Эдем 4
Шрифт:
— Он труп, — почти сразу выдал Гнарг, заметив, что к выставленному магу никто присоединяться не собирается.
Спор на трибуне ещё продолжался, тем временем полетела ледяная стрела. И вот часто бывает, рождаешься ты с даром покорять хар, тренируешь заклинание, а потом противник просто уворачивается. Обидно.
Мгновенно волшебник создал перед собой полосу льда, но вампир в этот же момент растворился в дымку. Подобно туману он проплыл за спину и сразу же материализовался, чтобы атаковать подобранным с трупа мечом.
Стоит отдать должное, маг среагировал просто отлично. Мгновенно за
— Теперь точно труп, — изрёк Гнарг, который может с разумными вампирами и не сражался, но про кровопийц много знал.
Маленькая царапина на бедре, сквозь которую текла маленькая струйка крови. Сущий пустяк, который почему-то не исцелялся, несмотря на развитую ардию паресиса. Вампир же, судя по всему, только разогрелся. Теперь он будет ещё лучше чувствовать свою жертву.
Дистанционные заклинания магу использовать уже не давали. Начались стремительный обмены ударами. Вампир махал ржавой железякой, у его противника рапира. Сразу же стала очевидна гигантская пропасть в мастерстве. Безумный кровосос явно оказался во власти ярости и кровавой жажды, мыслить здраво он попросту не мог.
И волшебник тоже почувствовал своё превосходство. Рапира может и не выглядит столь же грозно как двуручный молот, но против врагов без брони… оружия лучше и не придумаешь.
— Спешит и слишком самоуверен. Он никогда не сражался с хищниками, — снова произнёс Гнарг и оказался полностью прав, ведь этот вампир имеет больше общего с животным, нежели с вменяемыми смертными.
А вот маг явно сражался преимущественно против разумных смертных. И считал своего противника также чем-то вроде очень яростного этиамария. Ему бы следовало изматывать смертника до последнего, но, видимо, кто-то слишком сильно поверил в себя.
Снова клинки столкнулись, обманное движение рапирой. Явная ловушка, но обезумевший кровосос не видел подвоха. Сразу же последовало молниеносное продолжение, после чего тени Кихариса прояснились и последовало ювелирное движение рапирой.
Отсечённая кисть улетела в воздух, но вампиру было плевать, крышу от пыток голодом ему снесло знатно. Внезапно до этого не использовавшаяся в бою левая рука устремилась к лицу мага. Острые когти легко бы пробили череп насквозь, но прояснившиеся тени резко сгустились, и вторая рука оказалась скована глыбой льда.
Оставалось только добить смертника, хотя лучше, конечно, сначала подсечь сухожилия на ногах, а потом вспороть глотку. Но вот этиамарий уже решил, что победил и видимо собирался красиво закончить бой, пронзив сердце врага насквозь.
Вместе с этим глыба льда вдруг дёрнулась и раскололась. Левая рука всё ещё находилась внутри льда, что не позволяло ей пользоваться. Рапира дошла до цели и пронзила грудь, но не сердце, а лёгкое, после чего оружие застряло. А сам вампир продолжил двигаться вперёд, напарываясь ещё дальше и открывая свою пасть.
— Да чтоб тебя… — как-то горько усмехнулся Рериос. — Знаете, господин Бальмуар, мне вот порой кажется, что кроме вас на арене ни на кого положиться нельзя. Может всё же останетесь в Орта Миос? Я вам красивый особняк в кредит продам, будете там жить, искусственное солнце вам устроим, только тогда окна придётся убрать. Как вам идея?
— Очень заманчивая. Может быть, когда-нибудь вернусь сюда и пущу корни, — нейтрально ответил Ланс, чтобы никого не обидеть.
— Вы же не будете против, если ваш этимарий выйдет немного раньше? Воительница из клана Праутеи может сделать с этим вампиром то же самое, что он сейчас делает сейчас со своим врагом. Она же любит потрошить, да? И коллекционировать косточки. Или можно Огненную Бестию? Её рейтинги конечно упали, да и пламя что-то не такое яркое как обычно… Но это даже к лучшему, к огню что-то интерес упал.
— Выставлять чемпиона против этого? При всём уважении это как-то… стыдно даже.
— Ох, как жаль… — слегка удивлённо ответил Рериос, которого такого ответа не ожидал.
— Но… — аристократ сразу же продолжил. — Знаете, среди нас ещё присутствуют настоящие таланты. Чёртова Дюжина легко разберётся с этой проблемой.
— Чёртова Дюжина? Тринадцать простых смертных? Этот вампир сегодня уже устроил пир из…
— Прошу, не нужно сравнивать тот сброд с моими бойцами.
— Что же… ладно.
Долго уговаривать Рериоса не пришлось. Всё же он доверял своему коллеге, и сам господин Бальмуар редко ошибался. Так что через считанные минуты на кровавый песок выпустили тринадцать смертных в разном снаряжении. Они должны были выступать чуть позже во время травли хищников, но хозяин сказал — раб повинуется.
Вампир особо не отвлекался на новую порцию живого мяса. Его больше интересовали уже убитые и пока что тёпленькие враги. Живой смертный, конечно, куда вкуснее, да и силу кровососы получают не просто из крови, а из энергии, которая в этой крови. В случае смерти добычи ментальное тело разрушается, весь хар очевидно рассеивается. Поэтому в идеале пить кровь из живого противника, ещё желательнее мага. Но даже из полежавших некоторое время трупов можно получить какие-то крохи силы: в бою всё пригодится.
Всё это хорошо знала Тринадцатая Дюжина, как и в принципе отряд за это время уже сработался. Свежего мяса в их рядах почти не было, потому что костяк вполне справлялся со всеми задачами, таща на себе новичков. Хотя эти новички тоже уже по несколько боёв выиграли. Ещё имеются резервисты, которые также готовятся, но особо не выступают.
Резко вампир оторвался от шеи очередной жертвы и подскочил, отбивая оставшейся рукой брошенный дротик. Мгновенно стала видна разница текущих этиамариев от сброда до этого. Отличие заключалось не в клейме, не в физической силе, даже не в снаряжении, а в построении и дисциплине. Имелся лидер, которого все слушали, на лицо также чёткое понимание и наличие план.
Мгновенно вампир сразу же набросился на ближайшего противника. Воин со щитом напрягся до невозможности, но щит почему-то находился недостаточно высоко. Казалось это ошибка, на деле же кровосос в последний момент растворился, его целью был воин с копьём позади.
Поэтому щитоносец не ушёл в глухую оборону, он готовился перегруппироваться наблюдал за движениями врага до последнего. Как только вампир рассеялся, так оба напарника поменялись местами. Когти вампира оставили глубокие царапины на обитом бронзовым листом щите.