Эффект Эмбера
Шрифт:
– Приблизительно так.
– Так как велика, говоришь, их свора? Сколько их всего?
– Точно не знаю, но не менее полудюжины, а может быть, и парочкой больше. Все примерно так и намечается, как ты только что сказал. К этому можно только добавить, что они ни за что не отпустят тебя живым...
– Уж это точно. В связи с этим напрашивается два вопроса. Во-первых, почему эти подонки думают, что меня так просто одурачить, и, во-вторых, откуда тебе известно все до мельчайших подробностей, как-то: где и с кем я намерен встречаться?
– Черт
– Ну, вот и расскажи еще разок. – Я налег грудью на стол, приблизив к нему лицо, которое, я думаю, отнюдь не выражало радости. – Сам понимаешь, поскольку я – тот самый человек, которого собираются убить, будь добр, скажи, что еще тебе известно по этому поводу.
– Да я вроде ничего не упустил. Ну хорошо... Я смекнул, где они тебя будут пасти, потому что в случае, если мне не позвонят после того, как я покончу с девицей, я должен буду встретиться с тем заказчиком, о котором говорил, в определенном месте. Там же должны быть и другие. Вся кодла.
– И помочь им пристрелить меня?
– Ну, они не сказали мне этого прямо, но предупредили, чтобы я захватил орудие моего ремесла, так что нетрудно догадаться...
– Лучше не крути со мной, Один Выстрел. Дальше Хоук назвал мое имя, но не показал моей фотографии и даже не описал меня, правильно?
– Да, он просто сказал, что надо тебя прикончить.
– Таким образом, он уверен, что тебе не известно, как я выгляжу?
Войстер кивнул.
– Вот тут я тебя не совсем понимаю. Эти парни должны ждать меня в засаде, пока я вот так просто не появлюсь и не подставлю себя под пули?
– Во-первых, как ты и сам прекрасно понимаешь, предполагается, что ты не должен знать о намерении этих парней отправиться туда заблаговременно. Во-вторых, они не хотят рисковать, поручая это дело одному или двоим, поскольку ты считаешься чертовски везучим. Насколько я понимаю, пару раз они уже пытались тебя пришить, но не сумели. И потом, ни для кого не секрет, что ты владеешь оружием почти так же хорошо, как я. Поэтому они не хотят, чтобы кто-то из них самих погиб, хотя бы и случайно.
– Ну, перестрелять всю эту проклятую братию я вряд ли смог бы, но нескольких уж точно бы отправил в преисподнюю, если бы Сэмсон не...
Я проглотил конец последней фразы, чуть было не сболтнув, что мой 38-й в настоящее время покоится в столе Сэмсона. Возможно, Войстеру и не представится случай поделиться с кем-либо этой информацией, но сообщать ему об этом в любом случае было бы неразумно.
– Сэмсон? – Внезапно изменился в лице Один Выстрел.
– Да, а что?
– Это не тот ли капитан Сэм, о котором упоминал здесь лейтенант?
– Возможно. А в чем дело?
– Кажется, я вспомнил одну существенную деталь.
– На это я и надеялся, заставляя тебя повторять одну и ту же байку. Ну, выкладывай.
– Ну... ко мне это не имеет отношения, поэтому я и забыл сказать тебе. Однако... Этот тип не очень-то распространялся. Упомянул только, что они изобразят все так, будто Сэмсон, капитан полиции... Он работает в Отделе по расследованию убийств?
– Да, вместе с лейтенантом Роулинсом.
– Тогда точно. Если я правильно усек, хотя я мог и ошибиться, они собирались обставить дело так, будто этот капитан хочет тебя видеть в Грин-Меза.
– Но как, черт возьми, они собирались это сделать?
Войстер сощурил глаза, придав лицу сосредоточенный вид. Потом сокрушенно помогал головой.
– Вообще-то я не особенно вслушивался в его брехню. Да и упомянул он об этом вскользь, между прочим. Вроде как кто-то из них собирался вызвать тебя туда по телефону.
– Они что, собирались найти кого-то, кто мог бы сымитировать голос Сэма и его манеру говорить? Но меня не так-то легко провести, для этого им понадобился бы профессиональный актер.
Один Выстрел задумчиво покачал головой.
– Да, он точно упоминал имя капитана. Тебе должны позвонить утром. Это все, что я знаю. Так что, Скотт, дождись утра и сам убедишься, как они это проделают. Или же можешь спросить об этом у них, когда они встретят тебя в Грин-Мезе.
– Я тебе сказал, не умничай, Один Выстрел.
Задав ему для проформы еще несколько вопросов, я закончил допрос. Меня не покидала мысль о том, что делать с ним дальше. До сих пор он не требовал ни адвоката, ни своего немедленного освобождения. Однако он может сделать это в любую минуту. И тогда он будет немедленно отпущен на свободу. Для меня и для полиции, естественно, тоже было крайне нежелательно, чтобы кто-нибудь из сообщников Одного Выстрела узнал о том, что с ним произошло и о чем он поведал мне и закону. Но стоит его отпустить, и через десять минут все это станет известно его сообщникам, и те непременно изменят свои планы.
Если вас замышляют убить и вам случайно удается узнать, где, когда и при каких обстоятельствах преступник намерен осуществить свой замысел, то у вас по крайней мере появляется шанс каким-то образом себя обезопасить. Глупо позволить противнику изменить план в последний момент, оставив тебя в полном неведении.
Придя к такому заключению, я сказал Войстеру:
– Не сочти это за предложение, поскольку я не вправе делать такие предложения, пусть это будет всего лишь вопрос частного порядка.
– Какой?
– Предположим, я попытаюсь помочь тебе выпрыгнуть отсюда в обмен на обещание, что ты вернешься в Джерси и отдашь себя в руки тамошней полиции на день-два.
– Джерси? Ты что, рехнулся? Не поеду я ни в какой Джерси!
– Я просто хотел помочь тебе с честью выбраться из этой ситуации. Может быть...
– Послушай, парень, о какой чести ты говоришь? Ты что, не понимаешь? Я не собираюсь выбираться отсюда и никуда не поеду. Слышишь, ни-ку-да!
Войстер немного помолчал, обиженно поджав губы. Клянусь, в этот момент у меня возникло чувство жалости к нему, он казался таким печальным, подавленным и потерянным.