Ее святой

Уэст Хармони

— Сейнт! — Предупреждаю. Я собираюсь…

Он встает, увлекая за собой мою киску и отбрасывая мои волосы. Я падаю лицом на матрас, пока он не поворачивает мою голову в сторону и не удерживает ее огромной ладонью.

Когда моя задница приподнята, его член проникает глубже и жестче, разрывая меня надвое и заставляя мое горло хрипеть, пока я кричу, чтобы он, блядь, не останавливался. Он толкается в меня бедрами, как будто наказывает за каждую ночь,

когда он наблюдал, как я кончаю на свой вибратор, а не на его член.

— Давай, Браяр! — кричит он. — Обхвати своей сладкой киской мой член. Кончай для меня. Выкрикивай мое гребаное имя!

Когда кончик его члена касается какого-то волшебного места внутри меня, перед моими глазами вспыхивают звезды, и я делаю в точности то, что он приказывает.

— Сейнт!

Он неистово трахает мою киску, гоняясь за собственным оргазмом, пока она пульсирует вокруг его члена. Его дыхание сбивается, и я беру себя в руки, не зная, собирается ли он излиться в меня или окропить своей спермой.

— Теперь очередь твоей киски проглотить все до последней капли, — рычит он, врезаясь в меня в последний раз, когда его член сильно пульсирует, заставляя меня подпрыгнуть.

Я зажмуриваюсь при каждом толчке члена глубоко внутри меня, бесконечно изливающего в меня его сперму.

Убийца проникает внутрь меня.

Мой преследователь.

Моя киска пульсирует, и когда он наконец выходит, мне сразу становится больно. Я шиплю, перекатываясь на спину, тяжело дыша и обливаясь потом, когда его сперма вытекает из меня.

Он криво улыбается мне.

— Прежде чем ты спросишь, я знаю, что ты принимаешь противозачаточные.

Я закатываю глаза. Конечно, он знает.

— Дай угадаю, ты также знаешь, какие противозачаточные и когда я их получила.

— Имплантат в твоей руке. Два года назад, так что либо нам нужно будет продлить действие еще на один год, либо я буду восхищаться тем, какая ты очаровательная, пока мой ребенок внутри тебя.

Я фыркаю и вытягиваю ноги в его сторону.

— Как будто ты будешь здесь через год. Теперь сними ленту.

Он хмурится, даже когда его большие пальцы впиваются в подошвы моих ног, делая легкий массаж.

— Когда ты поймешь, что я никуда не собираюсь уходить?

— Я имела в виду живым. Ты не переживешь меня так надолго.

Сейнт улыбается.

— Тогда, я полагаю, остаться со мной на месяц — отличный способ выяснить, насколько я тебя переживу.

— Я уже говорила тебе, я не…

Он стаскивает меня с кровати

и ставит на связанные, нетвердые ноги. С этими словами он снова подхватывает меня на руки, прижимает к своей груди и выносит из комнаты.

— Сейнт! Отпусти меня!

— Насколько я помню, ключевой частью игры, которую мы разделили, было похищение. Наступает эта часть вечера.

Я виляю бедрами, абсолютно ничего не делая, чтобы облегчить свое затруднительное положение. Я пытаюсь найти предлог, чтобы он поставил меня на землю.

— У меня даже нет одежды. По крайней мере, позволь мне собрать сумку.

— Твои сумки уже упакованы. Я заказал тебе несколько новых вещей, которые ты оставишь у меня дома, когда приедешь. Конечно, до тех пор, пока мы не станем жить вместе.

Я стискиваю зубы. Он такой чертовски самонадеянный.

— Позволь мне хотя бы щелкнуть выключателем, чтобы снова включить электричество. У меня в холодильнике полно еды.

— В твоем холодильнике нет ничего, кроме сыра и почти пустой упаковки апельсинового сока. — Тем не менее, он находит выключатель и снова включает электричество для меня, выключая свет, когда направляется к входной двери.

— Подожди.

При этом простом слове он останавливается перед дверью, его маска наконец поворачивается ко мне. Впервые мне жаль, что я не могу увидеть его глаза.

— Если бы я действительно захотела остаться, ты бы все равно заставил меня пойти с тобой?

Его ответ быстрый и уверенный.

— Я бы никогда не стал заставлять тебя что-либо делать. Но я хотел бы спросить тебя, чего ты на самом деле боишься — причинить мне боль или влюбиться в меня?

Я сильно прикусываю губу. Черт. Он читает меня, как книгу. Как книгу, которую он, блядь, написал.

Я не могу влюбиться в него. Я никогда ни в кого не влюблялась. Я почти уверена, что не способна любить после того, как стала свидетелем того, как мой отец непростительно предал мою мать. Даже если бы я была способна любить, Сейнт все равно преследователь и убийца. Самый непривлекательный тип людей.

И все же я боюсь, что если проведу месяц с ним в уединении, то найду способ влюбиться в своего преследователя.

И я не перестану падать, пока не упаду на землю и не разобьюсь на куски.

— Я так и думал. — Его голос согревает меня, как нежный мед, когда он выносит меня за дверь. — Пойдем домой, муза.

Продолжение следует