеко вы готовы зайти в своем стремлении к саморазрушению.
— А что нам терять, собственно?
— Жизнь?
— Хм… мимо, герр Заварзин.
— Возможность отомстить?
— Уже теплее. Обидно умирать с осознанием факта, что обидчик остался безнаказанным.
— Хорошо, герр Ценкер. Поговорим. Но на моих условиях.
— Уверены? Как по мне, у вас положение вообще аховое — мы-то ладно, солдаты, у нас долг и все такое. А вам-то зачем на тот свет раньше времени отправляться?
— Согласен, обидно. — Я остановился у двери рубки, чуток подумал и сместился в сторону, прислонившись к переборке спиной. — Только не умирать в расцвете сил, а упускать возможность вам подгадить. Я, вообще-то, до глубины души возмущен вашим поведением, герр Ценкер. Взяли на прицел, принудительно высадили досмотровую группу, заперли в каюте, фактически присвоили мою собственность… мне продолжать, или все-таки начнем конструктивный разговор? Учтите, время тикает…
Ответом мне стало угрюмое молчание. Не спрашивайте, как я это определил. Просто понял, и все. Блин, как в старинном мультике — и они подождали еще немножко…
– //-
— Сдается мне, герр Заварзин, вы вешаете нам лапшу на уши, — разродился-таки Ценкер почти через минуту.
Хм… сколько там Краузе запросил? Пять минут? Семь? Одну корветтен-капитан уже отыграл, причем исключительно за счет театральной паузы. И за вторую взялся — вот этим самым провокационным вопросом. Что ж, подыграем.
— Может, и вешаю, — не стал я спорить. — А может, и нет. Как определить?
— Предполагаю, исключительно эмпирическим путем, герр Заварзин.
— И вы согласны терять на это время? Напоминаю, корветтен-капитан Ценкер, на вас лежит ответственность за всю вашу команду.
— Ее жалкие остатки, вы хотите сказать?
— А разве это хоть что-то меняет?
— Отнюдь…
И мы помолчали еще немного. Минус две минуты. А ничего так, неплохо держится.
— Эй, Краузе, как успехи? — решил я поддразнить дойчей. — Три тире пять минут? А если вот так?
Науськанный Кумо подключил дополнительный контур файервола, и, судя по разочарованному рыку Краузе, прогресс резко замедлился. Да и у Ценкера, бросившего торопливый взгляд на приблуду подчиненного, физиономия резко вытянулась — видимо, от разочарования.
— Что, уже не так весело? Сколько там натикало? Десять минут? Одиннадцать? Нет, дайте-ка угадаю…
— Прекратите, Заварзин! — рявкнул Ценкер, почему-то уставившись на дверь.
Почуял меня, что ли? Вот это интуиция! Или, как частенько говаривал Степаныч, «афедронная сенситивность».
— Прекратить что, герр Ценкер?
— Издевательства!
— А вы будете говорить серьезно?
— У нас нет темы для беседы!
— Ой ли? А кто буквально пару минут назад утверждал обратное? И что же изменилось за это время, а?