Единственная Миллиардера
Шрифт:
– Я, – бросаю и направляюсь на выход. – Ты здесь остаешься.
– Чего? – следом идет. – Дорога долгая. Или ты на самолете? Так погода хреновая. Все рейсы отменены.
– Макс, я сам разберусь, – отрезаю.
Погода дерьмо. Вылетать никто не рискует. Штормовое предупреждение. Но блять, этот шторм ничто на фоне того, который разыгрывается внутри меня. Конечно, я могу отдать приказ, подняться в воздух. Я так и хочу. Плевать на технику безопасности, на доводы разума. Быстрее. К ней. Сжать ее. В глаза посмотреть. Утонуть. Задохнуться. Захлебнуться. И задушить эту норовистую суку. Поцелуями. Вгрызться в нее ртом так, чтобы губы онемели.
А потом все-таки включается мозг. Тупо лететь сейчас. Рисковать. Я почти добрался до девчонки. Нельзя напролом переть.
Короче, тачку выбираю. Дорога больше времени займет, но на старый манер ехать вернее. Заодно ярость поутихнет, гнев схлынет.
Я никого с собой не беру. Один выезжаю. Торможу чисто бак заправить. Трасса в пиздецком состоянии. Занос на заносе. А мне покласть. На все абсолютно похрен.
Блядский декабрь. Блядский и охуительный. Я же мою девочку возвращаю обратно. Мелкая дрянь. Ну наконец-то ты за все расплатишься. Как же я изголодался по тебе. Ты теперь с моего хера не слезешь. Отработаешь на полную. За каждый день. Час. Миг. Засажу так, что у тебя потом ноги не сдвинутся. Будешь орать подо мной. Кончать раз за разом. Затрахаю до обморока, до затмения разума. Голос сорвешь, спину мне раздерешь.
Кайф. Стоит вообразить – член штаны раздирает. Тверже камня.
Скучала по мне, Лика?
Придушить ее тянет. И зацеловать. Даже не думал, что так вообще бывает, что женщина столько чувств может в мужике вызывать. Бесить и будоражить. Еще и в один момент.
Я усталости не замечаю, сам не помню, когда вообще спал в последний раз. По пути умудряюсь рабочие вопросы решать, звонки принимаю, а сам за дорогой слежу. Энергия прет и шкалит.
Приезжаю в нужный город, до центра добираюсь, отсюда еще квартал и на месте буду, но глаза точно песком замело. Паркуюсь возле торгового центра. Рубит меня. Резко. Чуть контроль над тачкой не теряю.
Пауза нужна. Короткая. А вообще, отсюда и пешком дойду. Не вопрос. Так даже лучше.
На часах десять утра.
Я потираю глаза и кривлюсь. Блять. Сутки за рулем? Херня. Бывало гораздо дольше рассекал. Но надо кофе бахнуть. В этом центре точно можно купить. Заправлюсь и сразу в гости.
Выхожу, делаю заказ в первой подвернувшейся точке. Пока жду, взгляд на автомате изучает огромный магазин, отдел за отделом.
Везде гребаная мишура. Долбанные елки. Бесячие гирлянды. Вспоминаю, как собирался девчонку на Рождество вывезти, куда-нибудь в Европу. Ну если прикинуть, еще успеем. Хотя мне ближе совсем другой вариант. Скалюсь.
Лика. Голая. Горячая. На моем члене. Сутки напролет. Поймаю и завалю. Нагну прямо так, где схвачу. Набегалась. Нагулялась. Ее свобода закончилась раз и навсегда.
– Ваш заказ.
Повернуться за стаканом не успеваю. Меня прорезает. Прошивает насквозь. Сначала думаю, глюк поймал, просто почудилось. Но потом понимаю, нет, реально она.
Лика. Прямо по курсу. За стеклом витрины. Расплачивается на кассе, забирает подарочную коробку. Выходит.
Счастливая такая. Вся светится. Улыбается.
Сука. Она улыбается. Улыбается, блять. Без меня довольная, радостная, прямо парит по этажу. Еще красивее стала дрянь.
А потом девчонка видит меня. Точно взгляд чувствует. Застывает. Столбенеет. За секунду бледнеет. Губы дрожат. В глазах вспыхивает страх.
Она разворачивается и стремительно направляется в обратную сторону.
Охуеть. Удирает от меня. Это режет гораздо сильнее, чем ее безмятежный вид пару мгновений назад. Под дых врезает. Дыхание вышибает.
Я бросаюсь следом, настигаю добычу. Всю волю прикладываю, чтобы не придушить. Хватаю сучку за плечо, рывком разворачиваю и вглядываюсь в побелевшее лицо.
– Под кого ты легла, когда сбежала? – рычу. – Для своего ублюдка подарок выбираешь?
Раздается глухой стук. Перевожу взгляд вниз и понимаю, что девчонка выронила коробку, там теперь стеклянное крошево из елочных шаров.
Лика дергается. Рвано. Судорожно. И тут меня прошибает током похлеще прежнего, ведь я замечаю ее живот. Одежда свободная, но я это тело знаю, помню каждый изгиб, на ощупь различу среди тысячи других.
Я ловлю ее взгляд и спрашиваю:
– Когда ты собиралась сказать, что беременна?
Глава 4
Лика молчит. Напрягается. Губы поджимает. А я читаю ответ по глазам. Вижу до боли четко.
Никогда. Она, блять, никогда не собиралась мне ничего говорить. Она сбежала и надеялась, мы больше не встретимся, ни разу не пересечемся. Вычеркнула легко. Дальше пошла. Пока я дурел и бился о стены, ей просто плевать на все хотелось. Ей тупо без разницы.
– Пусти! – вдруг требует она, брови сдвигает. – Не смей ко мне прикасаться. Не трогай меня, Глеб.
Мои пальцы разжимаются. Сам едва осознаю, просто так происходит. От ее голоса мозг точно перемыкает.
Я склоняю голову к плечу, держу Лику под прицелом.
– Скажешь, это не мой ребенок? – оскаливаюсь.
– Мой, – выдает холодно, накрывает живот ладонью. – Мы расстались. Между нами нет никаких отношений. Ты сам выбрал свободу, вот и не надо теперь меня преследовать.
– Ты хотела паузу, – цежу сквозь зубы. – А в итоге удрала на другой конец страны, еще и под прикрытием, чтобы я тебя не нашел.
– Ты сказал достаточно, – бросает глухо. – Благодарю. Ты дал понять, нам лучше разойтись. Мы все выяснили, Глеб. Теперь обсуждать нечего.
– Да ну?
Охреневаю от такого расклада. Она и бровью не ведет. Как будто уже и не боится. Скрыла от меня ребенка. Решила, нас ничего не связывает.
– Ты беременна, – чеканю.
Внутри такой огонь разгорается, что я едва могу себя сдерживать. А эта сучка ведет себя, будто мы и правда чужие, абсолютно посторонние люди. Стоит передо мной как ледяная статуя. Голову вздернула. Подбородок задрала.