Ее превосходительство адмирал Браге

Мах Макс

– Ах, с Бекетовой! – сообразил наконец Виктор и оглянулся на Настю, мол, понимает ли. Но та и сама не дура. Сообразила уже в чем курьез.

– Лейтенант наверху, - улыбнулась она. – Сама позовешь или мне за ней сходить?

– Сама, - благодарно улыбнулась Ара.
– Все-таки она моя подруга, а не твоя.

– Тоже верно, - не стала спорить Настя. – Иди тогда, а мы пока твоих гостей чаем напоим. Тебе-то заварить или как?

– Пусть Витя лучше кофе сварит. За чашку кофе я сейчас кого-нибудь точно бы убила…

***

Решение сделать Насте предложение, возможно, и выглядело спонтанным,

но на самом деле Виктор в последнее время об этом думал часто и много. С одной стороны, ему казалась бессмысленной, - если не сказать комичной, - ситуация, при которой они с Настей должны скрывать от окружающих свои, прямо сказать, весьма близкие отношения. Взрослые люди все-таки, да и знакомы не первый день. А с другой стороны, они ведь не просто давно и хорошо знакомы. У них есть прошлое, и в этом прошлом чувство и отношения, которые, кажется, никогда на самом деле не прекращались. Во всяком случае, если говорить о чувствах. Ну, а если все-таки об отношениях, то у них с Настей ведь и общий сын имеется, а это уже практически готовая семья. Но настоящим толчком к тому, чтобы перейти от теории к практике, послужило исчезновение Ары. Варвара отсутствовала всего три дня, но Виктору и этого оказалось достаточно, чтобы окончательно понять: никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. Вот так прооткладываешь что-то важное с сегодня на завтра, а потом глядишь, а поезд-то уже ушел. Так у него, к слову, случилось с самой Варей, могло приключиться и с Настей. А что? Женщина она молодая, красивая и умная. Много ли таких найдется вокруг? Запросто могут увести. Тем более, что она сейчас в Вологде, а он здесь, в Шлиссельбурге и далее везде, куда пошлет родное начальство. К тому же война. А на войне всякое может случиться с боевым офицером-авиатором. Вон как с Арой, например. Потому и решил больше не тянуть. Сделал предложение, получил согласие, и даже на душе, кажется, полегчало.

Исчезло какое-то подспудное напряжение, которое он чувствовал не только в себе, но и в ней. И разговоры, кажется, изменили тональность. Но главное, теперь Настя уже не прятала от него «своего Володю», который «без комментариев». Могла о нем свободно с Виктором говорить, обсуждать будущее, - чего раньше себе никогда не позволяла, - да и вообще расслабилась как-то и временами выглядела счастливой не только после секса, но и вот в такие простые моменты, как сейчас, когда, сидя на кухне в доме Ары, они пили чай и неторопливо обсуждали планы на ближайшую перспективу: когда сказать близким друзьям и родственникам, и на когда назначить свадьбу. Где потом жить и заводить ли еще детей. Вопросы для Виктора абсолютно незнакомые и непривычные, но оттого не менее актуальные. И говорить об этом, как оказалось, совсем нетрудно, а временами даже интересно и приятно. А в тот момент, когда домой завалилась Варвара с новыми знакомцами, они как раз обсуждали не самый важный, но довольно актуальный вопрос: хорошо ли это, что они живут в доме Кокорева, ведь и у нее, и у него в городе есть свое жилье. Но в том-то и проблема, что пока не определились их намерения, он не мог в открытую прийти к ней, да и она должна была прятаться, приходя к нему в его служебную квартиру. Теперь же, сразу как объявят о помолвке, вопрос этот за неактуальностью отпадет сам собой. Об этом и говорили, когда на кухне неожиданно объявились новые лица.

