Единое королевство
Шрифт:
Она подождала, когда он наполнит мехи, и лишь потом позволила лошади войти в воду. Когда лошадь напилась — в меру, но не слишком много, — Элиз вывела ее на берег и зацепила поводья за ветку дерева, чтобы напиться самой.
Ее проводник уселся на камне и принялся нарезать кинжалом сыр и хлеб. Он показал на еду и сказал:
— Поешьте немного, и снова в путь.
Элиз подошла и устроилась рядом с ним. Она не привыкла к такой простой еде, но ее желудок совсем не протестовал — чем удивил свою хозяйку.
— Мне кажется, вы уже можете сказать мне, как вас зовут, — проговорила она. — Я чувствую
Ее спаситель сидел, прислонившись затылком к стволу дерева, но, услышав слова Элиз, открыл глаза и посмотрел на нее.
— Это очень хорошее имя, и я польщен, что вы меня им окрестили.
Элиз наградила его намеренно сердитым взглядом.
— Можете называть меня Алаан, — сказал он.
— Полагаю, это тоже не ваше настоящее…
Он снова прислонился к стволу.
— Как ни странно, настоящее. Точно так же звали и моего отца.
— А куда мы направляемся, Алаан?
Он открыл глаза и неожиданно поднялся на ноги.
— Лично я попаду в очень тесную камеру, где меня ждет страшная судьба, если мы посидим здесь еще немного.
Он собрал остатки еды, и они снова отправились в путь.
Стоял теплый, солнечный день.
Некоторое время они ехали вдоль ручья, под деревьями с белыми стволами, кроны которых нависали над водой. Ветку украшали удивительные желтые цветы, похожие на удлиненные колокольчики. Сквозь листья пробивались солнечные лучи и раскрашивали поверхность воды яркими пятнами.
Элиз догнала Алаана и спросила:
— Что это за деревья?
— Утренний рожок, — взглянув на берег, ответил Алаан.
— Я никогда раньше таких не видела.
— Здесь они встречаются довольно часто, — проговорил он и, пришпорив коня, поскакал вперед.
Беглецы несколько часов держались ручья, однако леса не покидали, хотя, если бы Элиз спросили, как такое возможно, она не нашлась бы что ответить. Девушка попыталась вспомнить дорогу, по которой они сюда попали: они пересекли мост и направились на запад вдоль северного берега озера, затем повернули на север и стали подниматься по склону холма Холберта, перевалили через его вершину и, спустившись, должны были оказаться в Пустоши Клоффен. Но почему-то они скачут через лес, снова на запад. Беглецы непременно должны были выехать на открытые поля, потому что именно они окружают холм Холберта. Поля с трех сторон, с четвертой — озеро. Однако вокруг деревья — да еще какие! Почему она никогда не слышала про «утренний рожок»?
— Где мы? — спросила Элиз, снова догнав Алаана.
— На тропе, которая мало кому известна, — ответил он. — Не бойтесь, мы не заблудились.
— А где поля? Я множество раз бывала в этих местах — здесь должны быть поля.
— Не совсем так. — Он оглянулся на нее, заставив себя улыбнуться, чтобы она не видела, как сильно он встревожен. — Если бы мы выбрали всем известную дорогу, нас бы поймали. Вы со мной не согласны?
— Да, но…
— Поэтому я выбрал другую. — Он показал на ручей. — Там река.
Алаан остановился на несколько минут, чтобы дать лошадям напиться, и они начали подниматься по голому каменистому склону. Тропинка снова сузилась, и Элиз пришлось немного отстать, чтобы пропустить Алаана вперед. Он так и не ответил на ее вопрос.
Ближе
Алаан поручил Элиз ощипывать куропатку. До сих пор ей ничего подобного делать не приходилось, и девушка не ожидала, что нужно затратить столько сил, чтобы вытащить все перья. Алаан занимался устройством лагеря, и Элиз заметила, что это получается у него на удивление ловко — для менестреля.
Он вел себя спокойно и уверенно, так, словно ночевал на открытом воздухе тысячу раз. Элиз исподтишка наблюдала за ним, любуясь его силой и ловкостью — и удивив себя собственной реакцией.
Она видела, что Алаан считает ее совсем девчонкой — но в другом смысле, нежели напыщенный осел принц Иннесский, который явно придерживается точно такого же мнения, — и Элиз опасалась, что Алаан прав. По крайней мере до определенной степени. Она заметила, что боится сказать какую-нибудь глупость, хотя, с какой стати ей следует беспокоиться по поводу того, что подумает о ней какой-то менестрель, не понимала. Алаан же со своей стороны не слишком стремился поддерживать разговор с существом столь юным и лишенным житейской мудрости.
Когда они встретились впервые, Элиз отнеслась к нему как к бродяге и мошеннику, но вот они оказались вдвоем, в лесу, а он совсем даже не обращает внимания на тот факт, что рядом с ним молодая женщина без надлежащего эскорта. Элиз видела, что он полностью сосредоточен на других проблемах.
Алаан занялся ужином с такой же неспешной уверенностью и ловкостью, как и в остальном. Когда еда была готова, уже стемнело и темное небо усыпали крошечные яркие огоньки звезд. Они сидели около догорающего костра, глядя в тлеющие угли и думая каждый о своем. Неожиданно где-то в ветвях заухала сова, и Алаан встревоженно вскинул голову.
— Люди, отправившиеся за нами в погоню, смогут найти секретную тропинку, по которой мы проехали? — спросила Элиз, не привыкшая находиться рядом с людьми, предпочитающими молчать, — сдержанность Алаана вдруг показалась ей невыносимой.
В мешке, который был спрятан на дереве, оказалось несколько бутылок вина, и Алаан пил, по мнению Элиз, чересчур много.
— Если они близко, они ее найдут, если нет… нет.
— Мне кажется, вы не слишком боитесь, что они нас здесь отыщут. — Элиз кивком показала на костер.
— Не боюсь, наши враги еще довольно далеко. Чтобы подготовить и отправить в погоню отряд из двадцати или тридцати человек, нужно время. Кроме того, два путника, хорошо знающих дорогу, передвигаются по ней быстрее, чем большая группа, оказавшаяся на ней впервые. В нескольких местах они потеряют наш след — там, где мы перебрались через скалы и прошли вдоль реки, им придется потратить некоторое время на поиски, чтобы продолжить преследование. К тому же они не настолько глупы, чтобы отправиться в лес ночью. Можете спать спокойно, как в собственной постели.