Ее святой
Шрифт:
Ее челюсть открывается шире, когда я продолжаю проникать в ее рот. Рукой, которая не удерживает ее голову на месте, я прижимаю ее бедра вниз, мой рот приклеивается к ее киске. Ее клитор пульсирует под моим языком, и когда из ее горла вырывается высокий, плаксивый стон, я знаю, что она близко.
— Приготовься глотать, муза.
Раздается протестующий визг, когда она пытается вырваться из моих объятий. Но затем ее киска сжимается, клитор пульсирует, когда она вскрикивает вокруг моего члена, и вся борьба покидает ее конечности, когда
Мой пресс сжимается, а яйца напрягаются, когда мой член сильно пульсирует у нее во рту, и струйки моей спермы стекают по ее горлу.
Браяр разрывается между криком удовольствия и протестом против взрыва спермы, заполняющей ее. Но она принимает каждый толчок в рот, когда удовольствие захлестывает нас с головой.
Мой член все еще тверд, когда я, наконец, отпускаю ее голову, и она выпускает его изо рта.
Она поворачивается ко мне.
— Что за черт? Я же сказала тебе, что не глотаю.
Я закладываю руку за голову и дерзко ухмыляюсь ей.
— Но у тебя это так хорошо получается.
Она бросается на меня, и я сажусь, легко хватая ее за запястья.
— Не волнуйся, муза. В следующий раз мой член будет в твоей киске.
Браяр вырывается из моих объятий и спрыгивает с кровати, чтобы найти свою одежду на полу.
— Черта с два.
Она порхает по комнате. Такая красивая, когда обнаженная. Прекраснее, чем я мог когда-либо представить или написать. Покрытая кровью профессора, она выглядела бы еще красивее.
— Как ты думаешь, ты могла бы кого-нибудь убить? — Спрашиваю я. — Если бы это означало защитить себя. Или кого-то, кого ты любишь.
Браяр прекращает поиски своей сброшенной одежды и выпрямляется, чтобы посмотреть мне в лицо. Она не задумывается над вопросом ни на секунду.
— Безусловно.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
БРИАР
В понедельник президент университета вызывает меня в свой кабинет. Лицо доктора Бишоп становится серьезным, когда она просит меня присесть.
Мое сердце уже колотится, хотя я точно знаю, что за этим последует.
Доктор Бишоп складывает руки на столе.
— У меня тяжелые новости, — говорит она, поджав губы. — Вчера Нэнси Барретт заявила о пропаже своего мужа, доктора Барретта.
Моя рука прикрывает рот, когда улыбка угрожает приподнять уголки моих губ. Что, черт возьми, со мной не так?
— О боже мой. — Слова получаются убедительно расстроенными. — Это ужасно.
— Конечно, мы сохраняем надежду, — говорит доктор Бишоп. — Нэнси отсутствовала на выходные, так что это не вызвало никаких подозрений, когда она не получала от него известий в течение пары дней. Но когда она вернулась домой и не смогла найти его или связаться с ним, то сообщила в полицию.
Я качаю головой.
— Надеюсь, они скоро найдут его.
Ложь,
Доктор Бишоп кивает.
— Пока они этого не сделают, нам нужно несколько профессоров, чтобы следить за его занятиями и семинарами. Вам удобно вести занятия в вашем общем классе без него?
— Да, конечно. — Затем я быстро добавляю: — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь.
— Отлично. Мы действительно ценим это в такое трудное время
Доктор Бишоп откидывается назад и натягивает легкую улыбку.
— Мне жаль, что я первым делом огорошила вас этой новостью в понедельник утром. И хотя мы, конечно, надеемся на хорошие новости, если доктор Барретт не вернется в Оберн, мы будем искать кого-то на постоянное место. А пока, как думаете, вы могли бы провести писательский ретрит самостоятельно, если в этом возникнет необходимость?
Я стараюсь кивать не слишком восторженно.
— Думаю, что смогу.
— Отлично. Если возникнет необходимость занять эту должность на постоянной основе, мы снова обсудим зарплату и льготы.
— Спасибо, что сообщили мне о докторе Барретте, — говорю я ей, вставая. — Мне лучше пойти на занятие.
— Верно. Постарайтесь хорошо провести день, Браяр.
Я выхожу из кабинета доктора Бишоп, стараясь не ухмыляться, как психопатка.
Благодаря Сэйнту меня вот-вот повысят до должности профессора с реальными льготами и разумной зарплатой. Мне больше не нужно беспокоиться о том, что мой ужасный босс будет лапать меня каждый день, когда у нас будут совместные занятия.
С тех пор, как Сейнт начал преследовать меня, я стремилась доказать его вину. Собрать достаточно доказательств того, что он преследует меня, что он отнял несколько жизней.
Безумно, но я начинаю думать, что это последнее, что я хочу делать.
Что делает меня такой же обреченной на ад, как и он.
Раздается громкий стук во входную дверь, и мое сердце подпрыгивает в надежде увидеть Сейнта. Я не должна быть взволнована, увидев своего преследователя, серийного убийцу, но это так и есть.
Я торопливо выхожу из кухни и смотрю в глазок, прежде чем вздохнуть. Гребаные копы.
Я распахиваю дверь.
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
Офицер Росарио пытается улыбнуться, в то время как офицер Смит остается мрачной.
— Извините, что нарушаю ваш рабочий день, мисс Ши, — говорит офицер Росарио. — Мы расследуем дело о пропавших людях. Чарльз Барретт. Вы работаете с ним, верно?
Блядь. Блядь, блядь, блядь. Как, черт возьми, мне выпутываться из этого?
— Да, работала. Работаю, — быстро поправляюсь я.
Офицер Смит приподнимает бровь и делает пометку в своем блокноте. Я хочу потребовать объяснений, что она уже записала.