Единственное исключение
Шрифт:
Не знаю, злиться ли на Трея за то, что донес на соседку, если, конечно, это он сделал, или поблагодарить его. Но последнее, вероятно, опьянит его больше, чем мне хотелось бы.
Глава 3
Следующим утром я проснулась рано и не слышала Сэм вообще. Вероятно, она все еще отсыпалась после тусовки с косяком. Я собралась на работу, взяла ключи и выскользнула из квартиры, надеясь не столкнуться в коридоре с Треем. Было противно допускать мысль, что он подумал по поводу эмоционального взрыва моей соседки. Или хуже — решил,
«Бобы Брюстера» представляли собой кофейный магазин в студенческом центре. До него простирался короткий путь через несколько кварталов, и поскольку это было раннее воскресное утро, на площади не оказалось ни души. Мне не понравился Центральный, когда я впервые посетила его. Он не вызывал того городского ощущения, которое присутствовало у Тэйлора, располагавшегося рядом с Чикаго. Но Центральный обладал собственной причудливой энергетикой.
Студенческое население достигало 15 тысяч, но со всеми главными зданиями, окружавшими централизованную, покрытую травой, площадь, он походил больше на маленькую школу. Пока мои классы настолько большие, что мне не приходится выделяться, я буду в порядке.
Я перешла дорогу и вышла к студенческому центру, который был связан с четырехэтажной библиотекой и мостом для пешеходов. Студенческий центр был пуст, как и весь кампус. Первые этажи студенческого магазина были закрыты. Похоже на городок-призрак, где никто не бегает по магазинам и где нет ни одного студента в поле зрения.
Я быстро спустилась вниз по лестнице, прошла мимо нескольких конференц-залов и оказалась около задней двери «Бобов Брюстера». Там был узкий, покрытый кафелем проход, и когда я добралась до его конца, меня встретили горы мешков с кофе и огромная стальная дверь. Она широко распахнулась и оттуда вышла девушка в форме — в черной бейсболке, черном фартуке, черных штанах и красной футболке-поло. Она несла огромный поднос булочек, и я не могла не узнать копну кудрявых, коричневых волос.
— Мелани!
Она подпрыгнула, но булочки остались на подносе. Мелани медленно повернулась с огромной улыбкой на лице.
— Эй, Мон, почти что подумала, ты не появишься.
— Конечно появлюсь, — произнесла я, следуя за ней через заднюю комнату к гигантским духовкам, в которые она положила подносы.
— Это меньшее, что я могла сделать после того, как ты нашла мне работу.
Мелани ходила вместе со мной в старшую школу, но по-настоящему близки мы стали после нее, когда обе работали на ужасной работе нянями, где сидели с самыми непослушными детьми в городе и которые также оказались соседями. Мы привязались, таская их в один и тот же парк каждый день и сидя на скамейке, пока они сжигали всю свою энергию или просто выплескивали ее на неповинных детей. Я сразу же позвонила ей, когда решила перевестись, и она обеспечила меня работой.
— Тебе просто повезло, что нормальные люди не любят утренние смены. Ты практически могла устроиться на полную ставку, если бы брала каждое утреннее время. Что, вероятно, потребуется, если придется платить за квартиру самой.
Я кивнула, следуя за ней из подсобки в главную часть магазина.
— Догадываюсь, ты не особо тусовщица, — Мелани улыбнулась, высыпая кофе в гигантскую кофемолку, нажимая огромную серебряную кнопку, а затем собирая гущу в большой фильтр.
— Для меня есть способы получше провести вечер субботы.
Например, спонтанно поужинать с сыном губернатора и посмотреть, как арестовывают соседку из-за косяка.
— Думаю, мы сработаемся, — произнесла она, ставя заполненный фильтр в кофеварку и двигая большой графин под ней.
— Итак, будет всегда так оживленно, как сегодня утром? — Я осмотрела пустой зал.
Мелани пожала плечами.
— Это первые университетские выходные. Может, случайно заглянет пара человек около восьми, но потом на неделе перед занятиями будет больше народа.
Я не осознавала, насколько будет пусто, пока мы действительно не начали работать. У нас не было ни одного клиента после двух часов работы. К этому времени я научилась делать каждый напиток в меню и заполнять графины с кофе, которые располагались на стойке. Конечно, первый клиент просто искал книжный магазин и ничего не купил. Около десяти начал собираться народ.
Я стояла на кассе, писала имена на стаканах и брала деньги пока Мелани делала напитки. Человек, который должен был прийти в десять, не появился, и Мелани спросила, не могу ли я остаться до полудня. Я согласилась, не зная, чего ожидать по возвращении домой.
— О, приветствую, мисс Реми, рад Вас здесь видеть.
Я подняла голову и увидела самодовольную улыбку Трея Чапмана и стоящего рядом с ним непривлекательного парня с беспорядочными коричневыми волосами и греческими буквами на груди.
— Не думала, что заносчивость встает так рано, — сказала я, не в состоянии контролировать сарказм.
За ним не было очереди, поэтому я не могла заставить его двигаться дальше, и, очевидно, его не волновало, что я работаю.
— Я рано проснулся: кто-то долбился об стену моей спальни в два часа ночи.
Я тяжело сморгнула.
— Эм, это не я. Моя соседка.
Он включил шарм.
— Я выяснил, что твой словарный запас куда лучше, чем у нее. Заметил, как бегло она кидалась проклятиями, когда ее арестовывали.
Я затаила дыхание. По крайней мере, он понял, что это не я, но я не знала, что стены наших спален соединяются. Мои мысли переместились к тому, где располагается его кровать, и был ли он боксеры-или-шорты типом парней. Мне быстро пришлось вытряхнуть это из головы. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как у меня были сексуальные мысли насчет парней. Не то чтобы я превращалась в лесбиянку, но больше походило на нажатие выключателя — у меня не было никакого интереса. Сейчас это ощущается так, будто кто-то медленно включает фары, и я щурюсь, пытаясь найти дорогу к свету.