Эфемериды, Есепкин Яков

Эфемериды

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

* * *

Часть первая

Мелос

* * *

Минем адов зловещие тлены,Виноградные узрим ключи,Любят ангелы кущи вербены,Благи нам померанцы свечи.Кто в фаворе у сильфов сребряных,Отдал кто фаворитам ЛуныКамень перстней и брошек багряныхНедыханность – мы кровью темны.Без алмазов последнее летоИ божница его тяжела,Арамейское вретище этоИстончила слепящая мгла.Антиох ли взалкал к Лорелее,Пред Годивой стал отрок пылать,А наскальной волны тяжелееНет равно, цвети зла исполать.Вот сугатные бросим доспехи,Расточимся по горним крыльцам,Будут дикой охоты потехиСниться вечно горящим кровцам.

* * *

Только пепел превыше золы,В нети нас позовут отобедать,Хлебоимно содвинут столы –Царских яств должно всяку отведать.Бледноогненной солью рядноИзукрасив, орут зазывалы,В наших веждах высотных давноОтражаются разве подвалы.Ничего боле не ужаснет,Чем сие до костей пробиранье.Кровь гнилая вотще полоснетВ

многослезное это собранье.Скорбь убийц по иным временамПотушили, иначе с чего быСтали дарствовать столпники намВо десницах спирт ангельской пробы.Не сыскать воям жалкой родни,Ратных маршей не помнят музыки,И те слезы – ты их не храни,Затекут пусть в червовые лики.

Трилистник чаяния

Аз, Господе, реку со черных домовин,Гробов нощных, иным достались благокрасны,Эти агнцы не ждут-заждались окарин,Им и трубы Твое, и псалмы немогласны.Все склоняется тать над испрахшей сумой,Иль неможно доднесь и любови низринутьБледных перстов жалких, в юродие немойУдушавших царей, сребро юдам откинуть.Были перси белы у безмужних невест,А теперь и уста до костей пробелели,Оглянися, Отец, нету ныне окрестНи живых, ни мертвых, посвященных во Лели.Ах, над нами зажгли юровую Звезду,Пусть лучом воспронзит некупельные лета,Их ложесен и усн опознай череду,Нищих татей, оне удостойны извета.Те ж к Тебе, Господь свят, пировати пришлиБойны чада, отвек изалкавшие жажды,Ангелы Твои что копия занесли –Не убить, не убить преугодников дважды.

Как свилися вольно змеи в райских цветках,Прежде в царствии грез немятежно блажили,Только ныне молчим, пряча персть в рушниках,Правда, святый Господь, а ведь мы и не жили.Богородицы лик украсили Звездой,Сон-цветочки вия по сребристом окладе,Нету ангелов здесь и поят нас водой,Ах, из мертвых криниц занесли ее, чаде.Иисус почернел и не имет венец,И Его голова преклоняется нице,Узреть что восхотел двоеперстный Отец,Мало ль крови течет в неборозной кринице.Смертоприсный венок мы Христосу плели,Исплели изо слез, тяжко траченых кровью,А и боле ничем не посмели-моглиПритолити в миру жажду бойных любовью.В каждой розе сидит гробовая змея,И не видим уже мы ни Бога, ни Сына,То ли алчут оне, то ли мука сияДолжна гробно зиять до святого почина.

III

Это иноки днесь подошли ко столам,Страстотерпцы одне и невинники сиры,Их неможно забыть копьевым ангелам,Коль не пьют мертвых вин – отдавайте им лиры.Не боятся огня восковые шары,А на перстах у нас кровь и слезы срамные,Велико Рождество ан для всех мишурыНе хватает, Христос, где ягняты гробные.Геть днепровской волной в черной пене дышать,Кровь худу изливать на местечек сувои,Розы-девки, равно станут вас воскрешать,Так скидайте рядны пред всетаинством хвои.Тех ли ждали в чаду, мы, Господе, пришли,Залетели птушцы в обветшалые сени,Али тонкий нам знак до Звезды подали,Во трапезной же мы преклонили колени.Ничего не узрим на вечере Твоей,Пусть сочельник лиет в мессы нощные снеги,Мы до маковки все унизаны лишь ей,Искрим – белы птенцы в огне Божией неги.

