– Маленькие, хорошие мои, – гладил по голове он мальчика и девочку, смотревших на него с таким удивлением, будто испытывали ласку впервые в жизни. – Этого нет, это прошло!
Сейчас Виктор был не командиром
НКВД, он был просто человеком, желавшим защитить детей. Просто закрыть собой от всех бед, чтобы им не снились такие ужасы. Старлею показалось, что его порыв поняли, потому что мальчик Ваня, готовый уже драться, расслабился, по-прежнему глядя с непониманием, а девочка просто потянулась за его рукой. Виктор не знал, кто и что делал с детьми, но, видя этот жест совсем ещё девчонки, будто просившей, чтобы её погладили ещё, он хотел уничтожить всех, кто заставил детей пройти через такое.
Несмотря на ведомственную принадлежность, Виктор прежде всего считал себя человеком. И, будучи человеком, не мог понять, как можно довести детей до подобного состояния. Он обнимал двоих всю ночь, отчего те как-то расслабились и сумели поспать, судя по всему, ему поверив. А вот утром… Утром были разговоры, но, когда совсем не стесняющиеся дети разделись, чтобы помыться ледяной водой, он едва сдержал вскрик. Им действительно было за что мстить.
Девочка выглядела так,
как будто её пополам перепиливали – вся в следах сильных регулярных избиений, частично уже подживших, в синяках, в шрамах. Мальчик, судя по всему, ещё и по голове огрёб, отчего было понятно, почему они ничего не помнят. Расспрашивать о том, что произошло с ними, Виктор не решился – очень ему было страшно разбудить дремавшую память. Он считал, что это должен делать врач, потому что дети могли от воспоминаний и с ума сойти. А сошедшие с ума вооружённые и хорошо обученные подростки – совсем не то, что было нужно в белорусском лесу. Именно поэтому Виктор решил просто остаться с ними, помочь, чем сумеет, и вывести к партизанам, если они согласятся.
***
Кинувшегося к ним аборигена Ваня едва не убил, в последний момент сдержав себя, потому что в том не было угрозы. Виктор бросился к ним, чтобы успокоить, защитить, как и они сами, бывало, относились к младшим. Значит, абориген – агр, решивший помочь младшим, при этом младшими были они сами. Именно поэтому Виктор остался жив, а Марья просто потянулась за этой лаской, такой редкой и почти не существовавшей в её памяти.