Про кино Виктор и Настя уже знали. Ара успела им нажаловаться. Так что появление кинодивы и довольно известного в Себерии режиссера удивления у них не вызвало. Напротив, Анастасия, которая в обычное время вела активную светскую жизнь и знала в лицо, - как не знать, - всех сколько-нибудь значительных в Себерии властителей дум, двоих этих узнала сразу и, судя по всему, готова была начать с ними общаться. Однако в эти же полторы

минуты обоим, - и Виктору, и Насте, - стала понятна скрытая за суетой знакомства забавная интрига. Киноделы, оказывается, не знали, что роскошная Варвара Кокорева и геройский авиатор Ара Бекетова – одно и то же лицо. Виктор этому открытию буквально умилился, тем более, что снова увидел ту самую девушку, которая однажды пришла к нему на свидание.

«Вот счастливая натура, - решил он, - и как офицер смотрится хорошо, и как светская дама не хуже!»

А между тем, мизансцена, построенная Арой не без помощи Виктора и Насти, подошла к концу, и, подав последнюю реплику, госпожа Кокорева направилась к выходу.

– Пусть Витя лучше кофе сварит, - сказала она.
– За чашку кофе я сейчас кого-нибудь точно бы убила…

Прозвучало убедительно, тем более, что правда: любит Ара кофе, в особенности, с устатка, и обязательно горячий, крепкий и горький.

– Иди уж! – бросил Виктор вдогон и сам пошел, как и просили, готовить кофе.

– Кто будет пить чай? – включилась Настя. – Кто кофе?

– Я чай, если можно, - первым ответил оператор Манусевич. – От кофе у меня давление, знаете ли, поднимается.

– Это у вас от воображения, господин Манусевич, а не от кофе, - поделилась Настя житейской мудростью. – Содержание кофеина в кофе и в чае примерно одинаковое. Но я вам, не дай бог, не судья. Просто к сведению.

А вот остальные, в смысле режиссер Торопыгин и Катя Шумская, захотели кофе, а еще, разумеется, удовлетворить свое любопытство.

– А я вас обоих помню, - сказала Катя. – Вы, кажется, Настя Берг, а вас, капитан, уж извините, я по имени не знаю. Но точно помню, что вы бывали в Кобонском Бору.

– Все верно, - оглянулся Виктор. – Извините, господа, что толком не представился. Капитан Якунов-Загородский.

– Посадник? – вскинула бровь Екатерина.

– Да, - кивнул Виктор. – Так получилось, что я последний в роду…

– Или нет? – посмотрел он на Настю. Вопрос этот, к слову, они пока не обсуждали.

– Какой же ты последний? – вполне искренно удивилась Настя. – У тебя же сын есть, ему после тебя и быть графом.

– А я кстати, - добавила она для публики, - давно уже не Берг, а Селифонтова.

– Замужем, значит? – поинтересовалась Катя.

– Вдова, - коротко ответила Настя. – Мой муж погиб в Порт-Артуре.

Упоминание о войне и смерти заставило всех замолчать, и Виктор вернулся к кухонным заботам. Но, понятное дело, не те люди синематографисты, чтобы долго переживать и, уж тем более, молчать.

– А вы, Виктор Ильич, давно знаете лейтенанта Бекетову? – спросил после паузы Иван Торопыгин.

– С июля 1950, - ответил Виктор не оборачиваясь. – Я тогда в Академии Аэронавтики служил, ну а Бекетова как раз туда поступила, на пилотажный факультет.

– Ты еще за ней ухаживать вздумал, - напомнила Настя.

– Да, - согласился Виктор, вспоминая сейчас то чудное время, - было дело. Два раза на свидания сходил.

– А потом? – сразу же заинтересовалась Екатерина.

– А потом она приревновала меня к моей бывшей, - Улыбнулся Виктор, отлично помнивший, чем закончился их с Арой поход на «Травиату», - и мы остались друзьями.

– Какая она? – не желала отступать Екатерина.

– Хорошая она, - ответила ей вместо Виктора Настя. – Добрая и смелая. Сумасшедшая, как все истребители, но умная и великодушная. Где-то так.

– А вы ее тоже давно знаете? – вклинился Торопыгин.

– Еще бы не знать, - усмехнулась Настя. – Это ведь ко мне она тогда Виктора приревновала.

– И хорошо, что так, - добавила, мгновение помолчав. – Теперь и у нее муж имеется, и я не в накладе…

Развить тему, однако, не получилось. Манусевич задал гораздо более интересный вопрос: