Единственная для принца. Книга 2

Агатова Анна

И она улыбнулась, мягко, нежно. Вопросительно приподняла брови и даже чуть склонила голову набок, будто спрашивала: «Разве нет?»

Князь Марун слегка склонил голову, подтверждая эти слова, но в глазах его не было полного принятия.

***

Пока папенька со свитой отдыхали с дороги, переодевались и готовились к торжественному приёму в узком кругу, мы с Зиадом тренировались. Я учила мужа соей детской магии. Вообще-то, она не была никакой не детской. Но я никак не могла назвать её по-другому – я выросла, считая, что так умеют любые

маги, и что пользуются ею только малыши из-за несерьёзности.

Я только недавно поняла, что мама вот так меня защищала, строила вокруг невидимые заслоны. Снаружи заслоном было спрятать моё происхождение, мою магию, а изнутри - давать мне знания по магии так и в таком количестве, чтобы я не могла стать полноценным магом.

В последние дни мне некогда было думать, но иногда всё же мелькала мысль о том, для того ли она нырнула под нож самоубийцы, покусившегося на короля, что бы защитить его? Только ли для этого? Или у неё уже не было сил видеть любимого человека рядом с другой? Или она моё будущее пыталась обеспечить?.

Она же пыталась покинуть службу при дворе олдандезийской Короны, я знаю. Но король не отпустил. Хотя правильнее было бы сказать, не отпустила его толстая жена. Интересно, она знала, что связывало главу её личной охраны и её мужа? Если знала, то такой её поступок – ужасная низость. А ещё... Она не так глупа, как кажется.

А если просто каприз?.. Нет, ни желания, ни сил искать ответы ещё и на эти вопросы у меня не было.

Про мою «детскую» магию мне рассказал улыбчивый седобородый старик, дворцовый маг. Он доброжелательно и большим интересом расспросил меня о том, как я это делаю, внимательно наблюдал за несколькими моими демонстрациями, а потом всё так же по-доброму объяснил:

– Видите ли, ваше высочие, это портальная магия. В принципе, она не так уж и редка, но в вашем случае… удивительна. Обычно ею овладевают после довольно длительного обучения, и такой вид магии требует немалых сил. А у вас ваши способности долгое время были перекрыты, но эта возможность сохранилась. Это необычно! Ну и сам вид порталов… Дверца! Подумать только!
– старик хмыкнул и пожал плечами. – Очень, очень необычно!

Наверное, или даже безо всяких сомнений, старый маг был прав. Потому что как я ни рассказывала, как ни учила Зиада, получалось у него, скажем честно, из рук вон плохо. Он мог открыть дверцу в пределах одной комнаты, мог с близкого расстояния, например, из начала длинного коридора общежития к себе в комнату.

Но вот из дворца в свою комнату – нет, в библиотеку Академии – нет. В замок отца даже призрачный вид дверцы не прорисовывался. Мы пробовали и так, и эдак, но результаты были очень скромные.

И самое грустное (и я бы повеселилась или даже порадовалась этому в другой ситуации), но открывал он маленькие дверцы только ко мне. То есть, если он знал, что я стою где-то за дверью, причем в месте, где он бывал и хорошо его помнил, то мог открыть эту дверцу. Но если запомнил плохо, или меня там не было, его маленькие

дверцы не открывались.

– Зиад, - сказала я ему, когда в короткий перерыв он обнял меня и прижал к себе, поглаживая по спине так, словно гладил кошку. Сил уже не было ни у него, ни у меня. Хотелось упасть и, раскинув руки, лежать, не шевелиться, смотреть бездумно в потолок. Но мне не давал покоя страх. – Я очень переживаю за тебя. Мне страшно, что ты оттуда не сможешь выбраться!

Он молча гладил меня по спине, и медленно расслаблялась. И я предложила:

– Давай туда поеду я? Я там всё знаю, я смогу выбраться. Я и в самые трудные времена изворачивалась и сбегала, а сейчас у меня сила увеличилась, я тем более ускользну. А, Зиад?

Он стоял неподвижно, уткнувшись носом мне в макушку, и громко сопел. Потом пробормотал:

– Ты так пахнешь, Рада-сть моя. – А потом оторвался от обнюхивания моих волос и твёрдо сказал: - Нет, родная, туда поеду я. А ты будешь страховать меня здесь. И, к тому же, я королевский посланник, со мной нельзя обращаться плохо. Ничего не бойся!

Мне было до слёз страшно думать о том, что в Оландезии с ним могут сделать, когда узнают, зачем он туда приехал. И я не могла не бояться. Я сильнее обхватила его за талию и прижалась так сильно, что почувствовала все швы на моей одежде и каждую пуговицу – на его.

– Господа, позволите?

Знакомый низкий голос. Я вздрогнула и обернулась, а Зиад выпустил меня из объятий, и как-то неожиданно, но плавно и мягко я оказалась у него за спиной.

– Да, реджи, прошу вас, - муж слегка поклонился его высочию Дамиану.

– Как успехи?

– Хорошо!

– Плохо…

Мы с Зиадом сказали это одновременно. И он примирительно сжал мой локоть.

– Мой реджи, - снова обратился он к его высочию Дамиану, - Рада права. Было бы совсем хорошо, если бы я потренироваться месяц.

– У нас нет месяца! – отрывисто бросил принц и стал вышагивать вдоль гостиной, которую нам с Зиадом выделили как тренировочный полигон.

– Друг мой, мы что-то придумаем. Обязательно, - я, оказывается, не заметил почти постоянного спутника его высочия Дамиана – советника Суземского. Он стоял у дверей и привычно улыбался. Только в улыбке этой мне почудилось сочувствие. Он сочувствовал? Его высочию Дамиану? Я перевела удивлённый взгляд на принца. Кто эта девушка, которую нужно вытащить из королевского дворца Оландезии, что его так жалеют? Его единственная?

Я попыталась вспомнить, что мне об этом говорила Ариша, но не смогла. В голове крутились какие-то обрывочные сведения, что-то про помолвку и траур, но и только.

– Ваше высочие, - осмелилась я произнести, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал от страха. – Может, вам удастся открыть дверцу к вашей… к той девушке?

Его высочие глянул на меня с горечью, потом усмехнулся, хотя смотрелось это скорее как гримаса боли, и ответил:

– Я принц, моя магия - родовая. Своей я не имею.