Эдвард Мунк
Шрифт:
Многие обернулись и посмотрели на молодого «штурмовщика банков».
Постепенно молодой маклер стал советчиком Мунка в делах. Мунк не хотел продать картину «Поцелуй». Жаловался, что никто ему ничего не заказывает после того, как он закончил картины для актового зала университета.
— Хотите расписать столовую моему отцу?
— Какого она размера?
— Тридцать один с половиной метров.
— Немного. С удовольствием.
В июле 1921 года Мунк создал новые варианты «Танца жизни», «Поцелуя» и «Встречи». Взял всего четырнадцать тысяч крон. Отец маклера считал, что это слишком большая сумма
— Вы художник Эдвард Мунк! Мой сын влюблен в ваши картины. Покупает только их. А вообще-то хороший и умный парень. По-моему, он все деньги вкладывает в ваши картины.
— Ваш сын напоминает мне молодого немецкого художника, которого я встретил в Берлине. Он ездил за мной с места на место, а посмотрев мою выставку в Праге, застрелился.
Эта беседа закрепила доброжелательное отношение Мунка к молодому маклеру.
Мунк стал приглашать его к себе. Как-то в воскресенье маклер, приехав в Экелю, застал Мунка в саду вместе с торговцем картинами. Юноша подумал: лучше я приду позже. И повернулся, чтобы уйти.
— Эй, молодая Норвегия! Вы уходите? А разве вы не ко мне пришли? Пожалуйста, входите. Вы знакомы? Знает ли г-н Брюн молодого норвежца? Он не пьет, не курит, он мастер по спорту и зарабатывает деньги на купле-продаже акций. А на эти деньги покупает мои картины. Вот так и должно быть, не правда ли? Кончайте заниматься торговлей художественными изделиями, г-н Брюн. Становитесь бегуном!
— Хорошо, что вы пришли, — сказал Мунк после ухода Брюна. — Брюн пристает ко мне. У него есть покупатель, который хочет купить метровый зимний пейзаж. — Вот как? — сказал я. — Как жаль. Я только что распродал все метровые зимние пейзажи.
Мунк повел юношу показывать картины. В одной из комнат находился метровый зимний пейзаж Витстена.
— Это хорошо, — сказал маклер. — Вы за него можете получить хорошую цену.
— Возьмите, — ответил Мунк, — возьмите в подарок. Брюн разозлится, если увидит его здесь.
Несколько лет спустя маклер заработал некоторую сумму денег, и ему хотелось, чтобы Мунк написал его портрет.
— Вы всего-навсего молодой человек. Я напишу вас через несколько лет. Когда у вас появятся черты. Если я напишу вас сейчас, это будет всего лишь портрет молодого человека. Юноши, который не курит, не пьет. Бегуна.
Юноша делал все, чтобы быть полезным Мунку. Нужно было следить за тем, чтобы не надоедать Мунку. Юноша приходил, только когда его звали. Нельзя было и говорить того, что не нравилось Мунку. Да и вообще идти без того, чтобы сказать Мунку что-то радостное или полезное, было нельзя: Самое трудное заключалось в том, чтобы сидеть неподвижно и смотреть в пол, пока Мунк говорит. Нельзя было ни смотреть на Мунка, ни переводить взгляда с одного на другое. Нельзя было и предлагать продать картины, которые Мунк не хотел продавать. Мунк не любил продавать картины, которые ему особенно нравились, но часто он их дарил. Вскоре маклеру стали нравиться те картины, которые нравились Мунку. Если маклер долго стоял у картины, Мунк говорил:
— Хотите заполучить и эту. Я не хочу больше продавать. Я же сказал.
Случалось, что маклеру приходилось класть деньги Мунку в карман.
— Уф, неужели я должен продать. Да, дайте мне подумать.
И
— Вы милый мальчик. Это действительно плохая картина, по-моему, да и, по-вашему, тоже. Да, да, пойдемте и возьмите «Большую любовь». Она стоит за дверью. Она уже давно заметила, что вы не отрываете от нее глаз. Она просто гипнотизирует вас, когда вы на нее смотрите. Я это заметил. Это подарок.
Оказалось, что юноша может помочь Мунку в ряде мелочей. Найти ему экономку. Сторожа. Уладить дело со счетами. Узнать о том, какие картины Мунка продаются. Узнать, откуда они получены и сколько хочет за них продавец. Предложить купить все продающиеся картины, чтобы Мунк не боялся, что какая-нибудь из его картин будет продана слишком дешево. Мчаться на машине с ключами, если Мунк, вернувшись из Осгорстранда или Витстена, стоит у дома и не может войти. Случалось, что он забывал взять с собой ключи. Иметь дело с газетчиками, если Мунк хотел им что-то сказать. Помогать ему составлять декларацию налогоплательщика для уплаты налогов. Организовывать выставки и продажу картин и сидеть неподвижно и слушать Мунка. Приходить всегда, когда Мунк за ним посылал и, что было не менее важно, уметь уйти, как только иссякал поток слов Мунка. Мунк не любил просить уйти. Нужно было сказать самому, что ему пора.
Тогда Мунк говорил:
— Да, вам нужно домой. Позвоните мне, если будет нужно.
Когда Мунку хотелось, чтобы гость ушел, он просто покидал его и уходил в другую комнату. Не закрывал за собой дверь и сидел там тихо, как мышь. Если к нему входили, он казался усталым и расстроенным, но тут же вставал и говорил:
— Извините. Я так плохо спал.
Когда Мунку требовалась домашняя работница, он просил маклера помочь ему найти хорошую девушку. Это должна быть обязательно деревенская девушка не моложе тридцати.
— Я не желаю болтовни об искусстве. Спросите ее, не рисует ли она и не бегает ли по выставкам. Мне нужна такая, чтобы убирала и готовила.
Маклер находил четыре-пять подходящих женщин. Тогда Мунк приходил и выбирал. Однажды он должен был прийти между двумя и тремя. А пришел без четверти четыре, и все кандидатки уже ушли. Им платили по десять крон ежедневно, когда они сидели по часу в ожидании Мунка. В гостиной находилась старая богатая дама, одна из крупных покупательниц маклера. Мунк вошел, увидел ее и сказал:
— Вам же за шестьдесят. Как вам пришло в голову предлагать свои услуги? Разве вы из деревни? Я же сказал, что мне нужна девушка из деревни. Почему вы не перебираетесь в дом для престарелых? Вы же можете устроиться в какой-нибудь дом для престарелых?
Дама поднялась и ушла, хлопнув дверью. Мунк подошел к маклеру и сказал:
— Она к тому же еще и злая!
Маклер знал, что он не может считать себя другом Мунка. Он должен стараться быть рассыльным и советником. За оказание Мунку мелких услуг ему разрешалось приходить, смотреть картины и слушать его беседы. Он должен был покупать картины, которые Мунк желал ему продать, и принимать в дар картины, которые Мунк ему дарил. Беседы вел Мунк. Юноша должен был говорить лишь о том, что желал знать Мунк. Встречи с Мунком не проходили без сучка и задоринки. Не раз Мунк говорил: