Единственная на всю планету. Трилогия
Шрифт:
– Ты серьезно? – удивился Егор. – А ну попробуй еще раз.
– Когда ты знаешь и сопротивляешься, может не получиться, – предупредила Оля. – Ладно, попробуем. Сейчас ты почешешь затылок.
Правая рука отца дернулась к голове, ненадолго застыла, потом медленно поднялась и коснулась затылка.
– А ведь я сопротивлялся! – пораженно сказал он. – И что ты такого сделала, чтобы в себе это разбудить?
– Наверное, ничего, – Оля, разговаривая, нарезала хлеб. – Давай ешь, а то все остынет. Понимаешь, папа, все это разбудил Нор своим слиянием, а я только разобралась, как пользоваться. Можно ведь не только кого-то заставлять чесать себе разные части тела. Там многое есть. У Нора мало сил, но он все равно изучал всю магию, теперь это мне может пригодиться. Ты спросил, не страшно ли мне, что он обо мне все узнает... Нет у меня страшных секретов, но, наверное, как и любому другому, было бы неприятно, если бы кто-то узнал все. Кто-то, но не он. И дело не в том, что он мне нравится, я сама о нем знаю не меньше, так что это будет только справедливо. Ты ешь и говори, а то я сейчас уйду, чтобы тебе не мешать.
– Хорошо, уже ем, – согласился отец. – А ты в двух словах расскажи про эту магию. Что с ее помощью можно сделать?
– Если в двух... – Оля ненадолго задумалась. – Почти все направлено на управление сознанием человека и его телом. Можно вылечить или наслать болезнь. Можно управлять напрямую или заставить во что-то поверить. Последнее сложно и долго не держится, поэтому пользуются редко. Человек потом поймет, что действовал под принуждением, а такое мало кому понравится. Вот немного подтолкнуть в нужную сторону можно. Или сделать так, чтобы ты кому-то понравился. В таком обычно никто не копается. Понравился и все, мало ли по каким причинам нравятся люди.
– И что, все болезни можно лечить?
– Не все, но многие. И этому тоже нужно учиться. Как и что делать я знаю, но этого мало: нужна практика. И сразу многих не вылечишь. Если перестараться, можно сдохнуть самому.
– А файерболлы, значит, делать не можете?
– Ни в одном человеке сил не хватит даже на самый маленький. Но убивать магией можно.
– Спасибо, вкусный суп, – отец отставил пустую тарелку и взялся за второе. – Да, я помню, что Нор кого-то убил. Остановил дыхание?
– Можно убить и так, – согласилась дочь. – Только ведь человек будет сопротивляться, и, чтобы сломить сопротивление, понадобится много сил и времени. Нора бы раньше всего утыкали стрелами, да и не хватило бы у него на такое сил. Тут, папа, совсем другое. Когда не хватает своих сил, их можно у кого-нибудь занять. Только это делают очень редко, чаще всего тогда, когда все равно умирать. Есть такие твари, у которых много сил, но нет тел.
– Что, совсем нет? – не поверил отец.
– Ну, не знаю, – замялась дочь. – О них почти ничего неизвестно. Может быть, там, где они обитают, тела есть, но в мире Нора точно не было. Они и плату за свою помощь брали только телами тех, кому ее оказывали. Можно было отдать свое тело на время, но чаще всего забирали совсем. Для человека это та же смерть.
– И забрав тело на время, они его потом возвращали? – недоверчиво спросил Егор.
– Странно, правда? – сказала Оля. – Совсем не по-человечески. Мы бы послали все договоры далеко-далеко, а они всегда выполняют обещанное. По крайней мере, так о них написано во всех книгах, которые читал Нор. Вот он и попросил помочь.
– А почему тогда не забрали тело? Это, вообще, он или кто-то другой в его теле?
– Он это. А почему не забрали... Он думает, что они хотели забрать и даже успели запустить лечение, но все испортил перенос в наш мир. Наверное, им сюда просто нет хода. Но проверять он боится.
