Ее высочество в бегах
Шрифт:
– У вас хобби такое - ходить по клубам днем и клеить женщин?
– Я - привлекательный одинокий мужчина при деньгах с двумя дипломами о высшем образовании и свободными взглядами во всем, что касается женщин. К тому же, бывший полицейский. Дамы находят это романтичным. Я просто не могу позволить себе сидеть дома и лишать их своего общества. Это выглядело бы по-свински, вы так не думаете?
Вернувшись на место, Мила отхлебнула кофе из кружки Рэя.
– Вы мне нравитесь. Можно личный вопрос?
– Конечно, - согласился эльф.
– Как вы справлялись со всем этим дерьмом? Я имею в виду, трупы, перестрелки и прочее? Рано или поздно у самого нормального человека сдадут нервы. А до этого вы еще и в реанимации работали. Там всюду смерть.
– Стрелял, - коротко ответил Рэй.
Женщина достала тонкую сигарету и прикурила от зажженной собеседником спички.
– В смысле - стреляли?
– Шел в тир и высаживал несколько обойм, одну за другой. Ни о чем не думал, просто раз за разом нажимал на спусковой крючок, сконцентрировавшись на мишени. В какой-то момент это превращается в медитацию. Ты осознаешь, что граница между жизнью и смертью хрупка, и мы все когда-нибудь умрем. По сути, мысли о смерти - это что-то вроде защитного механизма, самообман. Мы снимаем с себя ответственность за собственное счастье. Зачем дергаться, действовать и что-то менять, если через энное количество лет тебя закопают в землю?
Мила задумчиво потерла подбородок.
– Никогда не размышляла об этом в таком ключе, - призналась она.
– А ваша подружка? Она тоже стреляла?
– Она занималась тайским боксом. После тяжелого рабочего дня отправлялась в тренажерный зал в участке и до умопомрачения лупила грушу, а потом - соперников на спарринге, если кто-то из коллег задерживался допоздна. Выходила оттуда мокрая от пота и вконец измученная, но довольная.
– Мне это нравится. Терри, можно я займусь тайским боксом?
Тереза отвлеклась от подсчета денег в кассе и подошла к висевшему на стене телефону.
– Конечно, дорогая моя. Уверена, это пойдет тебе на пользу.
– Она подняла трубку.
– Слушаю. Да, мадам, он здесь. Передам. Рэй, дорогой мой, мадам говорит, что ты можешь ее навестить.
Эльф встал и передал кружку с кофе Миле.
– Большое спасибо за напиток и за беседу. Был рад знакомству.
– Взаимно. Если решите вернуться и угостить меня коктейлем, я тут.
– Женщина допила кофе в несколько глотков и вновь обратилась к жене: - А что насчет тира? Мне кажется, оружие - это очень сексуально.
– Только в чужих руках, дорогая моя. Оставим подобные развлечения мужчинам. Наша задача - быть настолько красивыми, чтобы им хотелось нас защищать.
***
Ступени старой деревянной лестницы, ведущей на второй этаж клуба, поскрипывали под ногой. В последний раз Рэй поднимался по ним больше года назад. Телефонный звонок руководителя оперативной группы разбудил его в пять с четвертью утра, и он, потревожив дремавших в ногах кошек, снял трубку после четвертого звонка. Фраза «с детективом Кантер приключилось несчастье, доктор Лок, приезжайте как можно скорее» повисла в воздухе как пары ядовитого реактива, которые рано или поздно проникнут в легкие, потому что вы не сможете задерживать дыхание слишком долго. Элли попала в аварию? Случился пожар? В нее стреляли пулями из храмового серебра? Руководитель оперативной группы был обращенным и не позволил бы себе сказать «приключилось несчастье» о чем-то незначительном. «Рэй, - позвал собеседник.
– Одевайся и приезжай немедленно. У нас беда».
