Единственный
Шрифт:
Артур двигается, невзначай себя притормаживая, ведь на мне туфли с шестисантиметровым каблуком, и подстроиться под мой шаг у него получается невероятно естественно.
— Ты с ним созвонишься? — спрашиваю.
— Да. На днях попробую…
Вообще-то, у меня уже есть один спонсор, и я держу его за руку, но его возможности позволяют покрыть только маленькую часть расходов, так что нам нужны еще желающие.
Три года назад они с Рафой открыли свой первый спортзал бизнес класса, для этого нужно было здание с возможностью организовать
А сейчас… сейчас у них уже три таких зала, и в этом году Артур приобрел маленький отель в горах. Он еще не запущен, ждет ремонта.
Мы спускаемся на подземную парковку и садимся в машину, где я с удовольствием сбрасываю с ног туфли.
На улице стемнело и моросит мелкий дождь, хотя еще утром было ясно. Артур делает погромче радио, по которому зачитывают метеосводку.
— Погода мне не нравится, — замечает категорично. — Если будет штормить, домой поедем.
Я соглашаюсь, глядя на то, как дворники гоняют по лобовому стеклу дождевые капли.
Я собираюсь искупаться, и мне бы хотелось, чтобы это испытание не усугублялось дождем, но когда я открыла свою традицию, решила, что не буду ориентироваться на погоду.
Я купаюсь в море каждую первую пятницу каждого месяца уже на протяжении года. Сегодня как раз годовщина. Я начала в декабре год назад, но не уверена, что у меня выработалось хоть какое-то привыкание к ледяной воде.
А что касается Палачева, он даже не пытался заставить себя разделить мое хобби. Его нелюбовь к холодной воде настолько детская, что это даже забавно.
Это его слабость. И я люблю ее в нем.
— Ты подумала над моим предложением? — спрашивает он.
Посмотрев на него, встречаю максимально деловой и профессиональный взгляд. Именно таким он смотрел на меня неделю назад, когда выдвинул мне предложение взять на себя тот самый маленький отель, вместо того, чтобы нанимать стороннего менеджера.
— Нет еще, — отвечаю, растирая свою уставшую после каблуков ногу.
— Ответ мне нужен на следующей неделе, — ненавязчиво напоминает.
— Хорошо, — говорю, игнорируя его пытливый взгляд.
Предложение, которое он сделал, просто космос, гнетет лишь то, что этот отель его бизнесу был совершенно не нужен, и мы оба это знаем…
После университета я некоторое время работала менеджером в “Четырех сезонах”. В штате, как и планировала, но пришлось прерваться. Я так туда и не вернулась, а потом попала в Администрацию города. Помощником руководителя в маленький департамент. Моего начальника перевели на другую должность, и я временно исполняю его обязанности. Скорее всего я долго там не задержусь, недавно в голову пришла мысль, что я могла бы заниматься тем же самым самостоятельно. Организовывать мероприятия без довлеющей над головой Администрации города, а как предприниматель…
Пляж,
Я переодеваюсь на заднем сидении машины. Когда, закутанная в плед, выхожу из нее, Артур уже сидит на раскладном стуле на берегу. На голову он накинул капюшон толстовки, а бомбер застегнул под самое горло.
На коленях у него сложено полотенце, на гальке возле стула лежит фонарь, хотя видимость здесь отличная благодаря недавнему благоустройству.
Если и будет шторм, то до него еще далеко. Палачёв того же мнения, раз позволил мне раздеться.
Отдав ему плед, я остаюсь в одном купальнике. Сбросив рядом со стулом угги, с замиранием сердца смотрю на темную бурлящую воду. Когда в нее вхожу, холод иглами впивается в кожу. Я успеваю тонко пискнуть, прежде чем дыхание спирает.
Беспорядочно шевеля руками и ногами, визжу. Меня с головой накрывает маленькая волна, выбравшись из-под которой я пулей вылетаю из воды…
Артур кутает меня в полотенце, как только оказываюсь рядом. Активно трет плечи и спину, разгоняя кровь, пока я стучу зубами, пытаясь попасть ногами в угги.
— Снимай купальник, — велит, накидывая мне на плечи плед.
Копошась под пледом, я негнущимися пальцами стаскиваю с себя мокрую ткань и жадно впитываю тепло большого сильного тела, когда Палачёв поверх пледа закутывает меня в свой бомбер, прижав к груди.
Я смеюсь.
Тепло постепенно возвращается в каждую клетку, и этот контраст сумасшедше бодрящий.
Сжимая вокруг меня руки, Артур дает мне возможность прийти в себя. Восстановить дыхание и согреться, прежде чем отправимся в машину, где печка работает на полную.
К тому времени, как покидаем пляж, я отогреваюсь окончательно. Переодевшись в спортивные штаны и толстовку, наслаждаюсь подогревом сидения под собой. Адреналиновая бодрость сменяется усыпляющей расслабленностью. Когда машина паркуется у знакомых ворот, я понимаю, что уснула.
Встряхнувшись, прошу:
— Передай маме, что я завтра к ней заеду…
Промычав “угу”, Палачёв покидает салон. Его темная фигура скрывается в калитке, и уже через пять минут он появляется оттуда снова, неся на руках маленькое вертящееся создание — нашу дочь.
В свете фар мелькает ее черная беретка, красное пальто и полосатые колготки.
Отстегнув ремень, я перебираюсь на заднее сиденье, в ожидании, пока Артур посадит дочь в детское кресло.
— Мама, — звенит ее голосок. — У бабы вода пипит!
Пристегивая Василису к креслу, я слушаю сумбурный лепет о том, чем она занималась в гостях у бабушки, и ослабляю на ее шее шарф. Целую теплый висок дочери, ее губы мажут по моей щеке и на них что-то липкое. Судя по всему, блеск для губ.
Моя беременность и рождение дочери перевернули вверх дном нашу жизнь, ведь это было не запланировано, но ни разу в жизни я не жаловалась на то, что это случилось именно так.