Ее темные рыцари
Шрифт:
– Иниго Веласкес прежде, чем стать вампиром, был алхимиком, – успокоившись, начал Болконский. – Искал философский камень и формулу бессмертия, пытался вырастить гомункулуса в колбе. После обращения он продолжил эксперименты, только уже применяя магию и силу вампирской крови. Кроме наркотика под названием апокалиптик он создал стражей в виде огромных, мощных псов, которых затем продал на интернет-аукционе. Слышал, что суммы предлагались заоблачные, ведь никто не знал, как сотворить подобных монстров. Только насладиться богатством
Слушая рассказ напарника, Руслан то и дело морщился и в итоге, не выдержав, заявил:
– У тебя неполные сведения. Веласкес не изобретал ритуал создания монструозных псов сам. Он нашел его в запрещенной некромантской книге и отыскал колдуна, готового его провести. Для ритуала требовалась собака бойцовской породы, сердце новообращенного оборотня и низший демон, которого легко вызвать и подчинить магу. Вампир с подельником убили десятки полуночников, прежде чем их остановили. Кстати, то, что я вам сообщил, – закрытая информация.
– Ты был среди тех оборотней, что уничтожили Веласкеса? – догадался Лазарус. – Это ведь произошло на территории твоей приемной семьи?
– Да. Прости, подробности тех событий я не имею права раскрывать, но ситуация оказалась серьезней, чем думали поначалу. Неудивительно, что Хеммингу интересно, купил Томасовский псов несколько лет назад на том аукционе или нет.
– Так аукцион состоялся несколько лет назад? – оживилась я. – Артур заявил, что собачки, как и диван с защитными символами, создавались для моей защиты. Выходит, им больше двадцати лет!
– Тогда колдун попался, – криво улыбнулся Лазарус.
Его уверенность, что угрозы в лице Томасовского теперь можно избежать, передалась и мне. Именно она придала мне сил, когда через пару часов нас вызвали для присутствия на допросах. То, что среди убийц магов-наемников оказался помешавшийся вертигр, заставило Рощина ускорить события. Допросы начались с подчиненных Чернова.
Предоставив списки мужчин-вертигров старше шестнадцати лет, Демид первым прошел проверку, чтобы затем остаться в допросной. За какой-то надобностью с мужем пришла и Эмма, поэтому моя задача усложнилась: приходилось не только изображать детектор лжи, но и сдерживать раздражение, когда ловила на себе презрительный взгляд магички.
Каждому оборотню Алексей Рощин задавал три простых вопроса: убивал ли он кого-то из наемников? Находился ли прошлой ночью в доме Главы магов? Подозревает ли, кто мог совершить преступление?
С умениями Гласа легко установить, лжет полуночник или нет.
Проблемы вызывал лишь третий вопрос, потому что строить догадки без малейшего на то основания заложено в природе всех мыслящих существ. Но следователь не жаловался и терпеливо выслушивал любые, даже невероятные версии, иногда делая пометки в блокноте.
В целом непыльная вышла работенка по сравнению
Отвечая Рощину, большинство оборотней разглядывало меня, как какой-то выставочный экспонат, как забавную аномалию. Затем наставал черед моих рыцарей. И редко у кого не появлялось понимающей улыбочки на лице. Догадываясь, о чем думают сидящие напротив мужчины, прикладывала все усилия, чтобы оставаться сконцентрированной и невозмутимой.
Последний оборотень, числящийся в списке, ушел незадолго до полуночи. Люди Чернова оказались чисты. Также никто из них не дал толкового ответа на третий вопрос.
– Может, это гастролеры? – выдвинул свою версию лидер вертигров. – Что, если вовсе и не Глафира была их настоящей целью, а кто-то из приглашенных ею боевиков?
– Склонен согласиться с твоим предположением, – кивнул Рощин, – но только с первой его частью: убийцы не из нашего города.
– То есть ты уверен, что цель – все-таки Пасечник?
– Да. Неясно, хотели убить ее или их интересовало содержимое ее сейфа, а боевики – нечаянные жертвы.
– Глафиру ограбили? – перебил сильно удивленный вертигр. – Что забрали?
– Амулеты, несколько фолиантов по магии огня и нож, использованный в ритуале создания Гласа, – спокойно перечислил Рощин – и сразу упал в моих глазах как специалист. Что это за следователь, который раскрывает такие сведения? Хотя, может, это я не понимаю особенности оперативной работы? Или же вервольф настолько уверен в друге и его окружении, что спокойно поведал важную информацию? К слову, Черновой следователь тоже не нравился – она напрягалась всякий раз, как Алексей обращался к ее мужу.
– Выходит, это случайное ограбление, а не заказное убийство?
– Нет, Демид, не случайное. – Вервольф покачал седеющей головой. – Женщина готовилась к встрече с кем-то опасным: отослала племянницу, пригласила боевиков и даже предположила, что воспользуется убежищем, раз поставила условие – открыть его только в присутствии Гласа.
– Кстати, как Глафира Яковлевна? Она пришла в себя? – не удержалась я от вопросов.
Весь вечер у следователя звонил телефон – судя по обрывкам фраз, его держали в курсе состояния здоровья магички.
– Нет, Пасечник пока не очнулась, – с едва заметным недовольством произнес законник и вернулся к диалогу с Демидом.
В начале допроса он смотрел на меня с сомнением, затем, часа через два, с некоторым уважением. Однако незаслуженное, а оттого непонятное раздражение по отношению к нашей троице осталось. Неужели, как и ментальному магу Мышкову, мы перебежали Рощину дорогу? И он испытывает недовольство из-за того, что некоторые его функции как следователя перешли к нам? Бред, конечно, ну а там кто его знает.