Ее любовная связь
Шрифт:
— До свидания, Зак, — не глядя ему в глаза, произнесла Кэсси.
У двери он задержался, чтобы напомнить ей некоторые правила безопасности:
— Французская полиция поместила одного человека прямо здесь на этаже, еще одного — на лестнице для слуг. Считается, что тебе по-прежнему могут угрожать лица, сочувствующие анархистам. Сам я буду все время неподалеку. Зови, если потребуется.
Она кивнула:
— Очень любезно с твоей стороны.
У двери он еще раз обернулся.
— Кстати, под каким
— Миссис Кеннеди.
Кэсси сглотнула.
Зено и Роб сидели в карете и смотрели в окно в ожидании дам, которые выбирали себе шляпки. Сквозь широкое стекло витрины Зено хорошо видел Кэсси. Вот приказчик распахивает перед дамами дверь. Они прощаются.
— Кэсс одумается, вот увидите. — Роб весь день старался поднять ему дух. — Мне больно видеть, как вы впустую теряете последние дни в Париже.
Зено оторвал взгляд от двери в модную лавку.
— А вот ты наверняка не терял времени даром с крошкой Сесили.
У Роба вспыхнули щеки.
— Вчера в ванной я самым решительным образом лишился девственности.
— Вот как?
Роб смущенно кивнул, а Зено усмехнулся:
— У меня первый раз тоже было с француженкой.
Роб улыбнулся в ответ:
— Значит, нам обоим повезло.
Оставаясь начеку, Зено непрерывно оглядывал улицу в поисках возможной опасности.
— Я никогда не считал, что мне повезло, пока не встретил твою сестру.
Глава 31
Едва Кэсси вошла в галерею, все головы повернулись в ее сторону. На нее обрушился поток любопытных взглядов. Оказалось, что на вернисаж явился весь парижский бомонд. Газеты подробно описали арест лорда Деламера, ее собственную роль в этих событиях, так что сегодня публика жаждала сенсационного зрелища. Хуже всего то, что люди пришли в восторг от неумной выходки Грегори Лашата.
Кэсси огляделась. Публика собралась у знакомой позолоченной рамы, которая обрамляла просыпающуюся дриаду. Господи, какая толпа! Судя по сообщениям «желтой прессы», картина называлась «Мечты на траве». Кэсси остановилась у скандально знаменитой картины и стойко выдержала все взгляды.
— Мадам Сент-Клауд, вы все-таки пришли! И после таких испытаний! Мы не надеялись, что вы посетите нас.
Тощий месье Дюран-Рюэль с трепетом приближался к своей самой знаменитой на этот момент гостье. Однако Кэсси с удивлением отметила, что его беспокойство за нее было искренним. Она сдержанно улыбнулась в ответ:
— Глупости, месье Дюран-Рюэль. Разве я могла пропустить открытие именно этой выставки?
— Конечно, мадам Сент-Клауд. Весь Париж у ваших ног. Позвольте мне представить вас вашим новым поклонникам.
Кэсси упрямо вздернула подбородок. Даже стоя рядом с месье Дюран-Рюэлем, она чувствовала, как по спине пробегает холодок.
Хозяин галереи говорил так громко, что его слышали почти все.
— В ваших работах есть мастерство и жизненная сила, мадам Сент-Клауд. — Он поклонился. — Добавьте сюда конфликт, и вы получите формулу художественного успеха.
Настроение Кэсси улучшилось.
— Благодарю вас, месье.
— Кассандра! — окликнул ее сияющий Грегори Лашат.
Кэсси не стала поддерживать эту фамильярность и не назвала его по имени.
— Добрый день, месье Лашат. — Она кивнула художнику, потом людям у картины. — Здравствуйте, джентльмены.
Лашат заговорил громче:
— Я считаю, что должен благодарить тебя за такой горячий интерес к моей работе.
Кэсси склонила голову набок.
— Какая ирония, правда? Вчера я направлялась в вашу мастерскую, чтобы уговорить вас убрать эту картину из экспозиции и заменить ее другой.
В других обстоятельствах Кассандра стала бы извиняться за то, что втянула его в свои неприятности. Художник и его ассистент, связанные, провели вечер в чулане. Не очень-то это приятно.
Однако ночной налет и перестрелка в его мастерской привели к небывалому росту цен на его картины, а кроме того, обеспечили Лашату замечательную рекламу.
Чем сдержаннее держалась Кэсси, тем шире улыбался ей Лашат. Он совсем не выглядел пострадавшим.
— Ну что же, месье Лашат, похоже, успех нам обеспечен. Хотя мое имя теперь всегда будет связано со скандалом, а ваше вознесется до небес. Вы станете модным художником.
Вдруг ей в голову пришла одна мысль. Обратившись к хозяину галереи, она спросила:
— Так сколько, месье Дюран-Рюэль?
Тот щелкнул языком и покачал головой.
— Я хочу купить эту картину.
Она ее купит и уберет с глаз публики.
Сухощавый директор галереи протиснулся ближе к Кэсси.
— Мне очень жаль, мадам, но боюсь, что картина уже продана.
Кэсси распахнула глаза.
— Я заплачу больше.
Дюран-Рюэль покачал головой:
— Невозможно.
Похоже, он понимал, что у нее на уме: загубить такую сенсацию, разочаровать публику. А о падении продаж в таком случае и говорить не стоит.
Лашат опустил голову и захлопал глазами.
— Ладно уж, Кассандра… Какое это имеет значение?
— Для меня — очень большое, — громче, чем нужно, возразила Кэсси, — ибо я никогда вам не позировала!
Художники и меценаты вдруг умолкли. В наступившей тишине все взгляды устремились на Кэсси. Взгляд Грегори заметался по комнате. Он придвинулся к девушке и быстро заговорил:
— Недавно я обнаружил целую папку со старыми набросками. Когда ты училась в школе, я рисовал тебя в ванне. Я ведь вуайерист, знаешь ли…