Её телохранитель
Шрифт:
Я закатываю глаза на брата, когда останавливаюсь, чтобы осмотреть нового телохранителя. Признаюсь, я заинтригована. Чем мой брат может быть обязан этому человеку?
– Итак. Ты мой новый телохранитель.
– Да, принцесса, – отвечает он жёстко. Он стоит совершенно неподвижно, как статуя, смотря перед собой, его руки вытянуты и сжаты в кулаки по бокам, привычка, которую он, очевидно, подцепил в армии – но не в Протровианских войсках. Его акцент совсем не протровианский; думаю, он может быть американцем. Это делает тот факт, что он был нанят, чтобы быть моим телохранителем, ещё более странным, так как работа
Мой взгляд задерживается на мгновение, которое длится вечность, на том, как его костюм сидит на его очевидно стройном теле, прежде чем остановиться на его лице.
– Мой последний телохранитель, Джеймс… – «Джеймс» не было его настоящим именем. Мои телохранители сменялись так часто, что я перестала узнавать их имена некоторое время назад. Я просто называю их всех «Джеймс», нравится это им или нет. – Он продержался три дня, кажется. До него – неделю. Думаю, что рекорд – две недели.
– Позвольте мне заверить вас, принцесса, – говорит новый парень. – Вы не избавитесь от меня так легко, как от одного из ваших предыдущих телохранителей.
Я не смогла сдержать улыбку.
– Ах, необузданный оптимизм нового сотрудника, – задумчиво произношу я. – Я действительно люблю трудности, Джеймс.
Он тянется к своим очкам и осторожно снимает их, медленно складывает, прежде чем посмотреть на меня. Когда он это делает, у меня перехватывает дыхание. Парень смотрит на меня холодными голубыми глазами, его взгляд пристальный, не подобострастный и не почтительный. Он смотрит на меня, как на равную – или, может быть, даже, как будто я ниже его достоинства. Уголки губ слегка вздрагивают, заставляя его выглядеть самодовольным и снисходительным. Никто из моих предыдущих телохранителей никогда бы не осмелился посмотреть на меня подобным образом.
Трепет проходит сквозь меня – вплоть до кончиков пальцев на ногах – в перспективе вызова.
– Макс Доннелли, – произносит телохранитель. Он ни на секунду не отводит взгляда, и я не могу оторвать глаз от него. От него просто дух захватывает. У парня сильная, точёная челюсть и яркие глаза, которые заставляют его казаться, словно он из другого поколения – грубая мужественность, как у кинозвезды из пятидесятых.
– Прости? – менее уверенно спрашиваю я, потому как не слышала его слов. Я более увлечена необходимостью избавиться от заклинания, которое парень, кажется, на меня наложил.
– Макс Доннелли, – повторяет он. – Не Джеймс. Макс.
– Посмотрим, сколько ты продержишься. – Я оборачиваюсь и добавляю через плечо. – Джеймс.
Глава 2
Макс
Проталкиваясь сквозь массу кружащихся тел, я расчищаю толпу одной рукой, а другая рука вытянута и зависла напротив принцессы, пока мы пробираемся через бар. Трое моих коллег по безопасности с нами, и мы окружаем её со всех сторон, образуя основной военный отряд. «Это так же, как быть морским пехотинцем», - думаю я, смеясь про себя. «За исключением того, что эта работа включает в себя избалованную, богатую девушку и кучу пьяных мудаков в баре».
Не
Он приехал, чтобы предложить мне работу. Поправочка: он приехал, чтобы заставить меня оказать ему ещё одно одолжение.
– Потому что спасение твоей жизни было не достаточным одолжением? – спросил я его.
– Это гораздо больше, – ответил он мне.
Мне нужна была работа. Я вернулся в Кентукки после увольнения из морской пехоты, потому что хотел быть ближе к дому и помогать родителям. Единственная проблема заключалась в том, что я не рассчитывал, что шахту за городом закроют сразу после моего возращения. Потеря шахты означала, что Саус Холлоу утратил свой основной источник рабочих мест. И это означало, что мне всё равно придётся уехать из города, чтобы найти работу, а ближайший крупный город находился в двух часах езды.
Затем Альби постучался в мою дверь, предлагая заплатить мне баснословную сумму денег – больше, чем я мог бы когда-либо заработать, пока был морским пехотинцем – чтобы я переехал в его страну и работал на его семью. Я не понимал, как, ради всего святого, отправиться в Европу, чтобы присматривать за принцессой, будет больше, чем спасение его проклятой жизни, особенно, когда он собирался заплатить мне за это. Это казалось довольно лёгким делом.
Теперь я понимаю это, проработав на принцессу три дня.
Принц Альберт – нормальный парень. Он приземлённый и имеет голову на плечах. Его сестра, с другой стороны… чёрт, она ходячая катастрофа.
За последние три дня моего пребывания, я ничего не делал, кроме как преследовал её задницу в ситуациях не типичных для принцессы. Я отбился от миллиона папарацци, которые, по-видимому, привыкли следить за девушкой, как стая диких собак, жаждущих любого кусочка сумасшедшего грёбаного поведения, которое она им демонстрировала.
И, поверьте мне, очевидно, драме, которая окружает девушку, не было конца. Она была лёгкой добычей для бульварных репортёров, которые ищут нонсенсы для первой полосы, чтобы удовлетворить своих читателей.
Принцесса Александра останавливается посреди толпы и тянется к моей руке.
– Джеймс, – кричит она, и всплеск раздражения пронзает меня. Она зовёт меня Джеймсом, как будто я её личный дворецкий или консьерж. Я не отвечаю, вместо этого, осматривая море тел; люди пытаются прикоснуться к принцессе, попросить автограф или даже проклинают её.
Я уже упоминал, как сильно, блядь, ненавижу толпы? Нет? Ну, я ненавижу толпы.
– Джеймс, ты не можешь продолжать игнорировать меня!