– Я бы на его месте тоже не стал этого делать, – сказал Егор. – Спасибо, вкусный обед. Озадачила ты меня, дочь. Эта твоя магия... С ней нужно быть осторожней, а еще лучше без необходимости совсем не пользоваться. Последствия могут быть самые неприятные. В лучшем случае просто назовут ведьмой и будут тебя обходить за версту. А о худшем не хочется даже думать. Магия, даже такая как у вас, это сила, а в нашем мире бесхозной силы не бывает. И на вашу найдутся желающие. И не факт, что они тебя заставят лечить, а не отнимать жизнь, и станут с тобой считаться.
– Это не так просто, папа, – жестко сказала Ольга. – Ее ведь нетрудно отнять и у них!
– Ты сильно изменилась, Оля, – сказал отец. – То даже курицу не могла зарезать, а теперь готова отнимать человеческие жизни. А отнять чужую жизнь не так легко, даже если это нужно для защиты своей собственной. Я думаю, это из-за того, что в тебе поселилась часть личности нашего гостя. Убить своих сестер, даже для того чтобы спасти их от мук и бесчестья, страшно тяжело, а он через это прошел. Сильно ли он теперь будет колебаться, если посчитает нужным прервать жизнь постороннего человека? Подумай хорошенько над этим сама и поговори с ним. Я пойду заниматься делами, а ты займись Нором. В сумке, помимо одежды, лежат учебники. И пусть еще посмотрит фильмы с твоего компа. Быстрее освоится с полученными знаниями. А если будет что-то неясно, растолкуешь.
– Что сказал отец? – спросил Нор, увидев зашедшую Ольгу. – Почему ты такая невеселая? Это из-за меня?
– Он сказал, что я изменилась, – ответила она, вываливая на стол содержимое отцовской сумки. – Раньше не хватало духа зарезать курицу, а после знакомства с тобой готова убивать людей. И тебя просил предупредить, что у нас с этим строго. Если кого-нибудь прибьешь, надолго сядешь в тюрьму.
– А если я буду защищаться? – спросил Нор. – Ведь кто-то может напасть и на меня.
– Обороняться можно, – кивнула Оля. – Смотри, твоя одежда будет на этой полке и здесь на плечиках. А это учебники. Я сейчас к ним добавлю свои. Понимаешь, Нор, никто не может заставить человека подставлять горло под нож. Вот только с тебя спросят, а не мог ли ты убедить противника тебя не резать. Не мог? А убежать? Тоже не получилось? Совсем плохо! А почему ты тогда поднял с земли палку и стукнул его по голове? Ну и что с того, что он гораздо сильнее, ведь он тебя душил голыми руками! Получается превышение пределов необходимой обороны! Примерно так нам об этом рассказывали в школе.
– Да, я вспомнил, – сказал он. – По-моему, глупо.
– По-моему, тоже, – согласилась Оля. – Поэтому лучше к силе не прибегать, а если без этого никак нельзя, то все делать так, чтобы с тобой не связали. Я смотрю, ты уже почти свободно говоришь. Много вспомнил?
– Достаточно, – улыбнулся Нор. – И ваш разговор со Светкой вспомнил. Ну тот, когда вы говорили о поцелуях. Помнишь, ты еще сказала, что если бы у тебя был парень...
– Мало ли о чем болтают девчонки? – сказала она, краснея и отводя взгляд. – Я теперь помню поцелуи твоей памятью. Да и нет у меня парня!
– А я? – возразил он, подходя к ней вплотную. – Я же тебе нравлюсь и сам от тебя без ума. Чем не твой парень? А память о поцелуях это как запах вчерашнего борща. Слюну вызывает, а сытости не будет, потому что мы его уже съели. Ну же, чего ты боишься? Дальше поцелуев мы с тобой не пойдем, я это обещал твоему отцу, а слово всегда держу.
– Нет! – сделав над собой усилие, отказалась Оля. – Мне и с твоей памятью нелегко, не хватало еще попробовать самой. Потом захочется еще и еще, и этого станет мало. Может быть, у тебя железная выдержка, а я в своей так не уверена. Поэтому давай это отложим на потом. Это ты сейчас от меня без ума, потому что я первая, кого ты увидел, и красивее ваших женщин. Попадешь в школу, и на тебя начнут вешаться наши девчонки. А некоторые из них красивее меня и не такие недотроги. С ними ты сможешь пойти гораздо дальше поцелуев. Да что я тебе говорю, сам уже должен помнить!