* * *

К престолу Вседержителя венкиВозложим и оденемся в ливреи,И кровию отмоем рушники,Подаренные нам на юбилеи.Мы станем падшим ангелам служить,Исполним на века предназначенье,В лакейских и кладовках будем житьИ там внимать Господнее реченье.Любовью расплатились по счетамИ заняли холопам щедрой славы.Ко тратным неотбеленным холстамДнесь выйдем – всетемны и величавы.И вот они, иные времена,Пророчествуют жалкие калики.Высокие забыты имена.Во плесени купаются владыки.Привнесена во храмины хула,Слезами позалили злато-струны,Убийц от поминального столаНе оторвать и силою коммуны.Пал Китеж-град, в Арзрум и ЭриваньЛишь стража тьмы приличественно входит.Персты на пересылках не порань,Пусть под столами яства знать находит.Где крест наш и венец – в золе они,Сверкают разве адские цесарки,Губители холодные одниПо кругу погребному водят чарки.Алмазы это жалкое питьеНаружу исторгнет, а мы их бросим,Трапезничайте, ироды, жнивьеГортензии завьют, ужо искосим.А косы наши острые давноСвивает золотушная терница,Любили чернозвездное вино:Так будет вам вельможная темница.На раменах у нас кресты лежат,Иль снять сии горящие распятья,Кривицкий василек елику сжат,Искритесь, херувимские обьятья.Сколь чарки соалмазные мелкиИ чашечный фаянс августом значен,К трапезным ледоносные цветкиСнесем, хоть каждый пламенем охвачен.Не дичи ли у августа просить,Мы были в мире нищими царями,Начнут по венценосным голосить,Синицы всех отыщут за морями.Когда величье эра узнаетИ ангелы над безднами летают,Лишь царственный юродивый не пьет,Кащеи золотые лишь считают.Алмазы не к вину, а ко венцам,Идут они высокому сословью,Бесплодным небожемчугов ловцамЗа них не рассчитаться даже кровью.Жемчужную сукровицу ЗвездаПресветит двоелучием холоднымИ патина зерцальная тогдаОтпустится эпохой нищеродным.Нас только смерть поднимет на щитыИ завернет в холстинные знамена,И к высям – во бесславие тщеты –Мы взденем перебитые рамена.

* * *

Мы и мертвые будем во злате гореть,Погасить ли святые огни,Голубки залетят, а и нам умеретьНевсебранно в Христовой тени.Разольется великая мгла на дворах,Только мы и пребудем светлы,Страшно это мытарство о черных юрах,Где сребрение тягостней мглы.Диаменты нам бросят и цвет-васильки,И увидит Господь со Креста,Как мы истемна желтые вьем лепестки,Наша смерть золота, золота.

Мелос

Черная суббота

Пока еще земная длится мука,В седой воде горит реальный свод,У жизни есть надмирная порука,Которую ничто не разорвет.И к вьющемуся золоту простораСквозь требник черноблочной пустотыСгоняет неизбежность приговораПоследние тяжелые мечты.Накат небес, загробных кущ темнее,И черный снег, поставленный сгоратьМеж бездн столпом, – чем ближе, тем страшнееДержаться за пяту и умирать.

Днесь трагик перед взором МельпоменыРобеет, и клянут материкиНе видевшие огнеликой сценыЧердачники, парчовые сверчки,Да на подмостках спят ученикиПред серебристым взором Мельпомены;Днесь листья попадаются в силкиКустов, а жизнь рождается из пеныИ к телу приколачивает явь,И в опере поют басами черти,И ты в душе оплаканной оставьВсе, должно тлеть чему и после смерти.

