Эффект Домино
Шрифт:
Кто-то ещё маячил на крае зрения, Домино резко повернулся и увидел Крайта, с тем же недоумением, что в баре, наблюдавшего за происходящим.
– Точно не хочешь помочь, Йен?
– спросил Инай, останавливаясь, и Домино скинул куртку, чтобы протереть ей нож и руки. Потом бросил её в сторону ауриса, и тот понимающе фыркнул.
– Ясно. Ну окей, договорились. Что я, никогда такого же не делал? А вот он тебе живым нужен?
– он кивнул в сторону Крайта, и риз поспешно проговорил:
– Я могила, веришь, Йен?
– Верю, - с незнакомой себе интонацией ответил Домино
– А вот насчёт тебя не уверен...
– Давай без поспешных решений, - голос ауриса немедленно стал бархатным.
– Хочешь баш на баш? Я где-то год назад так же, как ты, грохнул тут не тех людей. Пятнадцать человек - и все отборные агенты Мессии. Чего ради своей тайны не сделаешь, да? У тебя теперь тоже есть на меня компромат, так что не убивай меня, царевич, я тебе ещё пригожусь!
Кто-то другой, не он, не Домино, покровительственно кивнул Инаю и сверху вниз посмотрел на Крайта.
– Пошли, он разберётся. А с тобой нам поговорить надо.
Крайт торопливо кивнул, и Домино, внутренне поражаясь тому, как ему всё равно на только что случившееся, повёл его за собой прочь от бара и улиц. Страх Крайта он чувствовал кожей - и это чувство ему нравилось.
Когда они отошли достаточно далеко, Домино закурил и спросил:
– Сколько ты слышал?
– Если ты о том, что кто-то из вас двоих является Домино Кирсте, - осторожно начал Крайт, - то это я слышал, да. Только я впервые засомневался в том, кто передо мной. Йен - это ведь тот из вас, кто триангом занимается? А ты на самом деле Сен, верно? Или... нет?
– Так похож?
– Никогда не думал, что Йен способен на подобное. Но, наверное, я мало о вас знаю. В связи со всем услышанным, - он подобрался, - мне многое стало понятно о том, зачем вам была нужна эта банда и союз с Зебастианом. Я буду молчать. Я в первую очередь за вас. Конкретно, за Йена. Если Йен против Зебастиана, я тоже против. На меня вообще можете рассчитывать в любом случае.
– Ты правда всегда нас различал?
– полюбопытствовал Домино, обдумывая сказанное. Крайт пожал плечами.
– Ну конечно! Вы совсем разные по манере поведения, хотя внешне - ну, на первый взгляд, пожалуй, - очень похожи. Особенно когда скрыта половина лица.
– Мне всегда было интересно, почему ты, несмотря ни на что, идёшь за нами? Какие ты преследуешь цели?
– Вы кажетесь мне перспективными, а старые выпендрёжники слегка подзадолбали, - хмыкнул Крайт.
– Я и к Трою пошёл тогда, потому что он молодой и себе на уме. Вопрос только: если ты, Домино, хочешь снести Зебастиана с пьедестала, почему не убил его тогда, во время стычки с МД? Судя по рассказам, момент был подходящий.
– Веришь, сам задаюсь этим вопросом, - Домино сделал последнюю затяжку и выбросил сигарету во тьму.
– Но, по-моему, это погоня за украшательствами. Так было бы слишком просто - взять и застрелить его. Он отнял у меня всё, и я намереваюсь сделать то же с ним, неважно, сколько времени и сил это потребует. Сейчас я это наконец понял.
– Ну тоже ничего себе причина, - одобрил Крайт.
– Тогда последний вопрос и пошли чего-нибудь выпьем. Когда вы нашли Хлыста, тяжелораненого... почему вы не оставили его там же? Зачем потащили за собой, хотя всё и так было более чем хреново?
Домино открыл рот и тут же закрыл его, вдруг осознав, что не знает ответа на этот вопрос.
– Наверное, мы просто ещё недостаточно безжалостные, - после паузы сказал он и рассмеялся.
– Надо срочно исправлять! Что ж, идём обратно в бар? Надо ещё придумать, почему шавка Гарольд не вернётся домой.
– Нашёл проблему, - хохотнул Крайт, и Домино понял, что наконец нашёл человека, с которым можно обсуждать всю ту метафизику, что слишком уж часто приходит ему в голову.
Уже под утро, когда праздник и с ним вместе силы Домино подошли к концу, хотя желание быть в движении и осталось, и он, рухнув в кровать, почти сразу провалился в тягучий, как кисель, сон, ему приснилось, что он мечется по лабиринту из огромных фишек домино. За ними не было видно ни неба, ни выхода, и от каждого случайного его прикосновения они падали, увлекая за собой всё это странное сооружение, - и в то же время поднимались на рёбра другие, уже лежащие плашмя, открывая новые проходы и просветы. Этому не было ни конца ни края - а потом одна из них, завершающая длинную цепочку, вдруг накрыла его собой, и он проснулся в холодном поту и с колотящимся в нервном припадке сердцем.
Глава 14.
Змеиное гнездо
Несмотря на то что у Ханта их небольшая компания собиралась нечасто, Цезарь в этот раз не хотел ехать вообще: Мария была на последнем месяце беременности и, по мнению её ставшего в эти дни чересчур мнительного мужа, должна была безвылазно сидеть дома - "на всякий случай". Однако Мария, даже не прибегая к сложным медицинским терминам, быстро доказала ему, что он не прав, так что они всё-таки отправились на этот сбор - всей семьёй - и, конечно, приехали последними.
– Я дико извиняюсь, - улыбалась Мария, которую с почестями вела в гостиную восхищённо рассматривавшая её Табита.
– Цезарь считает, что женщин на сносях нужно приковывать за все конечности к батарее... и, конечно же, в детской комнате, чтобы вдохновлялись на благополучные роды. Много наших в этой битве полегло...
– Сколько тебе осталось ходить?
– полюбопытствовала Табита.
– Примерно месяц.
– И кто будет, знаете уже?
– Да, двойня. Мальчики. Молитвы Цезаря были услышаны.
– Вот давай без этого, - усмехнулся Цезарь, помогая ей усесться.
– Я бы и девочек пережил... А где Стас-то?
– Уверена, где бы он в этот раз ни прятался, Клео его найдёт, - рассмеялась эрбисса, и дочка Шштернов, шестилетняя бойкая девчушка, от которой на улицах не было покоя ни единому не успевшему вовремя удрать животному, а в гостях у Ханта и Табиты - самому младшему из Рассильеров, Стасу, будто дождавшись наконец разрешения, с улюлюканьем умчалась вверх по лестнице, в комнаты к подросткам.