В последующие месяцы эльф прокручивал в голове эту короткую фразу так часто, что от телефонного звонка его начинало тошнить. Те же чувства он испытывал, восстанавливая в памяти визит в «Королеву ночи»: парковка забита служебными машинами, желтые полицейские ленты, толпа коллег в главном зале клуба. Капитан Ральф Фостер, начальник отдела по борьбе с наркотиками, жил в пятнадцати минутах езды от Ночного квартала. Он даже не успел переодеться: накинул плащ поверх домашней одежды. Вид у капитана Фостера был ошарашенный. Рэй стоял посреди этой суматохи как ребенок, потерявшийся на городской ярмарке, и пытался понять, что происходит. Он оглядывался в поисках знакомых лиц - и увидел Тони. Отвлекшись от заполнения документов, детектив Блейк поднял глаза. Этот взгляд Рэй не забудет даже в том случае, если Великая Тьма дарует ему пару тысяч лет жизни.
Ботинок скользнул по потертому ковру последней ступеньки, и эльф выругался себе под нос, чудом удержавшись на ногах. Зачем думать об этом сейчас? Элли мертва - и ничего не изменится, как бы он себя ни изводил. У него больше нет ни углового кабинета, ни собственной лаборатории, ни тщеславных планов. Он больше не врач, не криминалист и не полицейский. Рано или поздно ему придется выйти из темного угла, где он прятался все эти месяцы, и научиться жить заново. Он встретил женщину, к которой впервые за долгое время испытывает что-то, помимо отстраненного интереса. Говорить о глубоких чувствах и нежной привязанности рановато, но разве это не повод уцепиться за соломинку и начать подниматься со дна? Он узнает, что на самом деле случилось в клубе в ту ночь, и поставит точку в этой истории. А потом наберет номер бывшего шефа, руководителя отдела криминалистической экспертизы, и скажет, что хочет вернуться. Прежнее место он не получит, но время многое расставляет по местам.
Охранник, читавший «Треверберг Таймс», приветственно кивнул Рэю, открыл дверь из красного дерева и посторонился, пропуская гостя.
Хозяйка «Королевы ночи» не любила яркого света, и эльф на пару мгновений прикрыл глаза, позволяя им привыкнуть к темноте. В небольшой комнате пахло кофе и дорогим табаком. Старинные часы на стене едва слышно тикали, отмеряя секунды. Свечи в ветвистом серебряном канделябре освещали низкий кофейный столик с разбросанными вокруг него подушками. На одной из них сидела женщина с длинными седыми волосами, одетая в строгий деловой костюм. Она пила виски со льдом и держала в пальцах тонкий мундштук из черного дерева. Кольца сигаретного дыма поднимались к потолку и медленно растворялись в безветренном воздухе.
– Доброе утро, Рэймонд.
– Она взглянула на изящные наручные часики с россыпью бриллиантов.
– Ах да. Почти полдень.
Рэй подошел к женщине и поцеловал ей руку.
– Ты похудел, - заметила она, жестом предлагая гостю садиться.
– А ты похорошела.
– И не упускаешь возможности польстить даме. Все как в старые времена.
– Что бы там ни было, я рад тебя видеть, Мэрилин.
Хозяйка закашлялась и сделала глоток виски.
– Я успела отвыкнуть от этого имени.
– Не обращаться же к тебе «мадам Кали». Звучит так, будто ты владеешь борделем, а не ночным клубом.
– Хочешь выпить, Рэймонд? У меня есть отличное вино. И скотч. Когда-то ты любил скотч на скалах.
– Я больше не пью.
В темно-карих глазах женщины промелькнула грустная усмешка.
– И не куришь, конечно же. Ни никотина, ни алкоголя. Самый здоровый способ справиться с утратой.
– Она помолчала.
– До смерти Харольда я не притрагивалась к виски, а к сигаретам - тем более. Сегодня выкуриваю по две пачки в день и виски пью чаще, чем воду. И как, Рэймонд? Тебе стало легче?