Единожды присягнув!

Фролов Олег

Петр вспомнил, что он сегодня не обедал.

«Ничего, – усмехнулся он, – устрою себе разгрузочный день. Давно такого не было. Да и на встрече с Шнайдером поем, он любит поесть… Вот я ему и составлю за столом компанию. Сытная и вкусная еда, да еще сопровождаемая обильной выпивкой, позволяет добиться больше от собеседника, чем обычный разговор… Это знаю я, это знает и Шнайдер, так, что я должен переиграть его! На моей стороне инициатива и продуманный план действий, а на его лишь интерес к тому, почему я вызвал его на встречу. Этим-то я и воспользуюсь!»

XIX

Проведя все перенесенные на вторую половину

дня встречи, Петр привычно посмотрел на часы, вмонтированные в письменный прибор, стоящий перед ним на столе.

«Пятнадцать пятьдесят пять, водитель должен уже поставить автомобиль на стоянку. Ну, что же, посмотрим, что будет дальше… – он поднялся из кресла и прошелся по кабинету, – а пока, я займусь текущими делами…»

Маленькая зеленая лампочка селектора замигала в семнадцать часов.

– Слушаю, миссис Нортон, – нажав кнопку селектора, произнес он.

– Извините, сэр, – произнесла секретарь, – только что позвонил ваш водитель и поинтересовался, какие будут ваши указания…

– Откуда он звонил?

– Он сказал, что снизу из фойе здания.

– И что вы ему ответили?

– Я сказала, что автомобиль должен быть готов к восемнадцати часам и… – миссис Нортон замялась, – и… поинтересовалась, сообщили ли ему в гараже об этом.

– И что он вам ответил?

– Ответил, что ему никто об этом не говорил. Потом поблагодарил меня и повесил трубку.

– И все?

– Да.

– Спасибо, миссис Нортон, – Петр нажал кнопку, выключая селектор.

«Итак, водителя, судя по всему, в гараже не было. Если бы он был там, Пул не мог не сказать ему об изменившемся времени подачи автомобиля. И потом на вопрос миссис Нортон он дал ответ, не упомянув о гараже. Специально? Может быть… А миссис Нортон? Она могла скрыть его звонок, но не скрыла. Получается, что она не выполняет то, что, скорее всего, делает относительно меня он, – за много лет своей деятельности Петр выработал правило никогда не принимать окончательного решения, если не обладает всей полнотой необходимой ему информации, за исключением тех ситуаций, в которых необходимо действовать быстро и решительно, – если это так, то хорошо… Если, только она не работает на организацию, отличную от той, на которую работает, если работает, водитель…»

Оставшееся время до восемнадцати часов он готовился к возможным вариантам встречи с Шнайдером, и ровно в восемнадцать часов вышел из кабинета.

– До свидания, миссис Нортон, – произнес он.

– До свидания, сэр, – поднялась из-за стола секретарь. – Хорошего вам вечера, сэр.

– И вам. Не задерживайтесь долго…

– Спасибо, сэр, не буду.

Выйдя из здания, Петр сразу увидел автомобиль и стоящего около него водителя.

«Заждался… – понял Петр, – чуть больше двух часов ждет… Ничего…Он, конечно, понял, что в будущем надо время от времени интересоваться, не изменилось ли что-то в отношении времени подачи автомобиля… Но то, что я изменил время намеренно, заподозрив его в работе на Гарта, этого он знать не может и не узнает…»

XX

Петр подошел к автомобилю, сел на заднее сиденье и, дождавшись, когда водитель вернется на свое место, кратко произнес: – Домой!

Ни говоря, ни слова, парень нажал на газ и автомобиль рывком тронулся, набирая скорость.

«Да, с нервами он еще не научился справляться, – подумал Петр, – не научился или не захотел? Заднюю дверь распахнул передо мной с через чур подчеркнутой любезностью, а движение начал, слишком сильно нажав на педаль газа… Показывает свое недовольство или вызывает на разговор? Показ недовольства для него – это риск, если только он не решил

уволиться. Если же пытается вызвать на разговор, то ждет, чтобы я начал его первым, понимает, что его попытка начать со мной разговор ни к чему хорошему для него не приведет… помнит, что я с самого первого дня, как он стал у меня водителем, ни разу не разговаривал с ним ни в автомобиле, ни вне его… Да, наверняка, в гараже ему рассказали, что ни с кем из тех, кто до него были моими водителями, я никогда не вступал в разговоры, а парочку тех, кто пытался начать разговор, я своими приказами перевел водителями других автомобилей компании».

Парень вел автомобиль, несколько раз совершая довольно рискованные в отношении попутных автомобилей маневры и каждый раз после них, поглядывая на Петра в зеркало заднего вида.

«Вызывает … хочет, чтобы я сказал, хотя что-то, по поводу его вождения, рассчитывая, что это позволит ему начать разговор… Не получится! Слишком, уж, примитивный расчет… – Петр посмотрел в левое боковое окно. – Но автомобиль он водит профессионально… Для человека его возраста, пожалуй, даже слишком профессионально. Это может быть только, если он прошел соответствующую специальную подготовку… В таком случае это еще одно доказательство того, что он приставлен ко мне… и приставлен, видимо, Гартом».

Весь путь до дома он хранил молчание. Около его дома водитель остановил автомобиль и, уже не так резво, как обычно, вышел из автомобиля и распахнул перед Петром заднюю дверь.

– Еще одна такая поездка и вы будете уволены, – не глядя на водителя, произнес Петр, выйдя из автомобиля. – Время подачи автомобиля завтра как обычно. До свидания!

И прежде, чем водитель успел ответить, быстрым шагом и не оглядываясь, пошел к входной двери своего дома.

– Сэр! – услышал он за спиной голос водителя. – Сэр!

– В чем дело? – повернулся к нему Петр.

– Я хотел, сэр… – парень сделал шаг к нему. – Я хотел…

Петр молча смотрел на него.

– Я хотел сказать, сэр, что больше такого не повторится, – произнес водитель. – Извините, сэр!

– Да… – в голосе Петра было полное безразличие. – Вы свободны!

– До свидания, сэр!

Петр отвернулся и продолжил движение к входной двери своего дома.

«Парень, конечно, разозлился и струхнул, понимая, что в случае увольнения ему не чем будет оправдаться перед Гартом, – слыша, как водитель захлопнул дверь, открыл, и сев за руль, закрыл свою, подумал он, – значит, будет умнее…»

XXI

«Водитель будет умнее, – войдя в дом, подытожил он, – следовательно, должен будет искать подходы ко мне… Но я-то, знаю об этом, и поэтому должен переиграть его… Переиграть, чтобы Гарт получал от него только те сведения, которые выгодны мне. И он их будет получать, если … если я правильно просчитал, что этот парень – человек Гарта».

Он принял душ, переоделся, съел несколько сэндвичей, запив их крепким кофе, и вызвал по телефону такси.

«Если меня слушают, то они поняли, что я еду на встречу с кем-то… Шнайдеру я звонил из телефона-автомата, они через телефонную станцию могли установить номер и абонента, которому он принадлежит. Но текст разговора вряд ли им известен, – ожидая такси, подумал Петр, – не будут же они записывать содержание всех звонков из всех телефонов-автоматов, расположенных рядом с парком… Хотя… почему бы и нет? В таком случае они поймут, что я вызвал такси, чтобы встретиться со Шнайдером, и в названном мною по телефону пригородном ресторане подготовят все, чтобы быть в курсе того, о чем мы будем разговаривать. Да и наблюдение они вполне могут пустить как за мной, так и за ним…»