Единственный
Шрифт:
– Ты нарочно так говоришь.
– Нет, - он покачал головой, - сейчас я говорю абсолютно серьёзно. Мне тоже надоело выглядеть в чужих глазах каким-то монстром.
– Ты снова хочешь меня обидеть?
– Нет. Мне это не нужно. И, вообще, что ты от меня хочешь? У тебя начинается новая жизнь, живи и радуйся. Некому больше до слёз доводить, до приступов. Наоборот… Теперь есть кому лечить, говорить красивые слова… Он же, наверное, настоящий мужик, во всех отношениях? Не то, что я.
Муж говорил насмешливо, чуть прищурив
Она ничего не смогла ответить.
Резко развернувшись, Элина чуть ли не бегом бросилась прочь. Она не ожидала, что Игорь настолько «закусит удила». Уже выходя от судьи, она вдруг поняла, что совершенно не в силах расстаться с ним окончательно… И что вся сегодняшняя процедура – какая-то нелепая глупость, и что, выйдя отсюда, они обязательно должны поговорить… они уже достаточно пожили врозь, и это была совсем не жизнь, а временное пребывание в каком-то другом измерении…
Но, видимо, сегодняшний день изменил не только её восприятие ситуации.
– Эля… Ну, что? – звонок от матери раздался, когда Элина была уже дома, - Как всё прошло?
– Никак. Три месяца дали…
– Сколько?!
– Три.
– Почему так много?! Ты всё рассказала?!
– Я вообще ничего не рассказывала… Мам, вечером поговорим, ладно?
Вечером Ирина Германовна вернулась не одна, а в сопровождении Рябинина. Закрыв за ними дверь, Элина нехотя прошла на кухню, куда Сергей отнёс пакеты с продуктами, купленными по дороге.
– Серёжа, что бы мы без тебя делали?! – Ирина смотрела на него с неподдельным умилением, - Я только теперь начинаю оценивать положение двух слабых, беззащитных женщин без настоящего мужчины.
– А я, по-твоему, кто? – стоя в дверях, Антон хмуро наблюдал за действиями взрослых, - Я не настоящий мужчина?
– Ты будущий мужчина, - бабушка бросила взгляд на внука, - хотя, конечно, для похода по магазинам уже вполне вырос.
– Спасибо, что хоть в будущие записала, - буркнув, Антон вышел из кухни.
– Как дела? – передав пакеты Ирине Германовне, Сергей обернулся к Элине, - Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, - ей совсем не хотелось говорить, но она из вежливости ответила, - а дела… Какие могут быть дела у безработного человека?
– Твоя работа сейчас – думать только о себе и выполнять все рекомендации Серёжи, - укладывая продукты в холодильник, мать строго посмотрела на дочь, - мы ведь уже говорили с тобой на эту тему.
– Кстати… - как будто о чём-то вспомнив, Сергей нахмурил брови, - Почему-то ко мне так и не поступил твой анализ крови… ты позавчера сдавала кровь?
– Нет, я не сдавала кровь позавчера, - делая ударение на каждом слове, ответила Элина, - я не успела.
– То есть?! – обернувшись к дочери, Ирина Германовна возмущённо застыла на месте, - Ты же собиралась идти!
–
– Я помню… но я думала, что ты… - мать перевела взгляд на Рябинина и заговорила извиняющимся тоном, - Да, он, действительно, приходил к Эле… но она не стала с ним разговаривать…
– Я с ним разговаривала, - упрямо глядя куда-то вниз, Элина стояла, скрестив на груди руки, - и поэтому никуда не успела.
Оставшись на ужин, Сергей без конца шутил, стараясь развеселить всех присутствующих, но удавалось ему это лишь с Ириной Германовной – Антон был чересчур серьёзен, а Элина откровенно подавлена.
После ухода Рябинина она ушла к себе в комнату и улеглась в постель. Ей вдруг ужасно захотелось услышать голос мужа, и она не стала сопротивляться этому желанию. Набрав его номер, она с волнением слушала в трубке длинные гудки.
– Да, - мрачно прозвучал его голос на том конце.
– Это я…
– Ну.
– Да я просто… хотела узнать, как ты…
– Нормально. У тебя всё?
– Нет…
– Что ещё?
– Игорь, я знаю, что ты сегодня нарочно так говорил…
– Нет. Я говорил не нарочно. Я согласен на развод, потому, что мне тоже всё надоело. Извини, я не дома, говорить больше не могу.
Отключившись, Элина посмотрела на дисплей: часы показывали двадцать один пятнадцать. Обычно Игорь в это время всегда был дома, если не считать тех месяцев, когда он подрабатывал в ДК. Никаких предположений, где мог быть в это время супруг, у неё не было, и она почувствовала, как смесь тревоги с ревностью наполняют душу.
Не выдержав, она поднялась и вошла в комнату сына. На её вопрос, не знает ли Антон, где мог быть сегодня отец, сын ответил отрицательно.
«Я звонил папе после этого… вашего развода… Хотел поехать к нему ночевать, но он сказал, что вернётся сегодня поздно».
Элине очень хотелось попросить Антона перезвонить и спросить у Игоря, где он сейчас находится, но, подумав, она отказалась от этого намерения – не хватало ещё ребёнка ввязывать в дурацкое расследование.
Успокоиться ей так и не удалось, и, вернувшись к себе, она снова завернулась в одеяло.
– Эля… - Ирина Германовна неслышно вошла и присела рядом, - Ты не расстраивайся! Это у тебя реакция такая, поверь моему опыту. Развод – процедура очень тяжёлая, но надо через это пройти.
– Я думала, нам дадут месяц… а дали – три. Мне хочется, чтобы всё произошло как можно скорее.
– Ты не думай об этом, - мать заботливо поправила одеяло, - у тебя совсем другие планы. Серёжа сказал, что полностью займётся тобой уже на следующей неделе. Он хочет положить тебя к себе в отделение на несколько дней. А то ты опять забудешь пойти на очередное обследование. А в конце месяца… - женщина придала голосу многозначительные нотки, - в конце месяца тебя ждёт сюрприз…