Единороги будут!
Шрифт:
— Да, — к нашему разговору начали внимательно прислушиваться гном и тролль. Ну да, больную тему задели. — А потом, мы выбираем себе пару, и после… после потери девственности оба лишаются магической силы, которая вливается в жеребенка.
— Ага… А темная магическая сила, это как?
— Ну, если лишение девственности происходит без согласия, то единорог вправе дать отпор. Использовать свою магию во вред. И… тогда он станет черным. И магия у него изменится.
— Ага… — снова изрекла я с глубокомысленным видом. — То есть ту девушку как раз собирались
— Ну да. А у нас принято не вмешиваться в выбор, влиять на него как-то… Ксин выбрала себе в пару человека, — в голосе Клима прозвучало не то чтобы осуждение, а осторожное неодобрение. — И он не сохранил ей верность! А она от обиды убежала в лес и… — Парень махнул рукой, ненадолго замолчал, но потом все же добавил: — Дурная она и выбор дурной сделала, а судьба ей навстречу пошла — стань она обычной девушкой, может, у них с тем парнем снова все наладилось бы. Просто я как представил, что они… ее… силой в кустах… А магией во зло она бы точно не смогла!
— Ты правильно поступил, — одобрительно кивнула я, стараясь сильно не морщиться на порядки, заведенные в деревне Клима. Не мой мир, не мои правила. В конце концов, многие религиозные секты тоже живут по похожим законам. — Правда, подожди ты еще пару минут, и мы бы ее вам вернули целую и невредимую.
— Ну, тогда бы вам пришлось потом возвращаться за мной обратно, — неожиданно улыбнулся Клим и буквально из ниоткуда достал маску. Мы, застыв, с открытыми ртами смотрели на это чудо.
— Маска Морокеи, — наконец выдавил Бхинатар.
— Да! — довольный произведенным эффектом, парнишка снова спрятал свою драгоценность практически в воздух.
— Но она же принадлежала кентаврам! — мой муж принялся увлеченно листать свою любимую методичку, искоса поглядывая на Клима.
— Ну да, дед у меня кентавр, а бабушка из единорогов. Дяди и тети все получились простыми кентаврами, только мой отец оказалась единорогом, и мать у меня — единорог. Поэтому и жили мы в этой деревне. А, так как мой отец был старшим в роду, маска перешла к нему. И, потом, ко мне.
— Вот это да… — уважительно протянул Ярим. — То есть ты кентавророг или как правильно?! Единорогокент?!
Клим рассмеялся и помотал головой:
— Оборачиваться в кентавра я, конечно, могу, но смысла не вижу. Но именно поэтому у меня оборот замедленный, в отличие от обычных единорогов. Ведь есть промежуточный, третий вариант.
— А как ты понял, что мы тут все жрецы с масками? — поинтересовалась я.
— Спросил, — Клим с удивлением посмотрел на меня. Ну да, логично. Только кто ж у нас такое трепло? — Очень редко можно встретить такую дружную разнорасовую компанию, к тому же двигающуюся в сторону обители светлых эльфов. Это меня насторожило, и я уточнил вон у него, — и парень кивнул в сторону Нибраса.
Демон шевельнул бровями, изображая что-то из серии: «Ах, какой я молодец, ах, какой я удалец!». Значит, вот, кто трепло рогатое!
— Зря вы злитесь, леди Мируан, — зазвучал у меня в голове бархатный вкрадчивый голос. — Мальчик раскрылся первым.
— Ну, извини тогда, — буркнула я недовольно. Не голова — а проходной двор какой-то… А как же право на личную жизнь и тайные мысли?!
— А ты тогда думай не так громко, — присоединился к нашей беседе Шакрасис.
— Да… Да я… Что значит громко?!
— Вы так разозлились, леди Мируан, что я чуть сквозь землю не провалился! — протянул Нибрас. Его мягкий обволакивающий бархат укачивал и заставлял подсознание отрешенно расслабляться и терять бдительность.
И тут же я ощутила, как кто-то рядом сердится и очень сильно. Даже не приглядываясь, я узнала знакомую энергетику, а подсознание сразу встрепенулось и потянулось к родному и любимому. Но тут меня буквально вышвырнуло в реальность, а эти двое инкубов уставились друг на друга, как…
— Рикиши! Прекратите оба, немедленно! — подавив дикое желание залепить одному и второму по подзатыльнику, я обняла первого, прижалась к нему, заглянула в глаза цвета молочного шоколада и облизнулась. — Ну, чего ты злишься? — обхватив любимое лицо ладонями, я смотрела в эти родные глаза и тонула в них, потом обняла за шею, поцеловала в губы и улыбнулась.
Рики тоже натянул на лицо одну из своих кривоватых улыбок, но на Нибраса посматривал хмуро. Хотя тому на его взгляды было откровенно наплевать, — тряхнув рогатой головой, чтобы откинуть с лица волосы, он подмигнул мне и продолжил спокойно есть. Зато Бхинатар посматривал на нас тоже хмуро.
Так… Похоже, или надо срочно что-то решать, или тут все сейчас передерутся, или…
— Рассвет! — завопил Джиди и чуть не свалился с ветки, на которую тайком от меня влез, наверняка, чтобы раньше всех увидеть солнце. Быстро слевитировав тролля вниз и запинав обоих мальчишек в шалаш, я позволила им смотреть на восход через щели.
Обби уже давно предусмотрительно забился в самый дальний угол и всем своим видом показывал, где он видел этот яркий слепящий шар.
Рикиши, вытащив из мешка пару своих рубашек, с каменным лицом поделился одной из них с Бхинатаром и Чхаром. И все трое, закрыв глаза несколькими слоями ткани, уселись рядком, плечо к плечу, прислонившись спинами к шалашу. Умилительная картинка. Идиллия просто!
Судя по наблюдающему за этой троицей Нибрасу, кривящему губы в скептической улыбке, его тоже веселило происходящее. А еще мне показалось, что двое инкубов беседуют между собой. Я просто слышала два мелодичных бархатных баритона у себя в голове, только слова не могла разобрать, как ни прислушивалась. Вот я их подарком-то одарила, дав шанс переговариваться друг с другом телепатически!
Тут я наткнулась на изучающий пристальный взгляд. На этот раз смешинок в этих удивительных глазах с вертикальными зрачками не наблюдалось, — наг был предельно серьезен, но молчал. Я тоже молчала, спрятавшись в тени шатра — на эксперимент с повязкой трусливо не решилась, мысленно пообещав рискнуть завтра.