Э(п)рон-4
Шрифт:
— Что-то типа, — кивнул я. — Но не мог облечь задумки в чёткую форму. Спасибо, Савелий Степаныч.
— Всегда к вашим услугам, сударь, — склонил голову в поклоне слуга. — Итого, выбираем вариант с косвенным влиянием на ситуацию?
— Да. Влад, просчитай основные возможные направления.
— Эй, эй, притормози! — взмолился тот. — Я, конечно, аналитик от Бога, но не до такой же степени! Мысли не читаю, да и вообще, люблю конкретику. Уточните задачу, пожалуйста.
— Ой, хватит уже прибедняться!
— Алекс, я серьёзно. Ставь конкретную задачу. И,
— Н-да, напугал…
— Алекс, соберись. Тут не до смеха.
— Так а я о чём?.. Савелий Степаныч, у вас очень хорошо получается облекать образы в слова…
— Нет, сударь, мне бы тоже было небезынтересно ознакомиться с вашим видением ситуации.
— Ну, зашибись! — хмыкнул я и откровенно заржал.
— Э-э-э… не соблаговолите ли объясниться, сударь? — потребовал Степаныч, переждав взрыв смеха.
— Да до меня просто дошло, что мы все просто-напросто ответственность друг на друга перекладываем. И всё потому, что боимся связываться с упрямой пигалицей! Разве не смешно?
Странно, но особой реакции от коллег я не дождался — Степаныч лишь чуть скривил губы, а Влад ограничился лёгкой усмешкой.
— То есть вы оба всерьёз намерены увильнуть от ответственности? — на всякий случай ещё раз уточнил я.
— Угу, — буркнул Пахомов.
Степаныч же высказался более конкретно:
— Мой социальный статус не позволяет взвалить это бремя на свои плечи, сударь. Иными словами, мне не по чину. Но я обязуюсь во всём вам помогать. И оказывать всяческую поддержку, вплоть до психологической.
— Вот спасибо, Савелий Степаныч! А не кажется ли вам, что это верх вашей карьеры — жилетка, чтобы я мог поплакаться при случае?
— Вы к себе очень несправедливы, сударь.
Да тьфу на тебя! Вредный старикан, где сядешь, там и слезешь. Видимо, так и придётся впрягаться.
— Ладно, толку от вас никакого, — заключил я с досадой. — А от меня вы чего хотите?
— Поделитесь своим видением ситуации, сударь.
— Да-да, колись давай, Алекс!
— Что ж… раз вы настаиваете… помните фразу Машки, что она теперь знает, как действовать? В общем, есть у меня подозрение…
Собственно, на этом месте я и запнулся. И безмолвствовал до тех пор, пока Влад не возмутился:
— Чего замолчал-то, Алекс?
— Смелее, сударь! — поддержал его и Савелий Степаныч.
Двойной напор позволил мне таки ухватить ускользающую мысль за хвост и более-менее внятно сформулировать версию:
— Короче, вы будете смеяться, но мне кажется… в общем, она попытается выскочить замуж.
На сей раз реакции от коллег я всё же дождался, только не той, на которую рассчитывал: Степаныч глубоко задумался, а Влад чуть не сверзился со стула. Впрочем, усидел на месте, но в лице заметно изменился. От изумления, ага. Да и высказался в том же ключе:
— Алекс, блин! Ну что за дурацкие шуточки?!
— Никаких шуток, Влад, — покачал я головой. — Поверь, мне эта версия самому как серпом по одному месту, но ничего более… э-э-э… скажем
— Но ты же ей предельно доходчиво объяснил, чем грозит замужество! — заупрямился Пахомов. — Почему ты считаешь её настолько…
— Тупой?
— Ты сам это сказал.
— Да ладно, нечего меня жалеть, говори прямо, что думаешь.
— Уверен?
— Более чем.
— Изволь. Большего бреда я ещё в жизни не слышал.
— Признаюсь, сударь, я тоже в некотором замешательстве, — поддержал Влада Степаныч, отвлёкшись от тяжких дум. — И почему же вы так решили?
— Просто я знаю свою сестру. И смею надеяться, что просчитал её логику. Ну, насколько вообще можно говорить о логике применительно к девице восемнадцати лет. А ещё она до фига умная. Ну, как минимум, сама именно так и считает.
— Э-э-э…
— Влад, если ляпнешь что-то типа «я бы поспорил», я разочаруюсь в твоём профессионализме.
— Хм…
— Вот-вот, лучше помолчи. Короче, коллеги! Мне кажется, что при тех вводных, в условиях которых вынуждена действовать Машка, замужество — единственный доступный вариант. Но, конечно же, есть нюансы. Ей мало просто выскочить замуж абы за кого, потому что это получится замена шила на мыло. Нет, тут всё гораздо сложнее. Нужен особенный кандидат, состоящий по факту из сплошных взаимоисключающих параграфов…
— Сударь?..
— Сейчас, Савелий Степаныч, мысль ухвачу… вы же помните, к чему стремится моя сестра?
— Да у неё запросов на целый взвод таких хватит! — хмыкнул Влад.
— Хорошо, вот моё видение. Во-первых, она стремится к независимости. Но этого мало. Она не просто хочет быть независимой сама, помимо этого она ещё и жаждет влиять на окружающих. Иными словами, крайне желательно быть сильной независимой женщиной при власти. Ну и третье — масштабы. Занять подобающее ей место в Корпорации для неё слишком мелко. Не её уровень. Хотя, казалось бы, это наиболее очевидный вариант развития, с учётом родственных связей и возможной поддержки. Но нет, ей подавай хотя бы клан. А если совсем уж размечтаться, то целиком Протекторат.
— Кажется, я что-то упустил из вида, пока Мария Фёдоровна росла, — сокрушённо покачал головой Степаныч. — Мне казалось, что как раз эти три качества ей несвойственны.
— Или просто отец её давил авторитетом, — выдвинул я альтернативную версию. — Не вините себя, Савелий Степаныч. Это целиком и полностью упущение наших родителей. А конкретно у нас с вами было меньше года, чтобы на неё хоть как-то повлиять. Что ж, не вышло. И с этим нужно смириться и учитывать при планировании на дальнюю перспективу. Хотя если уж совсем начистоту… ну вот реально, что мы могли поделать? Она к нам попала уже сформировавшейся личностью. Это раз. А два — перманентный стресс и психологическая травма в связи с утратой родителей. Я вообще удивляюсь, как она в буйство не впала и разум сохранила. С поправкой на пол и возраст, конечно же.