Единственный

Летова Мария

— Найди мне ее номер.

— Где? — вздыхает.

— Где, блядь, хочешь, — проговариваю. — На ресепшн качалки позвони.

— И кто мне там ее номер даст?

— Я не знаю, — цежу. — Но если не найдешь, дам тебе я. В табло.

Злится, отваливая от машины.

Оба понимаем: этот день не закончится ни для меня, ни для него, пока мы не найдем нашу пропажу. На его даче много всякого-разного эпичного случалось, но ничего с угрозой для здоровья и психики, потому что круг нашего общения по большей части адекватный, теперь же неадекватным

я чувствую себя.

Снова жму на газ и следующие полчаса верчусь по поселку, пару раз заплутав. Клиренс моей «Ауди» позволяет ничтожное количество маневров в этой заднице мира; чтобы не сесть на брюхо, от некоторых направлений отказываюсь.

И начинаю закипать.

По-настоящему. Потому что моя чахлая интуиция все настойчивее талдычит: мои потуги бесполезны. Если бы был шанс найти Яну здесь вот так, с разбега и с расчетом на удачу, я бы уже нашел.

Запоздалым эффектом меня припечатывает злость на нее саму. За этот тупой поступок, который в моей башке никак не укладывается!

Гребаный детский сад. Гребаный.

Дернув ремень, пристегиваюсь и направляюсь к выезду на шоссе, потому что бак почти пустой. Заправка в паре километров, планировал заехать туда на обратном пути. Отсутствие под рукой телефона неимоверно бесит, как и волнение, которым пропитан весь.

Я волнуюсь, и у меня мозги клинит.

Пищание датчика бензина раздражает. Разгоняюсь до ста пятидесяти, чтобы поскорее закрыть проблему и назад вернуться. Заехав на заправку, торможу у свободной колонки и быстро выбираюсь из салона.

То, что я босой, вспоминаю мгновенно.

Пятки жжет, пока трусцой бегу в мини-маркет. Внутри женщина-кассир рассматривает меня и фыркает:

— Ты, часом, не стриптизер?

— Нет, — отвечаю. — Боком повернуться? Или так пробьете?

Вместе с напарницей хихикают.

— Шестая колонка? — спрашивает. — Сколько?

— До полного….

Рябь перед глазами не мешает по сторонам видеть, поэтому боковым зрением цепляю сидящую за столиком кафе фигуру. Реагируя на мой голос, она резко вскидывает голову, которую прятала между согнутых рук, а у меня одновременно отказывают все тормоза.

Глава 24

Мазнув по терминалу картой, разворачиваюсь на сто восемьдесят.

Я чувствую себя товарняком — такой силы внутренний пинок толкает вперед к этому столику.

Яна смотрит на меня, не моргая и отмечая замершими покруглевшими глазами каждый мой шаг.

Во взгляде у нее просто штормовое предупреждение на фиг и еще явное желание от меня шарахнуться, но вместо этого после пятисекундного ступора она медленно задирает подбородок.

На моей сетчатке — лицо в обрамлении растрепанной стрижки, с которой эта девушка выглядит стопроцентно несовершеннолетней. Неадекватно, да, но меня и это вставило. Завело с первого взгляда.

Она встает, когда подхожу к столу вплотную и, чтобы случайно ее не сломать,

велю себе держать подальше руки.

— Как прогулялась? — спрашиваю.

Кончиком языка обводит губы. Смотрит волком.

По ощущениям внутри у нее хренов резонатор — так ее штормит, потому что я давлю. Да, давлю. Слишком. Но ничего не могу поделать. Несмотря на то что с плеча мне по кумполу врезало облегчение, меня даже близко не отпустило.

— Супер… — отвечает на мой вопрос.

Выслушав, стискиваю зубы и говорю:

— Запомни, если ты приехала на тусовку со мной, со мной с нее и уедешь. Куда бы тебе ни было нужно. Это правило. Если я привез тебя на тусовку, я за тебя несу ответственность, пока не верну туда, откуда забрал. Ясно?!

Ее резонатор работает на полную. Крылья носа шевелятся, щеки краснеют.

Я знаю, что должен назад сдать, но, блядь, нет. Это не каприз. Это — моя логика, и у нее есть свои долбаные основания. И если я не донес этого раньше, то исключительно потому, что не успел. Моя вина. Но я не думал. С ней — почти ни минуты, твою мать.

— Ясно? — повторяю.

В ее глазах происходит вспышка. Секунда, потом со злостью говорит:

— Я сама несу за себя ответственность.

— Несешь ответственность? — спрашиваю раздраженно. — Если бы ты отвечала за свои поступки, подумала бы лучше, прежде чем связываться с Чупой. Если не готова к последствиям, не прыгай выше головы. Запиши себе этот совет, не придется снова шишки набивать.

Она выглядит так, будто мои слова — пощечина, но я считаю, что прав, и я действительно прав. А еще зол. Сильно.

Ее подбородок вздрагивает. Набрав в грудь воздуха, выбрасывает мне в лицо:

— Я обязательно запомню. Но когда в следующий раз мне придется выбирать — бороться или нет, я выберу первое, потому что нас делает сильнее то, что не убивает! А ты… оставь свое правило при себе. Я с тебя снимаю ответственность. Ты свободен!

— Ответственность с себя я всегда снимаю сам. Это тоже правило, — сообщаю.

— Мне начхать на твои правила! — выкрикивает. — Я не хотела с тобой ехать. И видеть тебя тоже. Я знаю тысячу вариантов, как провести время лучше, чем в твоей компании! Если бы только могла найти другой способ свою проблему решить, никогда бы с тобой не заговорила. Я мечтаю, чтобы ты меня в покое оставил. Мечтаю, понимаешь?!

Пощечина, адресованная мне, в ушах создает звон.

Это сильно.

Это даже не пощечина. Это наотмашь в солнечное сплетение удар.

Сердце тормозит, зубы скрипят, так их сжал.

Она дышит часто, смотрит на мой подбородок. Упрямо и молча. Меня тянет, из-за этого все вокруг обостренно воспринимаю. Воздух, звуки, запахи. Гребаная физиология.

"Мечтаю, чтобы ты меня в покое оставил…"

Это задело. Сильно. Внутри клокочет. Просто фейерверк какой-то.