Единственная для бандита
Шрифт:
— Я буду трахать тебя. Приготовься орать! — бросает угрозу и приводит её в немедленно исполнение.
Под его свирепым натиском дрожит и трясётся не только моё тело, но и полки ходят ходуном. Скрипит дерево. Мой затылок бьётся о полку. Здесь всё раскачивается как во время землетрясения. Раздаётся грохот. Кажется, что-то падает вниз. В воздухе разливается густой аромат кондиционера для белья.
Внезапный хлопок.
— Кто тут шарится? — слышится недовольный окрик главной уборщицы. На мгновение загорается свет в подсобке. И наверняка уборщица запомнит это надолго — мои ноги
— П-п-п-простите!
Свет гаснет. Дверь захлопывается. Леон не останавливается ни на секунду. Этот дьявол продолжил бы трахать меня, даже если бы сюда ворвался полк вооружённой охраны! Он хочет брать меня и берёт. Как хозяин, как господин, как шейх моего тела. Его пальцы впиваются в бёдра до синяков, но я рада этому давлению и вниманию с его стороны.
В этот миг я забываю обо всём — о себе и своей жизни, о проблемах, сестре и любимом. По мне словно проносится торнадо ослепляющей страсти. И я распахиваю ножки ещё шире, чтобы он бился до самых яиц, до корня. До основания. Чтобы доставал концом до таких точек, о существовании которых я даже не подозревала. Но благодаря ему узнала. О-о-о-о… Я больше не могу терпеть. Я кончаю. Брызгами влаги. Теку, как река, пока он финальными выбросами перекачивает сперму в моё тело. Ещё и ещё… Даже его замедляющиеся толчки такие мощные и убойные, что я достигаю пика ещё раз. Меня словно смывает за борт, и я ничего не чувствую. Себя отдельно не ощущаю. Только вместе с ним. Воедино…
Не могу оторваться от его обжигающей, влажной кожи. Дышу пряным, мускусным запахом сильного самца, настоящего мужчины. В голове как будто туман стоит лёгкий и чуть-чуть в ушах звенит. Леон отстраняется от меня с видом насытившегося хищника. Какой же он красивый! Резкий, уверенный в себе, брутальный… Черты лица — острые, резкие, но пленяющей мощью. Тёмные глаза прожигают на коже следы, как будто он касается меня умелыми пальцами и разминает каждый потаённый уголочек тела.
— Вкусная.
Это единственное слово, что он говорит мне после жаркого секса. Леон начинает поправлять на себе одежду, а я в этот момент чувствую неистребимую потребность стать ближе. Я всегда люблю нежиться в объятиях мужчины после секса, лежать кожа к коже и просто чувствовать тепло сильного тела.
Слышится звук застёгиваемой ширинки. Внезапно, я делаю шаг вперёд и обвиваю мужчину руками за раскачанный торс. Приникаю всем телом и чувствую все мышцы. Каждую из них, словно трогаю бронзовую, литую скульптуру. Он мощный и сильный, умеющий переламывать шеи изящными, но безжалостными пальцами.
— Что за… — спрашивает он, подняв руки.
Видимо, не ожидал сладких объятий после жёсткого траха. Я веду щекой по его груди, лоснящейся от пота, и делаю несколько осторожных выдохов. Боюсь рассердить хозяина неосторожными жестами.
— Если ты против, я могу отойти, — шепчу еле слышно.
Честно, офигеваю от самой себя. Я как будто кошка, льнущая к хозяину, выпрашиваю ещё одну обжигающую порцию его ласки, ныряю в них с головой. Осторожно
— Тебе есть во что переодеться?
— Да, конечно. У меня есть повседневная одежда. Кофточка, джинсы, бельё…
— Слушай сюда, Клубничка… Сейчас отдам приказ и тебе принесут одежду, — говорит, выуживая телефон из кармана брюк. — Оденешься. Шуруешь домой. Ждёшь.
— Чего? Твоего звонка?
— Нет. За тобой заедет мой человек. Хочу взять тебя с собой в одно место. Нравятся лазурные волны?
Леон треплет меня по щеке, обещая взглядом райское наслаждение и роскошь жизни, о которой я знаю только с экрана телевизора.
— Хорошо, Леон.
Он звонит кому-то и бросает несколько отрывистых фраз на итальянском языке. Одежда появляется в подсобке меньше через минуту.
— Свободна, — отсылает меня прочь. — Ничего не бери с собой. Только документы.
— Но как же?..
— Ничего. Я сам куплю тебе всё необходимое…
Напоследок он оставляет на моих губах такой властный поцелуй, что я начинаю бояться, как бы он не сожрал меня целиком. Но потом отодвинулся и махнул кивком головы.
— Иди…
Я не пошла. Я полетела. Воодушевлённая, полная предвкушения. Ноги несли меня над землёй, а за спиной будто крылья начали расти. Я тут же резко одёрнула себя. Стой, Лина! Куда так летишь? Улыбаешься, как дурочка влюблённая. Тебя трахнули и у ноги приказали сидеть в ожидании дальнейшего приказа, а ты и рада! Чему?!
Я довольно строго отчитывала себя, но чувство радости было ничем не заглушить. Я словно бежала впервые с удавшегося свидания с понравившимся мальчиком. И тем более странно, что я испытывала такой трепетный восторг от мыслей о Леоне.
Но мои сумбурные мысли прервал звонок. Номер был скрыт. Я ответила, всем нутром почуяв, что звонят похитители моего парня. Я не ошиблась. Это были они. Я сразу узнала их по голосу.
— Ну что, шкура… Поздравляю! Говорят, Леон записал тебя в персональные шалавы! — хрипло поприветствовал меня ублюдок. — Теперь ты должна пойти ещё дальше…
— Что вам нужно?
— Сейчас ты едешь в парк на Горького, свернёшь на первую аллею слева. Сядешь на первую лавку. Жди…
— Серёжа жив? — напористо сказала я. — Я хочу узнать, что он жив.
— Эй ты… Пни утрыка! — грозно рыкнул бандит. Тотчас же раздался стон, полный боли. Я закусила губу и едва не разревелась. Мне стало жаль Серёжу и было погано от того, что я посмела забыться в объятиях другого мужчины.
— Годится доказательство? — глумливо расхохотался головорез. — Теперь слушай. Садишься на скамейку. Ждёшь... Подойдёт парень, выбросит в урну синий пакет. Достаёшь его.
— Что в нём?
— Телефон. Звонки и сообщения с него не отследить. Будешь отчитываться только по нему. Усекла?