Ее святой
Шрифт:
Я закрываю дверь и вздыхаю. Время заказать новый вибратор.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
СЕЙНТ
Этот ублюдок держал ее в своих руках.
Через окно мне было хорошо видно, как он прикасается к моей музе. Забирает то, что принадлежит мне. Я был в двух секундах от того, чтобы выломать дверь и справиться с ним самостоятельно, когда Браяр оттолкнула его и отправила восвояси. На моем лице все еще застыла ухмылка. Это моя муза.
Она
Этот подонок вальсирует по тротуару, засунув руки в карманы. Мое резкое дыхание отдается эхом в маске, лицо горит, а руки сжимаются в кулаки.
Я снимаю маску, ожидая, пока он пройдет по тускло освещенному тротуару, прежде чем последовать за ним.
Каждую секунду, когда он оставался с ней наедине в том доме, мне хотелось оторвать ему руки.
Браяр достаточно умна, чтобы получить докторскую степень и должность доцента в престижной программе по творческому письму, но она не подумала проверить биографию своего кавалера. Если бы она это сделала, то обнаружила бы, что у Остина Эммонса есть несколько подружек, ни одна из которых, похоже, не знает о существовании других. Он подсаживает их на кокаин, свой любимый наркотик, так что они ничего не узнают друг о друге, а если и узнают, то будут слишком взвинчены, чтобы обращать на это внимание. Затем он продает их тела, чтобы финансировать свою собственную зависимость. Беглый просмотр его медицинской карты показал, что у него также есть не одно, а два венерических заболевания, о которых, я уверен, он не собирался сообщать Браяр, прежде чем лечь с ней в постель.
Определенно, у человека куча врагов, у каждого из которых было бы множество причин желать его смерти. Никто не будет слишком сильно скучать по нему.
Он прикоснулся к ней. Он пытался забрать то, что принадлежит мне.
С его смертью Браяр усвоит важный урок: никто не прикасается к ней, кроме меня.
Она моя, я могу обладать ею и удерживать ее с этого дня. Пока смерть не разлучит нас. И даже после смерти я не позволю вселенной забрать ее у меня.
Она моя муза, и ничья больше. И Браяр скоро поймет, что я этого не разделяю.
Остин не замечает тень за своей спиной. Мы одни — преимущество маленьких городов. За исключением посетителей бара, никто никогда не выходит после девяти.
Никто не станет свидетелем того, что вот-вот случится с Остином Эммонсом от рук его тени.
— Остин? — Зову я, заставляя свой голос звучать весело, несмотря на ярость, бушующую в моих венах. — Остин Эммонс?
Он поворачивается, хмуря брови, когда замечает меня.
Я, сияя, хлопаю его по плечу.
— Как у тебя дела?
— Э-э, извините. — Он берет руку в перчатке, которую я протягиваю ему, и пожимает ее, несмотря на свое замешательство. — Мы знаем друг друга?
— Остин, мне больно. — Я разражаюсь громким смехом, который успокаивает его. — Коллега-выпускник Принстона.
Только такой претенциозный мужчина стал бы включать выпускников Принстона в свою биографию в социальных сетях спустя шесть лет после окончания учебы.
— Верно. — Он кивает, подыгрывая, чтобы не выглядеть мудаком. — Извини, чувак, я плохо запоминаю
— Джон. — Я сжимаю его плечо, оглядываясь вокруг, прежде чем наклониться поближе. — Слушай, у меня с собой пакетик вкусных продуктов, если хочешь. Я уже под кайфом.
Это, наконец, заставляет его по-настоящему улыбнуться.
— Да? Сколько ты хочешь за это?
Я машу рукой в перчатке, вытаскиваю пакетик из кармана и незаметно кладу его в его ожидающую ладонь.
— Не беспокойся об этом. Считай это одолжением от старого друга.
Он хлопает меня по плечу, ухмыляясь.
— Ты лучший, чувак. Напиши мне как-нибудь. Мы будем веселиться, как в старые добрые времена.
О, Остин. Твои праздничные дни закончились. Вместе со всеми остальными.
Кокаин с добавлением будет смертельным для него. Его тело обнаружат самое раннее завтра утром.
Но Браяр узнает о смерти Остина, ведь на самом деле: это мой подарок ей.
Ни один другой мужчина не прикоснется к ней. Она моя. И я уничтожу любого, кто встанет, между нами.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
БРИАР
Куки мяукает и царапается, чтобы выйти на улицу. Когда я открываю перед ней дверь, то замечаю что-то блестящее на крыльце.
Я наклоняюсь и поднимаю это. Золотая отделка овальных часов почему-то кажется знакомой.
Часы Остина. Должно быть, они упали после того, как он ушел прошлой ночью.
Я набираю его номер, зная, что глупо звонить человеку, которого я полностью планирую стереть из памяти, но меньшее, что я могу сделать, это вернуть ему часы. Особенно для того, чтобы он не вернулся в поисках этого.
— Алло? — отвечает хриплый женский голос.
Черт. У него есть девушка? Жена? Черт побери. Я не могу быть другой женщиной. Мы сходили только на одно дерьмовое свидание, ради бога. Я не должна была впутываться в это дерьмо.
— Эм… Привет! Извините. Я просто искала Остина.
Женщина фыркает, и у меня по спине пробегает холодок.
— Это его сестра, Эйприл.
Сестра. Слава богу.
— О, ладно. Я звоню, потому что Остин оставил свои часы, и я просто…
— Вообще-то. — Ее голос срывается. — Ему они не понадобятся. Он… скончался сегодня утром.
Моя рука взлетает ко рту. Остин мертв? Я просто приглашала его к себе прошлой ночью, и где-то между отъездом с синими яйцами и сегодняшним днем он умер? Как, черт возьми, это вообще произошло? Это мой настоящий кошмар.
— О боже мой. Мне так жаль. Могу я.… могу я спросить, что случилось?
— Мы пока точно не знаем. — Ее голос сейчас на грани рыдания. — Но полиция подозревает, — она сглатывает, последнее слово дрожит, — передозировку.
Господи. Что, черт возьми, я должна на это сказать? Я даже не знала, что Остин принимал наркотики. Я буквально проговорила с парнем два часа. Конечно, мое первое свидание за год с лишним закончилось бы на следующий день.
— Мне… очень жаль. Эм… вам… нужны его часы?