III

Оставь, как оставляют навсегдаВ миру по смерти красной упованья,Теперь сочится мертвая водаМеж губ и ложно молвить дарованьяОгонь и святость боле не велят,Пусть лгут еще певцы и словотворцы,Им славу падших ангелов сулят,А мы, Фауст, преложим разговорцыПустые, хватит этого добраВ изоческих юдолях, за надеждыОставленные дарствовать пораЧеремников, ссеребренные веждыПотупим и зерцальницы в желтиСвечной преидем благо, адской флорыЦерковные боятся, но простиСим юношам и старцам, ТерпсихорыИль Талии не знавшим, им одноСияло богоданное светило,А мы и четверговое виноПили, и благоденствовали, милоНам это вспоминание, церковьЗа утварями свет подлунный прячетОт регентов своих, лазурью кровьПо требе не становится здесь, плачетО юноше Иуде веселоБожественная Низа, льются винаВ огнях превоплощенные, зелоБалы, балы гремят, нам серединаЗемной и бренной жизни тех огнейСвеченницы явила, в изголовьеОне стояли морно средь тенейЮродствующих висельников, совьеПолунощное уханье приявЗа вечности символ, мы о порфирахЗерцала перешли, убогий нравГлавенствует в аду, на мглы гравирахТеснятся огнетечия химер,Альковные блудницы воздыхаютО царственных томлениях, манерИскать ли здесь приличных, полыхаютБасмовых свеч завитые круги,Чурные ворогини зло колдуютНад гущею кофейной, сим врагиДуховные, в окарины и дуют,Иосифу сколь верить, без числаКружащиеся нимфы, хороводницВниманием балуют ангела,Упавшие с небес высоких, сводницВокруг точатся мрачные чреды,Кого для панн сиреневых отыщутОне теперь, нетеневой средыТяжелые смуроды, лихо свищутРазбойные соловки тут и там,О Шервуде забудь попутно, рядомПеют унывно ведемы, к хвостамРусалок льнутся черти, неким ядом,Живым пока неведомым, онеИх поят и лукавые скоринкиОтсвечные в глазницах прячут, внеКругов огнистых гои вечеринки,Померкнувшие фавны говорятНа странном языке, мертвой латыниСродни он, божевольные горятПорфировые донны, герцогиниС кровавыми перстами веретенБарочные кружевницы на прочностьИспытывают адскую, взметенК замковым сводам пламень, краткосрочностьГорения желтушного яснаГостям, текут хламидовые балыФривольно, ядоносного винаХватает рогоимным, а подвалыЕще хранят бургундские сорта,Клико с амонтильядо, совиньоныКремлевские, арома разлитаВкруг свечниц золотящихся, шеньоныЛежат мелированные внутриСтолешниц парфюмерных, примеряютУрочно их чермы и упыри,Личин замысловатость поверяютГармонией чурной, еще такимБывает редкий случай к верхотуреЗемной явиться с миссией, какимИх огнем тлить, в перманентном гламуреБлистают дивно, Фауст, отличиЦесарок адских, те ж творят деяньяРасчетливо, каморные ключиГниют внизу, а шелки одеяньяЗапудривают бедные мозгиПевцов, глядят на броши золотыеИ верно покупаются, ни згиВ балах не видно, где теперь святые,Где требницы высокие, горятОдних черемных свечек средоточья,И чем царевны мертвых укорятМужей иль женихов еще, височьяДавно их в терни, серебром перстыПорфировым и цинками увиты,Певцам бывает мало высоты,Но присно достает бесовской свитыВнимания и милости, от мукСих баловней камен легко избавить,Реакция быстра на каждый звукНебесный, всуе черемам картавитьНегоже, им дается за примерХотя б и твой сюжетик, друг полночный,А дале тишина, узнай химерМеж пигалиц рождественских, урочныйДля каждого готовится прологИль в требе мировой, иль с небесамиРавенствующий, юности за слогПлатить грешно, а святость голосамиБарочных опер высится туда,Где быть и должно ей, но те пифииСвергают времена и города,Их узришь, в бесноватой дистрофииНикак не различить оскал тигриц,К прыжку вобравших когти, злобногласныхПантер черногорящих, дьяволицХолодных, с адским замыслом согласных,Одну я мог узнать пред Рождеством,Сквозь хвои мишуру она гляделаИз матового зеркала, с волхвомО чем-то говорила или пелаПо-своему, хрустальные шары,Сурьмой и златом вдоль перевитые,Тисненые глазурью, до порыВзирая, мигом очницы пустыеЗасим в меня вперила, жалость к нейМне, друг мой, жизни стоила, однакоПечаль не будем длить, еще огнейЗаздравных ждут нас течива, Лорнако,Итурея, Тоскана ль, Коктебель,Немало дивных местностей, где спрячутНас мертвые камены, эту бельВисочную легко узнать, восплачутУтопленные ангелы, тогдаЯвимся во серебре и порфирах,Нам в юности безумная ЗвездаСияла, на амурах и зефирахДавно кресты прочатся, таковыЗаконы жизни, планов устроеньеВлечет демонов, истинно правыНе знавшие бессмертия, троеньеСвечное и патиновых зерцалЧервницы зрим, Фауст, нас флорентийскийЖдет красный пир, еще не премерцалВзор ангела Микеля, пусть витийскийГорчит отравой бальною язык,Цыганские бароны бьют куферыСеребряные эти, но музыкБоятся фьезоланские химерыИ дервиши Себастии, певцыЛигурии и сирины Тосканы,Елику наши бойные венцыСиим не по размерам, возалканыОдне мы, аще много в червной тьмеЗлоизбранных, стооких и безречных,По нашей всепорфировой сурьмеЛишь смертников узнают неупречных.

1 2 3 4 5 6